Спасатели
Шрифт:
Правда, без взрослого вряд ли кто ему что продаст… А со взрослым… А где его взять-то?
Мать всё время на работе. Если дождаться выходного и попробовать ей рассказать, станет ли она его слушать? Да ведь и не поверит, скорее всего…
Можно, конечно, сделать ей приятное: сунуть деньги куда-нибудь в книжку, а книжку положить на видное место, найдёт – вот обрадуется! Только тогда, наверное, останется Нимка без подарка себе: мать пойдёт Соньке что-нибудь покупать, шмотки там, или на еду отложит, или для дома что-нибудь…
Ну ладно, зато, может быть, будет у неё побольше выходных…
Или отца попросить? Не-ет… Нимка аж плечами передернул – да ни за что! Это идти к нему, сгорая от неловкости, слушая всякие байки, или прятать глаза где-нибудь под скатертью, торопя время их свидания… Нет уж, спасибо.
Больше просить было некого. А так в магазин разве заявишься? Скажут, мол, мальчик, где ты взял столько денег, не украл ли у кого?
А он что скажет? Папа дал? Заработал? Нашёл? Ну-ну.
Ну и не украл же…
Неуютно ему внутри стало. Как будто – наоборот. Украл.
Никого там не было. Он же ждал. Долго. Уж кто-нибудь объявился бы… А толку?
А так бы кто другой поднял… И что?
И что – он как-то не знал. Два варианта: присвоил бы денежки себе или поискал бы хозяина. Но как?
В кошельке ни номера телефона, ни фотки, ни карточки – хоть если бы банковская была, там ведь и фамилия, и имя есть… А там ничего – как искать-то?
«А если бы кто ходил – ты вернул бы или нет?» – спросила Нимку совесть. Ехидный такой, докапывающийся голос: промолчишь – будет дальше зудеть, ответишь – не успокоится. Пока не признаешься до конца…
Нимка вспотел, пока пыхтел и думал, рассуждал… И вдруг увидел, что он стучится в дверь. В свою – он пришёл уже. Дверь была заперта, даже после долгих ударов – никто не открыл её.
***
Славка теперь осторожно крутил винтик-колок, натягивая струну. Не торопился: крутанёт на полтона или даже на четверть – дзынькнет, прислушается. Стукнет камертоном – прислушается…
Пластиковые колечки теперь валялись на диване – на бархатистом покрывале. Уютно тикали часы, скрывались в листве за окошком последние золотые лучики. Струны сейчас слушались Славку, гитара благодарно отзывалась гулким эхом на его движения.
– Славка, иди есть! – донеслось до него.
– Сейчас, – крикнул в ответ Славка и стал натягивать пятую струну…
«Хорошо ли, что я не догнал его? Может быть, стоило?» Славка не стал убеждать себя, что не видел, как, прихрамывая, уходил сердитый мальчишка. Стоял, провожая его нерешительным взглядом, и, пока он раздумывал, – тот скрылся из виду.
Теперь ему было неуютно.
«Да ну, он колючий какой-то. Как ёжик ощетинился…» Хотя… будто б он сам не сердился, если бы так грохнулся! Понятное дело…
«Чего понятное-то? Что ж не помог ему тогда?» Да он и не знал, как помочь.
Но самое странное было то, что тот мальчишка был босиком! Вот что смутило Славку и не давало ему теперь покоя. Потому что знал он, что от хорошей жизни босиком не ходят.
Он не видел никого сейчас босиком. Только очень давно так ходил Антон, когда отдал ему, Славке, свои кроссовки… Но потом он купил себе шлёпанцы, потому что ногам было больно.
Но у мальчишки ноги были не такие, как тогда у брата. Немножко пыльные, но без трещин и царапин. Выходит, он не так давно снял свою обувь? Да и не похож он на беспризорника. Лохматый, конечно, какой-то недовольный, ну да и всё – ничего особенного… Правда, много ли сейчас видел Славка беспризорников?
Может, ему нужна была помощь, а он… остался.
«Эх ты…» – вздохнул Славка и просунул в дырочку шестую струну. Последнюю. Не, ну а что ему было делать?
– Славка! – это Надя появилась в дверях. – Где ты есть?
Окинула взглядом Славкину работу. Славка покосился на сестру, стукнул камертоном по подлокотнику и покрутил винтик.
– А Юра что скажет? – спросила она.
– Что скажет? – Славка перестал крутить, посмотрел на сестру. – Ничего не скажет. Он и не заметит даже…
– Как не заметит? Металлические струны?!
Ой… Он ведь и забыл… Как-то занялся тем, что струна лопнула и упустил, что струны он вообще-то переставил…
– Да ладно, ничего он не скажет… – Славка, заметив прищуренный взгляд сестры, тренькнул по струнам и добавил:
– Ему понравится. Смотри, как звучит хорошо!
– Ох, Славка… Ты хоть бы позвонил ему сначала, спросил!
– Так у него же телефон не ловит. – Славка покраснел и виновато сказал:
– Надь, я не подумал…
– Ну-ну, «не подумал». Смотри, сломаешь гитару!
– Да не сломаю я, ты что! – Славка перевёл взгляд на блестящие нити, потом на пластиковые колечки, потом на Надю. – Да и переставить можно обратно…
Надя постояла в дверях, посмотрела, как он настраивает, покачала головой:
– Пойдём есть.
– Сейчас, – откликнулся Славка.
– Не сейчас, а прямо сейчас!
– Ещё почти немножко!
– Славик!
Славка ещё разок тронул первую струну, шестую, подкрутил колок, тронул обе: гармония, порядок. Аккуратно поставил гитару возле дивана и встал.
– Иду, иду я уже… Ну чего?
Глава 5
Вечер у всех разный
Нимка постоял у закрытой двери. «Так, куда они все делись?» Подёргал ручку, медленно стал спускаться по ступеням.
Мать должна была уже вернуться с работы! И забрать Соньку из садика! Задержалась она, что ли? Или за Сонькой ушла?
У подъезда сидели бабули. Нимка прошёл мимо, стараясь не слушать их разговоры. На площадке носились все. Кричали, шумели и, похоже, решили разнести весь комплекс. Мишка сидел на качелях, на других – мама катала маленького ребёнка. «Где Никита, интересно?» Никита раскручивал карусель с девочками. Тренировки космонавтиков…