Спасение Ронана
Шрифт:
Тарл с трудом сглотнул, отчаянно стараясь не потерять контроль над содержимым своего желудка. Не в последний раз он пожалел о том, что бросил замечательную, совершенно безопасную работу в орквильском клубе «Голубой Бальрог»…
Главные силы орков ударили по сидорцам как молот, и все же невесть как ряды защитников устояли. Люди сражались отчаянно. Оркские клинки, казалось, налетали на них со всех сторон, а коварно зазубренные наконечники длинных копий, которые совали орки из задних шеренг, то и дело старались их пронзить. Сталь звенела о сталь, клинок прорубал плоть, мучительные крики раненых наполняли воздух, а земля под ногами скользила от красной и черной крови. Но в самом центре всего этого безумия
Левое крыло оркского воинства атаковало гномов с несколько меньшим энтузиазмом, ибо орки и гномы – старые враги. Один вид мощных приземистых фигур с раздвоенными бородами, сверкающих глаз и бритвенно-острых топоров почему-то всегда выбивал орков из колеи. Тем не менее они с жаром бросились в атаку. Суровые и решительные гномы молча защищались. Хотя числом орки превосходили их вдвое, гномам все же удавалось удерживать свои позиции на возвышении, и орки никак не могли продвинуться ни на шаг. Однако и гномы в свою очередь никуда не двигались, видя, как внизу, на Беломорканале, их сидорских союзников теснят превосходящие силы врага.
Атака орков ненадолго захлебнулась, и, Рокенролин начал перестраивать ряды своих воинов, подумывая о контрударе. Но тут еще одна крупная фаланга отделилась от главных оркских сил, поддерживая атаку на гномов, и по их кроваво-красным знаменам Рокенролин понял, что это остеры – не орки, а люди, которым не нужно было преодолевать врожденный страх к его бойцам. Вздохнув, он приказал армии отбить очередную атаку, и гномы сурово ожидали, пока вверх по холму к ним неотвратимо катила вторая волна нападавших.
На правом крыле орки широким фронтом атаковали вагинов. Дамба, однако, была крутой и высокой, и орки очень скоро обнаружили, что на нее очень трудно взобраться. Некоторые из них побежали дальше на север, а затем атаковали по верху, но вагины забаррикадировались, всадив заостренные колья в землю по всему берегу до самого моря, и северный край отряда Мартина легко отбивал атаки. Многие орки все же сумели одолеть склон и сразу атаковать противника, но их без труда отбросили. Большая часть орков, однако, ринулась на юг по косогору вдоль подножия дамбы и налетела на поджидающий их отряд Крага. Здесь завязался неистовый и кровопролитный бой. Никто из вагинов никогда еще так не бился, и все же их подготовка и вера в себя сослужили хорошую службу. Хотя многие падали, хотя их стильные кожаные куртки рвались, а полотняные рубашки обагрялись кровью, сверкающие оркоубойные клинки их товарищей обеспечивали щедрое возмездие. А в самой гуще крутящийся боевой топор Крага возводил такой барьер, какого ни один орк преодолеть не мог.
Сидорцы по-прежнему отступали. Обычно это бывало совсем неплохой тактикой, ибо скользкая от крови и загроможденная трупами земля мешала атакующим, но такова была мощь атаки и тяжесть потерь среди защитников, что отступление в любой момент грозило перейти в беспорядочное бегство. И все же докричавшемуся до хрипоты Иссимусу невесть как удавалось удерживать своих солдат. Штандарт по-прежнему реял над его головой, а Ронан с Тусоной бились рядом. Громадное число орков уже полегло, и все же они безостановочно напирали. Наконец Ронану показалось, будто напор на их участок фронта ослаб, хотя на сидорцев справа и слева давили все так же неистово. В усталом недоумении он оперся о меч, пытаясь сообразить, отчего так получилось. А затем ряды атакующих орков разделились, оставляя коридор, подобно стреле указывающий точно в центр сидорских шеренг, и в этот коридор хлынул мощный поток южан на кошмарных уродищах.
На мгновение в рядах сидорцев воцарилась мертвая тишина, пока все солдаты разглядывали летящее на них воплощение ужаса, после чего в сумятице оскаленных зубов, бьющих копыт и рубящих ятаганов кавалерия врезалась в пехотинцев. Иссимус по-прежнему стоял твердо, как и те, что были с ним рядом, однако весь остальной фронт рвался, как тонкий пергамент, сидорцы разворачивались и бежали, а торжествующие южане преследовали их, срубая прямо на бегу.
Атака орков по дамбе становилась все неистовей, но отряду Мартина удавалось держаться, хотя многие падали. Позади Клайра внимательно наблюдала, пытаясь засечь тот момент, когда потребуется бросить в бой ее резервные силы. Тут стоящий у нее под боком Дин внезапно схватил ее за руку.
– Смотри! – крикнул он. – Там, у галер!
Отряд примерно из пятидесяти остеров незаметно проплыл вокруг морского конца баррикады и вышел на берег у кораблей. Одному даже удалось притащить с собой горящий факел, и остальные, разворачивая водонепроницаемые обертки своих факелов, поджигали их у него. Угроза кораблям была очевидна. Клайра знала, что если битва будет проиграна, ни одному вагину не удастся ускользнуть отсюда живым без спасительного флота. Реагируя мгновенно, она выкрикнула команду и бросилась вниз по берегу, а остальной резерв сидел у нее на пятках.
В тот самый момент, как южане вырвались из гущи оркского воинства, командир сидорского резерва схватил боевой рог и огласил сигнал к атаке. Вышло так, что в одно мгновение Тарл безмятежно сидел в седле, наблюдая за происходящим из относительно безопасного места, а в следующее он уже оказался частью беспорядочно несущейся на врага массы всадников. Он оглянулся, пытаясь понять, где Раванона и ее подруги, но они куда-то исчезли. Внезапно бабочки запорхали у Тарла в животе, и давно знакомые искры посыпались из кончиков его пальцев. «А вот теперь, – сказал он себе, – постарайся управлять Силой. Не выпускай ее одним большим сгустком, не устраивай мощного взрыва. Держи контроль». А затем они уже скакали среди беспорядочно бегущих гвардейцев, и прямо на Тарла бросилось красноглазое, слюнявое уродище.
Галька, глотая ступни бегущих вагинов точно полужидкая грязь, сильно замедляла движение. В двухстах метрах перед ними пылали факелы остеров, и тут Дин понял, что они наверняка опоздают. К тому времени, как Клайра и остальные сумеют перебить врагов, несколько галер уже будут пылать. А поскольку они были пришвартованы борт к борту, пожар за считанные минуты распространится по всем кораблям. Но за время, проведенное с Мартином, Дин кое-чему научился. И он быстро пробормотал отчаянную молитву Арфебрауну, вагинскому Богу Огня, прося, чтобы факелы как можно дольше горели бурным, неугасимым огнем. После чего все до единого факелы внезапно потухли, словно их холодной водой облили. А затем отряд Клайры уже добрался до остеров, и побоище началось.
Южный всадник испустил устрашающий боевой клич, его жутко размалеванное лицо исказилось гримасой ненависти, а занесенный ятаган готов был рвать плоть и лить кровь, но контроль Тарла над своей Силой непонятным образом сохранился. Вскинув руку, он ткнул пальцем в налетающее на него уродище, однако вместо того чтобы выпустить Силу одним большим сгустком, он выдавил лишь крохотную ее частицу и удержал все остальное. В результате вырвавшегося из его пальца маленького огненного шарика вполне хватило, чтобы начисто снести уродищу голову. Зверь тут же покатился по земле, сбросив своего седока под грохочущие копыта встречного коня. Тогда Тарл придержал поводья и в темпе огляделся.