Спасенные
Шрифт:
Двое бандитов, тащивших солдата, бросили его и кинулись к Спасу. Это была их ошибка. Когда его перестали держать, солдат мгновенно вскочил на ноги, оказалось, что он не так уж сильно ранен, выхватил нож из-за голенища и через секунду уже висел на спине одного из нападавших, перерезая ему горло. Второго Спас убил выстрелом в упор, после чего, пошатываясь, встал.
Снизу раздался стон. Это был тот, которого Юна оглушила камнем. Спас, почти не глядя, направил на него ствол и выстрелил в область сердца. Тот затих. Спас поковылял
Спас почти рухнул на землю рядом с ней и обнял за плечи.
— Я его убила? — прошептала Юна.
— Нет, что ты! — Спас потрепал её по волосам, — ты слишком маленькая и лёгкая, чтобы убить такого здоровяка. Так, слегка оглушила. Убил его я.
Спас прижал её голову к себе и стал нежно и бережно гладить. Через секунду послышались всхлипывания.
— Я думала нам конец! — раздался сдавленный голос Юны.
— Так бы и было, если бы не ты, — сказал ласково Спас, продолжая гладить её по голове, — ты нас спасла.
Сразу после победы, солдат исчез в лесу, а теперь вернулся, неся своё ружьё. Он подошёл к своему товарищу, проверил, жив ли тот, вздохнул и разочарованно покачал головой. После чего уселся на землю напротив Спаса и Юны. Они все помолчали какое-то время.
— Меня Семён зовут, — наконец сказал солдат и протянул Спасу руку.
Спаса, как и за день до этого, мгновенно прошиб пот. Он уже начал понимать, что так его организм реагирует на узнавание. Только вот что он узнал на этот раз, было непонятно. Солдат, с которым он раньше виделся, погиб, это был другой, а с ним они были незнакомы.
— Спас, — сказал он, сбросив оцепенение, и пожал руку.
— Юна, — вдруг подняв голову, сказала она и тоже протянула руку солдату.
Он её с уважением пожал.
— Спасибо, Юна. Если бы не ты, плохо бы всё это кончилось. Вот только откуда ты здесь взялась?
— За папой шла, — сказала она.
Спас вздрогнул и посмотрел на неё, но возражать не стал. Папа, так папа.
— Вроде бы про ребёнка речи не было, когда вы здесь с Папашей проходили… а впрочем, что я опять допрос устраиваю. Потом разбираться будем. Отсюда лучше уйти, вдруг это не вся банда. Сейчас на выстрелы могут со всей округи сбежаться, если есть кто, — сказал солдат и начал вставать.
Спас тоже встал. Юна начала вставать следом, но вскрикнула и села обратно, схватившись за ногу. Солдат бросился к ней.
— Я посмотрю? — спросил он Спаса, тот кивнул, потому что сам, всё равно, не знал что делать.
Солдат ощупал ногу в районе щиколотки и вынес вердикт:
— Вывих, могу вправить, но будет больно. Потерпишь? — спросил он у Юны.
Она кивнула. Солдат не дал ей времени подготовиться и испугаться, а после её согласия сразу резко вправил сустав. Юна вскрикнула, но тут же сжала зубы. На глазах выступили слёзы.
— Прости, малышка, — сказал солдат, — но часто бывает так, что нужно сделать больно, чтобы потом было хорошо.
Юна сжав зубы кивнула. Она верила этому солдату и не злилась на него.
— Семён, а что с твоим товарищем? — спросил Спас.
— До базы далеко ещё, с собой мы его в таком состоянии вряд ли сможем забрать. Тем более что девочка, всё равно идти вряд ли сейчас сможет, по крайней мере, долго. Её бы тоже лучше нести. Думаю, нужно спрятать тело, потом заберём. И, кстати, друзья зовут меня Сёма, а мы… — договорить он не успел, потому что Спаса скрутило, а всё лицо у него покрылось потом, — эй, приятель, ты чего? — Семён потрогал аккуратно Спаса за плечо.
Тот разогнулся, осоловелым взглядом шаря по сторонам.
— Сам не знаю, у меня так бывает в последнее время. Как будто мозг что-то вспомнить пытается, и не может. Но вот сейчас особенно сильно было, как никогда, — Спас потряс головой.
— Ладно, — сказал Семён, — ты бери ружьё и дочку, а я своего товарища. Эх, горемыка, как же тебе не повезло… — он повесил своё ружьё на одно плечо, а приятеля взвалил на другое.
Спас тоже повесил ружьё за спину и взял Юну на руки. Так они и пошли вперёд, не прибрав следы побоища. Минут через десять Семён сказал:
— Думаю, хватит. Я тело здесь спрячу, а потом дальше пойдём.
Если лицо у него было сначала просто разбито в кровь, то теперь начало оплывать. Глаза сделались узкими, нос распух. Спас подумал, что он, наверное, получил по лицу дубиной. Это ещё хорошо, что выжил.
Спрятав тело в кустах, они пошли дальше. Но с каждой минутой Семён сдавал всё больше и больше. Удар по голове не прошёл бесследно, и если сначала он бодрился, существуя на адреналине, то теперь, организм перерабатывал гормоны и солдат начал сильно сдавать.
Через некоторое время он просто сел и начал раскачиваться. Хорошо еще, что не упал.
Спас посадил Юну на брёвнышко поблизости. Хотя девочка была очень лёгкой, но постепенно руки начинали гудеть от статичной нагрузки. Если они пойдут сейчас дальше, нужно будет посадить её себе на хребет, подумал он.
— Ну, ты как? — спросил он, подойдя к Семёну.
— Плохо, — ответил тот, — всё плывёт. Нужно отдохнуть.
Спас отвёл его к бревну, где сидела Юна и, усадив, прислонил к нему спиной. Семён кивнул, закрыл глаза и отключился.
— Как бы он не умер… — тихонько сказала Юна.
— Думаю, что оклемается, — сказал Спас, чтобы её подбодрить, но полной уверенности у него не было.
Прошло, наверное, больше часа, а Семён всё не просыпался. Радовало то, что он жив. Дышал он ровно, но в носу что-то просвистывало, похоже, без повреждений не обошлось. Юна тоже задремала, облокотившись на бревно. Для неё такой стресс был в новинку, её эта схватка сильно вымотала. Учитывая бессонную ночь, Спас тоже еле держался, но если все будут спать, то кто же будет их охранять?