Спаси меня
Шрифт:
Он поставил компакт-диск в проигрыватель. Зазвучала симфония Прокофьева. Рутелли знал и любил классическую музыку. Люди, знакомые с ним поверхностно, считали его опустившимся алкоголиком, и он не пытался их разубедить. Но те, кто помнил, каким он был раньше, знали, что он далеко не прост.
Марк принял душ, побрился и переоделся в черные джинсы и темно-синий свитер, который когда-то давно ему подарила Грейс. Он уже несколько лет не надевал его. Впервые за последние месяцы он отважился
Потом он пошел на кухню и достал из холодильника упаковку пива: шесть банок «Будвайзера». Это была его ежевечерняя доза, единственное средство, помогавшее заснуть. Он отлично знал, что будет дальше. Он будет пить, пока под действием алкоголя не провалится в беспокойный сон. В три утра он проснется в панике, весь дрожа, и выпьет водки, чтобы снова заснуть.
Он поставил пиво на стол, но пока не притрагивался к нему.
«Кого ты хочешь обмануть? Все равно ты его выпьешь».
Он открыл первую банку, но все еще не начал пить.
«По-прежнему уверен, что сумеешь остановиться?»
Он вылил пиво в раковину. Вторую банку, за ней третью… Пока не осталась только одна.
«Ну и?.. Продолжай! Посмотрим, как это у тебя получится».
Ему до смерти хотелось выпить. Но он вылил и последнюю банку тоже. Открыл воду, чтобы уничтожить запах.
Закурил и вышел на балкон. Завтра он пойдет за помощью к Сэму Гэллоуэю. Если понадобится, пройдет курс лечения. Впервые после смерти Грейс ему показалось, что есть то, ради чего стоит это сделать. Он сделает это для себя и для Джоди.
Марк подул на руки, чтобы согреться. Холодный воздух обжигал кожу. Он собирался вернуться в комнату, когда услышал за спиной шаги.
— Привет, Марк.
Он обернулся.
Грейс стояла в трех метрах от него. Прекрасная, уверенная в себе, именно такая, какой он ее помнил. В глазах у Рутелли потемнело. Это было слишком даже для него.
«Черт, я ведь не пил уже два дня». Все ясно, он сходит с ума. Он шагнул к Грейс, попытался заговорить, но голос его не слушался.
— Я… Я не понимаю…
— Думаю, тут нечего понимать, — ответила она и прижала палец к его губам.
Она обняла его, и Рутелли забыл обо всем. Они долго стояли, прижавшись друг к другу. Рутелли вспомнил ее запах — молоко и ваниль.
— Мне так тебя не хватало, — сказал он.
— Мне тоже, Марк. Мне тоже.
Сердце Рутелли отчаянно билось от радости и волнения. Он цеплялся за рукав Грейс, не в силах отпустить ее ни на шаг. Его накрыл страх, что он снова потеряет ее.
— Ты действительно вернулась? — наконец спросил он.
— Да…
Грейс замолчала. Ей тоже было трудно справляться со своими чувствами.
Она посмотрела ему в глаза, коснулась его щеки.
— Да, Марк… но я не смогу остаться.
Лицо Рутелли исказилось. Грейс положила голову ему на плечо.
— Я все тебе объясню.
Через час Грейс закончила свой рассказ. Рутелли был потрясен. История, которую он услышал, была невероятной, но ему пришлось в нее поверить. Он знал, что Грейс говорит правду. Сейчас он был счастлив, что видит ее, и не стал задавать вопросы, на которые — он знал это — ответов не будет.
Зато вопросы были у Грейс.
— Возможно, ты сумеешь мне помочь, — сказала она, протягивая ему кипу бумаг.
Рутелли открыл папку. Это был отчет о вскрытии Грейс. Он видел его несколько раз, но снова стал внимательно перечитывать.
— Тебе ничего не кажется тут странным?
— Что именно?
— Следы героина, Марк! Откуда? Я же не употребляла наркотики!
Рутелли вздохнул и отвел глаза.
— Ты что, не помнишь?
— Нет.
Грейс со страхом ждала, что скажет Марк. Она уже ни в чем не была уверена. Кем она была на самом деле? Неужели в ее жизни были темные страницы?
— Твое начальство предложило тебе работать под прикрытием…
— Я что, была подсадной уткой?
Рутелли кивнул.
— Тебя убили, когда ты работала, внедрившись в банду наркоторговцев.
— И поэтому в моей крови нашли наркотики…
— Да. Сама знаешь, когда внедряешься, приходится идти на то, чего бы ни за что не стал делать в обычной жизни.
Грейс медленно кивнула. Воспоминания постепенно возвращались. Чтобы стать членом банды и остаться в ней, нужно было регулярно колоться на глазах у всех. Грейс знала, что многие из полицейских, работавших на этом задании, сами стали наркоманами и перешли на другую сторону закона.
— Поверь мне, я очень старался отговорить тебя от участия в этом, — сказал Рутелли. — Но ты была молодым бесстрашным полицейским, душой и телом преданным своей работе.
— Я хотела быть полезной обществу. Хотела, чтобы мир, в котором будет жить моя дочь, стал лучше.
— Да. И еще ты была упряма как осел. И вот чем все это кончилось.
— Жизнь часто бывает жестокой, — ответила Грейс, думая о том, что стало с Джоди.
— Верно. Жестокой и короткой.
Им обоим было очень грустно. Грейс рассердилась на себя за то, что из-за нее их встреча была омрачена печальными воспоминаниями.
— Марк, не будем портить этот вечер. Поужинаем где-нибудь? — спросила она, пытаясь быть веселой.
— Куда ты хочешь пойти?