Спасите меня, Кацураги-сан! Том 4
Шрифт:
— Опять караоке! — всплеснул руками я. — Но в остальном программа отдыха мне нравится. Нужно забронировать места. Там ведь, скорее всего, очередь за несколько месяцев.
— Нет, Кацураги-сан, на счёт этого даже не беспокойтесь! — уверил меня Кондо. — Мои родители знакомы с хозяевами онсэна. Проблем с бронью не будет. Это можете делегировать мне.
Из кабинета Эитиро Кагами вышел Куренай Цубаки. Добродушная улыбка исчезла с его лица. В глазах застыл шок.
Что могло случиться за какие-то десять минут? Куренай молча
— До встречи, Куренай-сан! — крикнул ему вслед Кондо Кагари.
Терапевт шестого ранга резко остановился. Мужчина обернулся и взглянул на нас так, будто впервые в жизни увидел.
— До встречи, коллеги, — сухо кивнул он. — Кацураги-сан. Вы следующий.
Куренай Цубаки исчез за поворотом коридора, а я поднялся с дивана и подошёл к двери кабинета Эитиро.
— Удачи, Кацураги-сан! — сжал кулаки Кондо Кагари.
Удачи? Интересно только, для чего она мне нужна? Мы ведь просто разберём, какие препараты будем исследовать. Почему Куренай вышел с таким лицом, будто Эитиро Кагами предсказал дату его смерти?
Сгорая от нетерпения, я вошёл в кабинет и сел напротив заведующего.
— Итак, Кацураги-сан, — начал он. — Слушайте внимательно. Вам поручено протестировать три совершенно разных препарата. Начнём с самого простого. Разработка семьи Фурухата, препарат для снижения пульса у пациентов с гипотонией. «Нормотоникс».
Любопытная разработка. Большинство препаратов, снижающих пульс, также снижают и артериальное давление.
— Сможете найти пациента, для которого подойдёт этот препарат? — спросил Эитиро.
— С «Нормотоникс» точно проблем не возникнет. Таких пациентов у меня много. Поищу среди них добровольца, — кивнул я. — Что дальше?
— Не торопитесь, Кацураги-сан, — улыбнулся Эитиро. — Для начала поясню, как будет организовываться работа. Вот, возьмите эту папку.
Эитиро протянул мне толстую папку, в которой было не менее нескольких десятков документов. Инструкции.
— Ознакомитесь с ними на досуге. Если кратко, начиная со следующего понедельника вы будете получать в нашей аптеке препараты на неделю вперёд и раздавать их пациентам. Всем испытуемым будет открыт больничный лист на время испытаний. Уёхара-сан в курсе, она без проблем будет продлевать эти больничные через врачебную комиссию.
Знаю я её! Без проблем, конечно. Ёкай.
— В инструкции подробно описано, какие анализы и с какой периодичностью должны сдавать пациенты. Вам будет необходимо вести дневники наблюдений и встречаться с испытуемыми каждые три дня. По итогу на основании всех полученных данных вы составите отчёт установленной формы.
И что-то мне подсказывает, что именно из-за этого отчёта все и грызут друг другу глотки.
— Я понял вас, Эитиро-сан. Так что там насчёт остальных препаратов? — поторопил заведующего я.
Мне не терпелось выяснить, что же так шокировало Куреная Цукасу. Вряд ли наши препараты совпадают, но интуиция
— Второй препарат нефрологический. Его разрабатывает семья Кондо, — объяснил Эитиро.
Теперь понятно, почему Кондо Кагари привлекли к клиническим испытаниям. Дело не только в его обучении. Вероятно, Кондо Масао рассчитывает, что его сын завысит процент эффективности и безопасности препарата.
Сложный выбор. Поступить по справедливости или послушаться отца? Не знаю, что выберет Кондо. В общем-то, это и не моё дело вовсе. Но если Кондо понадобится совет, я знаю, что ему сказать.
— «Нефреген», — назвал препарат Эитиро. — Рассчитан для больных с хронической почечной недостаточностью. Как говорят Кондо, он должен сильно увеличивать показатель скорости клубочковой фильтрации.
Скорость клубочковой фильтрации — это количество крови, очищаемой почками за определённое время. Важный показатель для здоровья почек.
— У меня уже есть подходящий пациент, — сказал я.
Кишимото Мицузане. Молодой парень, пострадавший от собственных нездоровых увлечений спортом. Возможно, он согласится на этот тест, и мы попробуем окончательно избавиться от нарушений, которые принесли в его организм биологические добавки, протеины и стероидные гормоны.
А слухи оказались правдивы. Мне поручили испытание кардиологического и нефрологического препаратов. Теперь понятно, почему этих узких специалистов обделили.
— Хорошо, Кацураги-сан, — кивнул Эитиро и резко изменился в лице. — А теперь — самое главное. Третий препарат. Но, прежде чем я расскажу вам о нём, мне нужно, чтобы вы подписали договор о неразглашении информации об этом веществе.
Вот оно! Причина, по которой Куренай Цукаса вышел шокированным из кабинета Эитиро.
— В этом году действие одного препарата будут изучать все терапевты, — сказал Эитиро. — И вы, и Кондо-сан, и Куренай-сан.
Эитиро Кагами протянул мне договор. Я внимательно прочитал его содержание, чтобы убедиться, что в этой истории нет никаких подводных камней. Ничего криминального в документе не оказалось. Всего-навсего штраф в пять миллионов иен в случае утечки информации с моей стороны.
И подозреваю, что одним штрафом провинившийся терапевт не отделается. Болтуна уволят — в этом нет сомнений.
Но держать свой язык за зубами я умел. Поэтому без лишних сомнений подписал договор и вернул его Эитиро.
— Отлично, Кацураги-сан, — выдохнул заведующий. — Формальности соблюдены. А теперь перейдём к сути. Разработку этого препарата начала семья Канамори, но после патент выкупил Ямамото-сама и его сын. Я тоже участвовал в его создании, а точнее — в первых этапах клинических испытаний.
Эитиро Кагами выдержал паузу, а затем произнёс:
— «Онкокура». Первое в мире лекарство от рака.