Спасите меня, Кацураги-сан! Том 7
Шрифт:
— Кусэй-кун, чего это с тобой? — спросил я.
— Лучше даже не спрашивай, Тендо-кун. Я сегодня ургентный! — пробормотал он, когда я поравнялся с коллегой.
Ургентными назывались те специалисты, которых отпускали домой, но при этом их могли в любой момент вызвать посреди ночи на работу, если поступал пациент их профиля. За это назначалась дополнительная плата, но врачу нельзя было уезжать далеко от клиники.
— Так и знал, что это случится! — воскликнул он. — Первый раз взял такое дежурство, думал отоспаться.
— А что там? Может, я тебе смогу подсказать? — предложил помощь я.
Никиширо сразу же оживился.
— Точно! — воскликнул он. — Ты ж у нас — голова! Смотри, Тендо-кун, такая картина. В приёмное поступил мужчина, жалуется на кровь в моче. Гематурия, в общем, сам понимаешь. Ему уже выполнили урографию, проверили мочеточники, мочевой пузырь, уретру — всё в норме. Никаких кровотечений, никаких камней.
— А общий анализ мочи сделали? — уточнил я.
— Ну, да. Там эритроциты. Значит, кровотечение, — пожал плечами Никиширо.
А я уже и забыл, как иногда наш уролог может запросто забывать курс университета.
— Почечные цилиндры и белок в моче есть? — спросил я.
— Есть. А что? — не понял он.
— Кто сегодня дежурный терапевт?
— Савада Дэйчи, — сказал Никиширо, раздражённо наморщив лоб.
— Тогда можешь расслабиться, Кусэй-кун. Перезвони Саваде-сан, скажи, что это не урология.
— Как это? А что же тогда?
— При урологических заболеваниях не бывает такой картины, — объяснил я. — Если там почечные цилиндры и белок, значит, идёт воспалительный процесс в самих почках. Пусть Савада Дэйчи зовёт нефрологов и не дёргает специалистов почём зря.
— Точно… — прошептал Никиширо Кусэй, и его настроение моментально изменилось. — Да ты мой сон спас, Тендо-кун! Как же я сам не догадался? Сейчас же позвоню этому болвану!
Никиширо, злобно хихикая, побежал назад в свою квартиру, а я спустился на первый этаж. В коридоре восточного крыла здания мы пересеклись с Мицушико Ризе.
— Добрый вечер, Ризе-сан, — улыбнулся я. — Я смотрю, вы сегодня допоздна.
Почему-то девушка вздрогнула, когда я с ней заговорил. Странно, раньше она так никогда на меня не реагировала.
— Что-то стряслось? — спросил я. — Как у вашей матери со здоровьем?
— Тендо… В смысле… — она прокашлялась. — Всё хорошо, Кацураги-сан. В полном порядке.
Кацураги-сан? Чего это она вдруг? Мы же уже давным-давно перешли на обращение по имени.
— Я хочу пройтись по району до ближайшей кондитерской, — сказал я. — Нужно подпитать мозг глюкозой. Пойдёмте со мной, составите компанию.
На эти слова Мицушико Ризе отреагировала особенно остро. Даже мой вымотанный тяжёлым рабочим днём «анализ» сообщил, что у моей собеседницы резко подскочил пульс.
— Простите, Кацураги-сан, — помотала головой
Глава 8
А вот это уже совсем на неё непохоже. Видимо, у Мацушико Ризе что-то случилось. Она ещё никогда так не реагировала на встречу со мной.
Девушка молчала. Опустила взгляд, делая вид, будто рассматривает свои туфли.
— Ризе-сан, может, объясните, в чём проблема? — поинтересовался я. — Почему это мы с вами больше не сможем видеться?
Мацушико Ризе взглянула мне в глаза лишь на пару секунд и сразу же отвернулась.
— У меня очень много работы сейчас, Кацураги-сан. Устаю, — ответила она. — И меньше её в ближайшее время точно не станет. Простите, мне нужно идти домой.
Я не стал её задерживать и мучать дополнительными вопросами. Хоть «анализ» и говорил, что она лжёт, я это уже понял без его помощи. Что-то случилось, из-за чего Ризе так изменилась в общении, и я в этом не принимал никакого участия. Похоже, в жизни девушки что-то случилось что-то серьёзное или кто-то на неё повлиял.
Что ж, ладно. Если захочет рассказать — скажет сама. Пытать её я точно не стану. Хотя, интуиция подсказывает, в ближайшее время я и сам пойму, в чём дело.
Хоть Мацушико Ризе и не пошла со мной, я поход в кондитерскую всё равно не отменил. За всё время проживания в Японии ни разу не ел их традиционных сладостей. Выпечку и шоколад я в принципе не люблю, но сейчас организм требует, чтобы я пополнил запас глюкозы и быстро.
В кондитерской в нескольких кварталах от моего дома я взял несколько «моти». Как я понял, эти разноцветные лепёшки делаются из истолчённого в пасту риса, который при длительной обработке даёт сладкий вкус.
Перекусив, я вернулся домой и завалился спать уже до утра. И посреди ночи обнаружил, что сильное перенапряжение сыграло мне только на руку. Столкновение с магией смерти заставило мою силу развиваться быстрее.
Пока я спал, «анализ» и лекарские навыки перешли в режим автопилота и восстановили моё тело до идеального состояния. Проснулся я таким бодрым, будто позволил себе отлежаться несколько недель. Энергии было с избытком, поэтому, чтобы выплеснуть излишки, я провёл полноценную утреннюю тренировку перед работой.
— Доброе утро, Кацураги-сан! — пропела Огава Хана, когда я вошёл в кабинет.
Трудно передать на русский язык, как некоторые японцы желают доброе утро. По-японски это звучит, как «охайо». Только Огава Хана всегда долго тянет последнюю «о», из-за чего это пожелание начинает напоминать песню.
— Доброе, — улыбнулся я. — Что-то у нас коридор сегодня пустой. Куда все пациенты пропали?
— Так сегодня приехали врачи из Центральной Токийской клиники, — ответила она. — Вчера об этом предупреждали, но вы уже ушли домой.