Спасите меня, Кацураги-сан! Том 7
Шрифт:
— Друзья, повторюсь, я никого не хочу заставлять насильно. Избавиться от никотиновой зависимости — это ваш выбор. А я могу только помочь вам в этом, подбодрить, направить — и ничего более, — произнёс я. — Поэтому мы с вами перейдём к новой тактике. На сегодня занятие окончено. Лихачёва-сан пришлёт всем дату следующей встречи. Если кто-то из вас больше не захочет бороться — напишите ей в мессенджер, и она уберёт вас из списков. Однако тем, кто останется, я обещаю дополнительную поддержку. Буду лично приходить на некоторые собрания и подбирать
Я поклонился присутствующим, и пациенты сделали тоже самое. Послышался скрип стульев. Посетители школы толпой направились к выходу. Но по какой-то причине затормозили у самых дверей.
Зашуршали сумки. Пациенты начали выбрасывать в урну пачки сигарет и даже вейп-системы. Катобаяши Хисэ первой покинула кабинет, оставив в мусорке жестяную коробку с порошковым табаком.
Самый дерзкий из пациентов Уцуширо Коуга подошёл ко мне и произнёс:
— Спасибо вам, Кацураги-сан. Прошу простить за балаган, который устроил. Этого больше не повторится.
А затем положил пачку сигарет на стол передо мной.
Лихачёва Хикари бросила на неё жадный взгляд, но я строго взглянул на медсестру и прошептал:
— Даже не вздумайте.
Через пару минут мы с Хикари остались наедине. Из всех присутствовавших только двое не стали выбрасывать свои сигареты. Но это ещё не показатель. У них есть время, чтобы несколько раз передумать. В том числе и те, кто уже выбросил сигареты, могут запросто купить новые. Время покажет, чья воля окажется сильней.
— У меня от вашей речи даже мурашки по коже пробежали, Кацураги-сан, — усмехнулась Хикари. — Спасибо, что помогли. Если честно, когда начался этот бунт, я грешным делом подумала, что и сама снова начну курить вместе с ними.
Девушка вновь заговорила со мной по-русски.
— Рад, что вы справились с соблазном, — улыбнулся я.
— Кстати, про соблазн… — перевела тему Хикари. — Вы сегодня вечером свободны?
— Умеете же вы красиво изъясняться, Лихачёва-сан, — рассмеялся я. — Да, свободен. Но перед этим мне нужно решить ещё пару дел. Если готовы подождать, можем пойти домой вместе.
— Без проблем, — кивнула она. — Я как раз закончу оформлять документацию.
Покинув отделение профилактики, я сразу же устремился в кабинет Такеда Дзюнпея. И застал коллегу как раз в тот момент, когда он, уже сняв халат, начал запирать дверь.
— А, Кацураги-сан? — грустно усмехнулся он. — Почему-то я знал, что вы придёте. Только прошу, давайте обойдёмся без утешений, ладно?
— Я и не собирался вас утешать. Вы, Такеда-сан, вроде не ребёнок.
— С утра им не был.
— Но сообщить всё равно считаю необходимым, — перешёл к делу я. — Проблема решена. Серотониновый синдром у Шинамори-сан возник не из-за вашего антибиотика. Причина была в другом.
— Я в курсе, — кивнул он. — Ватанабэ-сан уже мне рассказал. Спасибо за расследование, Кацураги-сан. Но заявление заведующий уже подписал.
—
— Очень смешно, — фыркнул Такеда.
— Да на самом деле ничего смешного нет, вы заявление заполнили неправильно, — произнёс Ватанабэ Кайто. — Пришлось его уничтожить. Только бумагу мою зря попортили!
— Что? — удивился Такеда Дзюнпей. — Ватанабэ-сан, вы что себе позволяете? Тогда я напишу новое! Пойдёмте…
— Не сегодня, — перебил его заведующий. — Я уже домой ухожу. Завтра напишете новое.
— Но завтра — суббота! — воскликнул Такеда.
— Да? — усмехнулся Ватанабэ. — В таком случае у вас есть почти трое суток, чтобы передумать. И да… Прошу меня простить за бестактность. Был неправ, когда набрасывался на вас с обвинениями. Хороших выходных.
Заведующий оставил нас наедине. Такеда Дзюнпей тяжело вздохнул, поклонился мне и молча побрёл к выходу из поликлиники. На лестнице он столкнулся с Хибари Котецу. Причём столкнулся буквально. Терапевт седьмого ранга выронил кипу бумаг, которую тащит из кабинета Уёхары Ёсико в свой кабинет.
Такеда не стал задерживаться, чтобы помочь коллеге, и продолжил свой путь к выходу. Я же подошёл к Хибари Котецу и начал собирать выроненные им листы врачебных комиссий.
— Спасибо, Кацураги-сан, — как всегда, лучезарно улыбнулся гомеопат.
— Хибари-сан, — прошептал я, предварительно убедившись, что в коридоре больше никого нет. — Я должен вам кое-что рассказать.
Скрывать произошедшее от него было нельзя. Когда Хибари Котецу узнал, что из-за назначенного им зверобоя чуть не погиб пациент, он вновь уронил бумаги на пол.
— Боже, Кацураги-сан, что же мне теперь делать? — испугался он.
— Я никому об этом рассказывать не стал, — произнёс я. — Заведующий сказал, что родственники уже отозвали жалобу, а пациенту становится лучше. Обошлось без осложнений. Сами о произошедшем молчите, не подрывайте свой авторитет. И постарайтесь в следующий раз всё же сверяться с назначениями других врачей.
— Да если бы я знал! — убивался Хибари. — Хотя… У меня ведь даже возможности нет. Мне система не даёт просматривать другие назначения, когда я принимаю под аккаунтом «гомеопатия».
— Поговорите с Кацураги Казумой, — предложил я. — Это мой родственник, работает айтишником в нашей клинике. Он даст вам доступ.
Хибари Котецу несколько раз низко поклонился мне и вместе со всей стопкой бумаг рванул на четвёртый этаж — к айтишникам.
Я же встретился с Хикари на улице и пошёл вместе с девушкой в сторону своего дома.
— Давно мы так с тобой не гуляли, — сказала она на родном языке. — Русский-то ещё не забыл, Тендо-кун?
— Нет, Алёна-тян, — улыбнулся я, намерено воспользовавшись суффиксом в русском имени. — Я недавно консультировал русских пациентов. Этот навык мне очень пригодился.