Шрифт:
С ветлана Поли
Спасите наши души
Давным-давно
Сия драматическая история, произошедшая во времена владычества монголов на Руси, заслуживает того, чтобы о ней узнали современники...
По степи неслась конница во главе с молодым ханом Рустамом. Хан сидел в седле словно статуя: на его красивом лице не вздрагивал ни один мускул, крупные чёрные глаза пристально смотрели вдаль. Наконец показался стан Батыя. Рустам осадил своих воинов, слез с коня и вошёл
А за шатром шла своя жизнь. Рядовые воины кормили коней, заигрывали с женщинами, кутили и бились на поединках. Вечерами, сидя у костра, они рассказывали душещипательные истории.
После встречи с Батыем Рустам ушёл в свой шатёр, лёг на роскошный ковёр и задумался. Ему тут же подали жареного барашка и большую пиалу с кумысом. В углу шатра музыкант бренчал на домре, услаждая слух хозяина протяжной мелодией. Рядом с ним вихлялась полуобнажённая рабыня. Две другие массировали ноги и плечи своего господина. Как только в шатёр вошёл друг Рустама, хозяин приказал женщинам на время убраться из шатра. Те поднялись и послушно вышли.
– Присаживайся, Салим, угощайся, - предложил Рустам.
– В твои годы я был ух как горяч!
– проговорил пожилой приятель, присаживаясь рядом с хозяином шатра.
– А ты не по годам рассудителен. Видно, поэтому повелитель и посылает в Белый город именно тебя. Знает, что много болтать не станешь.
Рустам усмехнулся, но промолчал.
– Может, славяночку себе добудешь, - продолжал Салим, подмигивая.
– Говорят, у тамошнего князя дочь - красавица!
– Ну, ежели только город приступом брать, - отозвался Рустам.
– В этом деле я могу тебе помочь. Только свистни, - засмеялся приятель.
И друзья загоготали, вытирая рукавами лоснящиеся от бараньего жира подбородки.
Тем временем люди укладывались спать, гасили костры. Только дозорные продолжали сидеть у одинокого огонька в степи.
На рассвете отряды монголов разъехались за данью по русским селениям. Рустам прыгнул в седло, и отряд с гиканьем рванул на запад от красного диска восходящего солнца.
Неслись они без остановки по степям, по лугам и лесам и остановился лишь у заставы на границе с Белым городом. Показав заставным послание от Батыя, Рустам двинулся с небольшим отрядом к городу, оставив свою тысячу на заставе. Рядом с ним пристроился посол князя Димитрия.
Горожане украдкой выглядывали из всех щелей, закрытых окон и дворов и с интересом ждали появления "татарина" на своей улице. Осыпали его руганью и проклятиями, не забывая перекреститься после каждого бранного слова.
Рустам не спеша, ехал по улице в сопровождении своих воинов и посла. Проезжая мимо одного из домов, он увидел девушку, стоявшую на крыльце. Хан остановил коня. Девица и не думала убегать в терем. Держась за резную колонну, она продолжала смотреть в глаза гостю. Тот был высок, с правильными и мягкими чертами лица. Эту мягкость придавали маленькая, аккуратно остриженная бородка; тонкие усы обрамляли его смуглое лицо. Из-под шлема выбивались чёрные вьющиеся пряди. Он не был похож на остальных монголов: угадывалось его более южное происхождение. Хан продолжал смотреть на девушку. Варенька была довольно-таки миленькой: беленькое личико с изогнутыми дугой бровями, алые маленькие губы и изумительно синие выразительные глаза, удивлённо смотрящие из-под чёрных ресниц. Русая коса спадала с плеча до пояса. Девичью головку обрамлял венчик из завитков, свисавших небольшими кольцами на висках.
Неожиданно выскочила нянька и за руку увела девицу в терем. Та взглянула на Рустама ещё раз и скрылась за дубовыми дверями.
– Кто она?
– наконец спросил Рустам у посла.
Тот растерялся, не зная, что и сказать.
– Это дочь купца Кадашева, Варвара.
Больше Рустам ничего не спросил и с невозмутимым видом двинулся дальше, к хоромам княжеским. Войдя в просторную палату, ханский посланник кланяться не стал, только шлем снял.
– Прошу, - сказал князь и пригласил гостя сесть в резное кресло напротив себя.
– И зачем же прибыл столь высокий гость в наш город?
– поинтересовался Димитрий с надменным видом.
– На твой град желает напасть с юга половецкий хан, - проговорил Рустам.
– Весть недобрая, но всё же благодарю за неё... Чем же я обязан такому вниманию Батыя?
– Белый город входит в Великую орду...
Димитрий усмехнулся, сузил гневливо глаза. Рустам с невозмутимым видом продолжил:
– А коли эта земля наша, мы будем защищать её от врагов.
– Вот как?
– удивился князь.
– Однако и князь поможет мне защищать город.
– Защита родного города - сама собой разумеется для всего народа. Только не возьму в толк, чем я могу помочь такому могущественному полководцу, как Рустам, я, князь Белого города?
– Зерном, мясом, железом.
– Ах, вот зачем ты прибыл, хан!
– взорвался Димитрий.
– Выбирай, князь. Либо такая дань, либо смерть и пожар твоему граду. Мы же уйдёт с этой земли на время. А когда половцы захватят город и разграбят всё твоё добро, мы вернёмся. И тогда без усилий станем хозяевами Белого города. Поверь, обозы с награбленным добром - лёгкая добыча. Это не приступом брать город, - спокойно говорил Рустам.
Князь поднялся со своего высокого кресла и стал расхаживать по палате, размышляя. Посол сидел молча.
– То, что ты предлагаешь, равно разорению.
– Думай, княже, - сказал Рустам и поднялся с кресла.
– Думать тебе одну ночь.
И надев шлем, вышел.
Вечером Димитрий собрал бояр с воеводой, и стали они думу думать, как от проклятого монгола отвязаться и дань не платить.
А тем временем в доме у купца отец говорил с сыном.
– Надо же ей было на крыльце стоять! Вот зачем татарин подле наших ворот останавливался? Чего он задумал?
– в тревоге рассуждал купец.
– Замуж её вскорости выдать надобно. Вот чего я думаю, батюшка, - проговорил сын.
Тут на пороге мать появилась.
– - Где Варвара?
– спросил отец.
– - С нянькой в опочивальне.
– - Запри её в доме, покуда хан не уедет! Глаз с неё не спускай!
А Варя Савватеевну допытывает:
– - Нянюшка, кто это был?
– - Забудь ты про него, ирода проклятого! Откуда мне ведать? Хан, и всё, - горячилась Савватеевна.
– - Прежде другой к нам жаловал...
– - Все они ироды!
– не унималась нянька.