Спаситель
Шрифт:
И этот совет в большинстве случаев работает. Ровно до того момента, когда симптомы действительно не оказываются предвестниками рака или чумы.
Она подалась вперед.
— Этот мальчик давно должен был умереть. Еще два года назад, если найденные мной файлы — из его карточки. Математика не сходится.
И в этот момент доктор вошла в кухню. Это была красивая женщина, с короткими светлыми волосами и насыщенно-зелеными глазами, и она отличалась серьезным подходом к делу. Но было в ней что-то… странное.
Словно она черпала
— Он столько всего пережил, — начала терапевт. — Но он в хорошей физической форме. Не считая… — Она посмотрела на Сару. — В общем, я хочу забрать его для дальнейшего наблюдения…
— Я поеду вместе с ним. — Сара поднялась на ноги. — Я его не оставлю. И кто-нибудь мне объяснит, почему мы сейчас не едем в полицию и медицинский центр?
Доктор посмотрела на солдата так, словно он был ей что-то должен. А потом она сказала:
— Осмотрю Джона перед отъездом.
— Он наверху. — Солдат тоже встал. — Я позабочусь о проблеме.
— О какой проблеме? — резко спросила Сара, когда женщина направилась к лестнице.
— Мне жаль, — прошептал мужчина.
— О чем ты сожалеешь?
Раздались тяжелые шаги по лестнице, и Сара увидела мужчину из пары, обнаженного по пояс и очевидно встревоженного… и он показывал доктору ужасную и воспалившуюся рану на плече.
— Сара? Посмотришь на меня?
Она рефлекторно перевела взгляд на военного… и отшатнулась, увидев его напряженные глаза. И в этот момент виски прошила странная, пронизывающая боль, словно она откусила чересчур большой кусок ледяного мороженого…
— Становится хуже, — услышала она голос доктора издалека.
Разрывая визуальный контакт с солдатом — почему-то это было очень сложно сделать, словно их взгляды образовали осязаемую связь — Сара наклонилась в бок, заглядывая в коридор. Доктор пальпировала его плечо… и она, не успев толком подумать, направилась к ним.
Доктор, казалось, удивилась вторжению… и Сара не стала обращать внимание на реакцию остальных. Ее заинтересовала рана. Она прежде не видела ничего подобного… и, блин, к слову о мерзостях. Первые два слоя кожи почернели, как и края самой раны, протянувшейся от вершины плеча до грудины.
— Вы пробовали антибиотики? — спросила Сара. — Чем лечили заражение?
Когда все уставились на нее, а солдат вышел из кухни, Сара окинула взглядом группу… к которой присоединилась подружка/жена, спустившаяся со второго этажа.
— Простите. — Отступив на шаг, она посмотрела на пациента. — Не хочу лезть не в свое дело, но я — молекулярный генетик. Иммунная система — мой профиль, и меня просто заинтересовала твоя рана. Твое тело, очевидно, сражается с чем-то, и ученый внутри меня хочет выяснить, что это и как ты справляешься с этим.
Она удивилась, когда мужчина поднял руки и показал на языке жестов: «Я получил ранение в бою. Мы не лечили рану антибиотиками, потому что у этой инфекции другая природа».
Подружка/жена прокашлялась.
— Он не настроен сейчас на разговоры…
Сара показала знаками в ответ: «Что это за инфекция?».
***
Ум — это сексуально.
Но крайне неудобно, когда пытаешься стереть воспоминания из краткосрочной памяти… и отправить владелицу назад в человеческий мир, откуда она и пришла.
У Мёрдера было достаточно опыта в стирании воспоминаний и замене их на другие версии произошедших событий, но еще никогда в процессе его жертва не вырывалась из-под контроля разума, цепляясь за что-то диаметрально противоположное, и тем самым выставляя его вон из своей головы.
Ну, здравствуй, Сара.
И, П.С. ему очень нравилось ее имя.
Они с Джоном переговаривались на языке жестов, а Мёрдер четко понимал, что должен снова забраться ей в голову и не просто закончить начатое, а начать все по новой. Вместо этого он просто стоял как дерево, с удовольствием наблюдая за тем, как она общается с Джоном, плавно двигая руками.
Они часто кивали друг другу.
Потом Сара посмотрела на доктора, которую звали Джейн.
— Мне не обязательно знать подробности того, как это произошло. Я уважаю его право на сохранение тайны. Но я также не понимаю природу этой инфекции… как и вы. Сдается мне, что вы не отвезете его в медицинский центр, и нет, я не стану создавать вам проблемы. — Сара окинула их взглядом. — Но я могу оказаться полезной, если вам нужен кто-то, кто собаку съел на изучении иммунного ответа организма.
— О какой помощи речь? — спросила Хекс, спустившись по лестнице.
— Не стану лгать, — ответила Сара, — сейчас у меня на уме нет лекарства. Но я не могу спокойно наблюдать за страданиями пациентов или их страхом за будущее. Я работаю с больными раком и, поверь мне, потеряв обоих родителей от этой болезни, я хорошо уяснила, как это сложно — жить в ужасе за свое здоровье. Это мотивирует меня, но также во мне говорит любопытный ученый. Я бы хотела взглянуть на образцы ткани под микроскопом. Хочу выяснить, как ведут себя лейкоциты. Рассмотреть все на клеточном уровне и выяснить, что происходит. Простого решения, разумеется, не будет. Иммунотерапия — молодая наука, это не волшебная таблетка или укол, от которого ему стопроцентно полегчает. Но я бы хотела помочь, и это — как раз моя специальность.
Мёрдер ждал, что доктор Братства забракует эту идею. Потом посмотрел на Хекс, решив, что она должна покачать головой. Наконец, проверил, не отказывается ли Джон от этого щедрого предложения.
Не получив ничего, он попытался сильно не радоваться. Не вышло.
И пришлось напомнить себе, что в глобальном плане у них ничего не получится. Сара не сможет остаться в их мире, и чем больше времени она проведет среди вампиров, тем больше у нее появится воспоминаний, которые будет сложней и болезненней вычистить.