Спасти Козельск
Шрифт:
– Пока 'зайцев' нет, придется своими силами обходиться. А если мы тут не две сотни, а хотя бы сотню, ладно - полсотни прищучим, под Козельск их поменьше придет.
– Оружие надо добывать, барахло какое-нибудь, - хозяйственно добавил Воднев.
– Народ, что по лесам сидит, небось, все сабли-мечи подрастерял. Лошади да еще харч какой-никакой нужны.
– Так я разве против, товарищ князь?
– не то оговорился, не то схохмил Павленко.
– Щас, парочку зарядов заложу, устроим им небольшую Ледовую битву.
Глава 6
Залог
Перво-наперво запустили 'птичку', чтобы выбрать оптимальное место для засады. Оно нашлось, хоть и не сразу - заглубленный участок реки, длиной с километр, где берега, увенчанные снежными шапками, создали настоящее ущелье, непреодолимое конницей. Будь на то время и силы, Демин поставил бы на берега людей, 'вооружил' бы камнями и снежными глыбами. Свешников как-то рассказывал, что так болгары перебили целое войско византийцев. Запустили в ущелье - и тодысь их камушками... А в юности майор зачитывался польским писателем Казимижем Тетмайером и запомнил, как польские разбойники шведов били. Но там дело было в Татрах, в Карпатах, да и людей у Яносика Недзе Литмановского (ихнего атамана) побольше было. Ну, коли нет, нужно рассчитывать на собственные силы.
Ничего глобально нового майор не планировал. Тактика обустройства засад появилась едва ли не в каменном веке. А может, именно тогда, в те времена, когда первобытные охотники охотились на стада диких зверей: отсекаются пути отхода, а потом методично выбиваются те, кто в центре.
Павленко, пыхтя, как паровоз, мурлыкал под нос какую-то хохляцкую песенку. Он выдалбливал лунки (эх, инструмент рыбацкий прихватить не догадались! Как ледобур бы сейчас пригодился!), закладывая фугасы, начиненные болтами и дюбелями (Марченко в свое время не мог понять - на хрена отряду понадобились железяки, но вякать не стал, а одолжил у прапора, заведующего складом стройматериалов, килограммов пять металлоизделий из 'неликвида'. Верно, еще что-то и поимел с этой 'операции').
Сегодня четыре килограмма из пяти пошли на 'начинку'. Один оставили в 'резерве ставки', а 'на потом' рассчитывали брать из отходов местных кузниц.
Старлей справился с задачей на 'ять'. Разве было так, чтобы он не справился? Да еще и так тщательно замаскировал битым льдом и снегом места 'закладок', что обнаружить заряды теперь не смогла бы и омоновская собака, а не то, что кочевники из далекого прошлого.
Теперь следовало 'озадачить' Свешникова. Кабинетный ученый будет не только контролировать пространство, но и нажимать кнопочку радиоуправления зарядами. Как нажимать и когда, доктору наук разъяснили, но... было опасение, что в ученом проснется гуманист, жалевший слезу ребенка, не говоря уже о двух сотнях татар. Нажмет на кнопочку - молодец, прошел проверку на 'вшивость'! Нет... Хреново, конечно, но не вешаться же из-за 'мягкотелого' историка?!
Тогда нужен запасной вариант. Потому в руках Павленко было еще и дублирующее устройство. (Имелась у майора такая привычка - всегда старался просчитать любые варианты событий, потому и держал что-нибудь в 'заначке'. Павленко, знакомый с командиром не первый год и побывавший с ним в разных переделках, иногда нарочито громко вздыхал и говорил: 'Командир, и кто у нас после этого хохол?')
Потянулись долгие минуты ожидания, складывающиеся в еще более долгие часы.
Но вот уже не только Свешников на мониторе, но и тройка, замаскированная под снежные сугробы, смогла увидеть черное тело конной колонны. Монголы ехали скученно, что упрощало задачу.
Двести верховых с заводными лошадьми - не так уж и мало, и растянулись они вдоль реки изрядно. Вот первые уже подошли к фугасу и остановились, о чем-то разговаривая. Увидели пятна крови?
Демин занервничал и уже был готов кивнуть Павленко, как раздались два мощных взрыва: в голове и в хвосте колонны.
Что произошло дальше напоминало избиение младенцев - три выстрела из подствольных гранатометов, гвалт, обуявший кочевников ужас... А потом... потом в три автоматных ствола, меняя рожки, Демин, Павленко и Воднев лупили по татарам, барахтающихся в ледяной каше.
Спастись было нереально. Те, кто пытался бежать, либо натыкались на трупы убитых коней и людей, либо проваливались под лед.
– Прекратить огонь!
– скомандовал Демин.
Посмотрев на бойцов, попытался улыбнуться, но получилось плохо. Настоящего боя не было, потому никакого азарта, только пустота.
Будь майор почувствительней, непременно 'стравил' бы в кусты: картинка перед ними предстала ещё та, хуже, чем в разделочной мясника. Однако за службу повидал всякого, хотя, чего греха таить, разик подкатил к горлу неприятный ком, оставив после себя противное послевкусие, которое майор перебил пластиком жевательной резинки - и плевать на аутентичность! Особенно после того, что они здесь натворили!
Его команда испытывала схожие чувства, но держалась молодцом!
Лишь Игорек сделал то, от чего майор едва не выпал в осадок - выматерился так, что даже Павленко посмотрел на друга с уважением! В каких только передрягах они не бывали, но чтобы потомок поморских староверов ругался матом - такого им видеть ещё не приходилось! Но что делать, если обычных слов не хватает?
'Войнушка', развязанная тройкой прогрессоров, не могла остаться незамеченной в импровизированном лагере. Звуки в зимнем лесу долетали даже до самых укромных уголков.
Ракша и его люди с недоумением вслушивались в хлопки взрывов, странный треск, кое-кто рвался, чтобы разобраться и помочь. Морошкину приходилось силком возвращать энтузиастов: доброе слово помогало слабо, а вот чувствительные тычки - те да, способствовали!
Трофейные лошади дрожали мелкой дрожью, опасливо пряли ушами, будь у них возможность, давно бы унеслись прочь от страшных звуков, но об этом позаботились заранее. Морошкин понимал, что за средствами передвижения всегда нужен глаз да глаз, вне зависимости от эпохи, и заранее озадачил 'новобранцев'.
Свешников с опаской водил дулом 'печенега' по сторонам на случай, если часть монголов прорвётся. Обычно Демин работал грамотно, однако элементарная осторожность не была лишней. Когда мимо пронеслись несколько насмерть перепуганных лошадок (к счастью, заводных и без всадников), историк едва не полоснул по ним очередью, но вовремя сдержался.
Ратники проводили несущихся бешеным аллюром коней (как не навернулись и ноги-то не переломали?!) сожалеющими взглядами, всем было ясно, что ловить их - на грани безумства.