Спасти обязан
Шрифт:
Что-то в нем было от хрестоматийного Ленина, этакий добрый дядечка с хитроватым прищуром глаз. Только не картавит.
Хромов, аккуратно, не проливая ни капли, поедал харчо и одновременно ухитрялся разглагольствовать.
– Вот вы удивляетесь, откуда я узнал о вашем разговоре. А ведь элементарно, Ватсон! Любому дураку понятно, что вы не уверены в своем будущем, все, что видели здесь и в других местах, наводит на мысль о том, что военные безжалостные киборги, этакие Терминаторы, которые уничтожают все и всех на своем пути. Люди вы смелые, решительные, привыкшие действовать в самых сложных ситуациях. И что же? Будете ждать, когда вас к стенке поставят? Да ни в жизнь! Следовательно - что? Ухитритесь поднять на базе большую бузу и под шумок смоетесь. Я не прав?
Он вдруг остро и пронзительно глянул прямо мне в глаза, и я не выдержал его взгляда, уставился в стол, как нашкодивший мальчишка. Хромов удовлетворенно хмыкнул, вытер губы салфеткой и принялся за жаркое. Мы мрачно ждали продолжения.
– Так вот что я вам скажу, дорогие вы мои брейн-спасатели неограниченного радиуса действия. Никаких планов придумывать не надо, как и не надо пока никуда бежать. Классик сказал: «Сами придут и все предложат». Или не так как-то? И повод у него, кажется, другой был. Ну, да не суть... Вот я пришел и предлагаю. Что предлагаю, спросите вы. Предлагаю же я пройти вместе со мной в одно очень интересное помещение.
Он хохотнул, довольный видом наших растерянных физиономий.
– Не пугайтесь, не пугайтесь, спасы! Дедушка Александр Николаевич своих друзей не подводит и не предает. Несмотря ни на что, смею причислять себя к вашим друзьям. Не возражаете?
Наша троица продолжала хранить молчание, несколько ошеломленная потоком слов, извергавшимся из Хромова. Никогда прежде я не видел полковника в таком возбуждении. Что-то за этим скрывалось. Только вот, хорошее ли?
– Итак, вы готовы?
– он вновь вытер губы и поднялся. - Позвольте мне быть вашим Вергилием!
Его слегка качнуло, и тут я понял, что Хромов пьян. И не просто пьян, а так основательно, словно пил со вчерашнего вечера без остановки. И когда только успел? Мы же всего пару часов назад вернулись с развалин усадьбы Мусы!
– Александр Николаевич!
– мягко сказала Настя. - Давайте мы вам до комнаты дойти поможем. Не ровен час, начальству попадетесь. Скандал будет.
– Начальству?
– ухмыльнулся Хромов. Его развозило прямо на глазах. - Начальству сейчас не до меня. Начальство сейчас совещается. За мной!
И он устремился к дверям.
– Хоп!
– тихо сказал я. - Интересные дела. Кажется, мы дедушку недооценили. Стас, подставь ему плечо. Похоже, действительно сейчас будет что-то интересное.
Полковник, аккуратно поддерживаемый Стасом, вел нас вниз. Лифтом мы не поехали, спускались по лестнице. На секунду у меня появилось подозрение, что Хромов, притворившись пьяным, просто заманивает нас в ту камеру, где еще сегодня утром сидел Муса. Но нет, он свернул в совершенно незнакомый коридор. Здесь все было как везде на базе: бетонные стены, обшитые пластиком, светильники под потолком, зеленая суконная дорожка на полу. Только двери отличались. Они были гораздо мощнее, надежнее, чем повсюду и имели кодовые замки, открыть которые можно было только с помощью специальной карточки. Именно ее и достал полковник, основательно пошарив нетвердой рукой по карманам мундира. Вставил в щель, провел, контрольный огонек сменил цвет.
– П-прашу!
– объявил Хромов, распахивая дверь.
Это был не более, не менее, как центр контроля базы. Отсюда желающие могли увидеть и услышать все, что делалось в подземном сооружении. Сейчас комната пустовала, аппаратура была выключена.
Хромов вяло указал на пульты, прошел в угол и упал в кресло.
– Стас!
– сказал я, оглядываясь по сторонам. - Разберись-ка с этим. Поищи зал совещаний. На базе он обязательно должен быть. Только так, чтобы там не заметили, что мы подключились.
– Это я мигом!
– откликнулся он, потирая руки и усаживаясь перед экранами мониторов.
Мы с Настей с любопытством наблюдали за его манипуляциями. Действительно, не прошло и пяти минут, как на одном из мониторов возникло изображение довольно обширной комнаты, обставленной немного роскошнее, чем обычно. Посередине стоял большой стол, вокруг которого расположилось с десяток человек, военных и гражданских. Послышались голоса.
– Сделай погромче!
– попросила Настя, и мы сгрудились у пульта, ловя каждое слово.
Разговор шел о предстоящем перевороте. Говорил широкоплечий полковник с темным от прилившей крови лицом. Он очень волновался.
– Господа! То есть, прошу прощения, товарищи! Наш план вступает в финальную стадию. И разногласия, которые существовали до сих пор между нами, должны быть отодвинуты на второй план. Незачем давать волю личным амбициям! Наша сила в единстве!
– Бросьте, полковник!
– брюзгливо сказал один из штатских, неторопливо разминая сигарету. (Лицо его было мне знакомо. Где же я его видел?) - Это все сплошные декларации и лозунги. Неужели так трудно говорить конкретно? По-моему, план мы обсуждали достаточно. Что-то изменилось?
Полковник на несколько секунд смешался, не зная, что ответить на этот выпад. Потом взял себя в руки.
– Вы хотите определенности? Пожалуйста! В общих чертах план не изменился. Но вот в деталях... Мы уже докладывали, что произошла небольшая задержка, так как в ход событий вмешалась организованная преступность. Сейчас эти затруднения устранены.
– Вы хотите сказать, что уничтожили Зеленого Мусу? - недоверчиво протянул другой штатский, моложавый мужчина в очках с массивной оправой.
– Вот именно!
– в голосе полковника звучало торжество. Он гордился тем, что удалось сделать его подчиненным.
– Мафия теперь не будет нам мешать! Армия не любит, когда кто-нибудь становится на ее пути!
– Ну и дураки!
– хладнокровно парировал очкарик.
– Стоило сообщить о затруднениях нам, и мы могли решить их одним телефонным звонком, без стрельбы и крови. А так, наверное, трупов там навалили безмерно. Как обычно.
– Я не понимаю, о чем вы говорите!
– взвился полковник.
– Неужели можно идти на сговор с преступниками? Да, мы уничтожили вашего Зеленого Мусу! И далее намерены уничтожать без пощады всех, кто мешает нам наводить порядок в стране.