Спасти СССР. Часть 2

… Мы сорвали штандарты Фашистских держав, Целовали гвардейских дивизий шелка И, древко Узловатыми пальцами сжав, Возле Ленина В Мае Прошли у древка… Под

февральскими тучами Ветер и снег, Но железом нестынущим пахнет земля. Приближается день. Продолжается век. Индевеют штыки в караулах Кремля… Повсеместно, Где скрещены трассы свинца, Где труда бескорыстного — невпроворот, Сквозь века, на века, навсегда, до конца: — Коммунисты, вперед! Коммунисты, вперед! А. Межиров

Удмуртия — место интересное. Например, если вы хорошо знаете американские боевики восьмидесятых — там в одном из них показан операционный центр Пентагона, и там на стене — ряд часов, старых еще, с временем в разных городах СССР. Так вот, под одними из часов надпись "Устинов" — так тогда назывался Ижевск. Потом это время начнут называть самарским, но по весомости — оно может и в самом деле ижевское.

Я сидел в Президиуме, скромно уступив место председательствующего Валерию Константиновичу Марисову, первому секретарю обкома партии — и по расписанию нарочно выступал вторым. В президиуме помимо меня сидело десять человек и только у троих не было либо Героя соцтруда либо ордена Ленина. Первым — выступал Юрий Дмитриевич Маслюков, новый Председатель Совета министров СССР. Он вырос как специалист в этом городе, человек Устинова, связанный с оборонным комплексом и тяжелым машиностроением. Здесь он свой, как рыба в воде.

Почему Маслюков? Получилось довольно случайно, его Лигачев предлагал на Госплан. Опытный, матерый производственник, при этом знает целые отрасли и работал в планировании. То есть, если ничего не менять, то воз он потянет [1] .

Правда, он не реформатор. Но реформатор — я. Поговорили за чаем и нашли общий язык. Задача стоит двуединая. С одной стороны — не допустить развала промышленности, преобразовать крупные машиностроительные предприятия в западного типа концерны, обеспечить их работоспособность в новых условиях, открыть возможности на экспорт. С другой стороны — дать инициативу в мелком и среднем бизнесе, в сфере услуг, производства продуктов питания, легкой промышленности, разрешить кустарничество. Убрать от государства те функции, которые ему и не нужны, перевести многое в кооперативы. И при этом не допустить того что произошло в реальности — образования кооперативов при предприятиях, вывода и обналички денег, растаскивания заводов по цехам каждый со своей бухгалтерией. Но этого я Маслюкову не сказал.

Тут же сидел и товарищ Сапожников — бывший зав отделом оборонной промышленности в обкоме партии, сейчас первый секретарь горкома — Маслюков рекомендует его на место Марисова, тот уже готовится на пенсию. Наверное, так и сделаем, потому что Маслюков четко сказал, что за Сапожникова отвечает. Это важно, когда люди друг за друга отвечают.

Зачем мы здесь. Я — проездом, из Казани, я сегодня улетаю, а Маслюков еще на двое суток останется. Завтра приезжают итальянцы, мы встречаем их в Москве, потом они выезжают сюда. Юрий Дмитриевич встретит

их здесь и у него будут сутки, чтобы показать место строительства завода (там уже часть цехов есть) и познакомить с местными функционерами и директоратом, с которыми надо будет взаимодействовать по пуску завода, а потом по комплектующим.

Мы только с трассы — ездили в Елабугу и заехали на Камаз. В Набережных челнах я увидел, как строить города нельзя и дал разнос местному первому — нет благоустройства, отстает строительство культбыта, не додумались хоть лодочную станцию сделать и песка на берегу насыпать. Потом удивляемся, откуда молодежные группировки. Договорились пустить скоростные электрички и ускорить строительство аэропорта. Минобороны, как только построят здание, откроет Суворовское училище.

Там же меня посетила идея — поговорить с итальянцами не только об автозаводе, но и о серьезной швейке и пищевке. Иначе для мужиков работа на заводе — а женщинам что? Женские бригады в цехе сборки — это все-таки не дело. Получается Иваново наоборот. И еще надо делать линии скоростного трамвая по всему городу и до Елабуги, раз уж там так широко построились. Закладываться надо на будущее, в будущем городской скоростной экологически чистый общественный транспорт — показатель цивилизованности.

Вместе со мной в Ижевск приехал и татарский первый зампредсовмина Шаймиев. Он явно претендует на вырост, суетится. Справку мне на него уже дали, и не такую какую бы он хотел: националист. Вот и сидит с кислой миной — понимает что происходит. Если Татарии дадут еще одну всесоюзную стройку, то возникнет альтернативный Казани центр республики с населением свыше миллиона человек. И большинство в республике — будет уже не татарское.

А так и будет. Треугольник Набережные Челны — Елабуга — Нефтекамск должны превратиться в единую зону застройки, своего рода "тригородье" с населением минимум полтора миллиона человек. И он же в случае, если в Казани заговорят про независимость — послужит якорем, так как население будет интернациональным. Шаймиев, вероятно, это хорошо понимает, но и возражать не может — автономной республике дают третью всесоюзную стройку подряд. После того как мы завершим елабужский проект и пустим двигательный на Камазе — автономная республика с населением четыре (будет пять) миллиона человек по валовому продукту будет сравнима с союзными республиками.

Но только поднять такой производственный комплекс на пустом месте за счет одного энтузиазма невозможно. Нужна — на месте нужна — мощная инженерная и производственная школа, нужен огромный опыт. Нельзя просто так на энтузиазме построить современное производство. Можно набрать в комсомоле строителей, рабочих — но нужны тысячи начальников цехов и служб, опытные организаторы — без них ничего не заработает. Маслюков как раз и предложил сделать ставку на соседнюю Удмуртию и ее производственный комплекс, где можно черпать кадры. До Елабуги — всего сто семьдесят километров по приличной дороге. И с кадрами тут даже избыток, учитывая сильное образование…

Маслюков вообще хорошо знает промышленность, и именно он — обратил мое внимание на опыт Ижмаша и его руководителя, Ивана Белобородова, сейчас переведенного в Москву, в Совмин [2] в группу консультантов. Белобородов за двадцать три года — превратил ижевский оружейный завод из чисто оборонного предприятия в мощный машиностроительный концерн, входящий в десятку крупнейших заводов СССР. При Брежневе было требование, чтобы все оборонные предприятия кроме минсредмашевских давали на рубль военной продукции рубль гражданской — потому что чисто оборонные предприятия иметь слишком накладно. Так вот, Белобородов довел этот показатель до девяти — то есть на один военный рубль — девять гражданских. И это не кастрюли — автомобили, мотоциклы, станки, гражданское оружие. Об уровне производства говорит и военный ассортимент — раньше были прицелы, сейчас управляемые мины и снаряды, готовятся осваивать управляемые ракеты. Из гражданского — снегоходы, квадроциклы, электрический транспорт. За двадцать три года — годовой план производства вырос вдесятеро, число работников вшестеро. Перед уходом на пенсию — в подчинении у Белобородова было шестьдесят пять тысяч человек.

И ведь это не единственный опыт. Рядом с такой громадиной — работают механический, подшипниковый, электромеханический, Буммаш, Нефтемаш. На окраине города активно закладываются новые заводские корпуса, тянут трамвайные линии, застраивают бывший аэропорт.

Что интересно — Ижевск не просто промышленный город. В свое время он был одним из центров эвакуации, сюда переправили МФТИ имени Баумана. После войны — часть преподавателей осталась, создав не просто технический институт, а наладив непрерывную подготовку конструкторско-инженерных и управленческих кадров для производства.