Спец
Шрифт:
— Да вы… да я… да. Я не один был… со мной сотрудник был… видел все… может подтвердить. Ну, что вы, — он показывал дознавателю перевязанную руку, — я только что из… из больницы… посмотрите… тут видно все…
— Я смотрела заключения врача, — все с тем же профессиональным спокойствием отвечала она, — у вас ничего серьезного.
Олег опять вскочил с места.
— Да это я сам… сам спасся… профессионально… Я семь лет в десанте служил… голой рукой бутылку шампанского бью… Скажем так, обучен всем падениям и ударам… А вот он, — кричал Олег, показывая
— Присядьте, пожалуйста, — попросила его дознаватель.
Ирина все это время сидела, опустив голову, ни на кого не глядя, ей почему-то было стыдно за Олега, все же это ее муж. Олег сел.
— А вот свидетели Старков и Глушко утверждают, что вы первым напали на Банина, — констатировала дознаватель, глядя в протокол.
— Я напал? — неубедительно удивился Олег.
Он никак не ожидал, что так быстро найдутся свидетели.
— Да я просто… жену с ним рядом увидел… в машине, — почти заикаясь тараторил Олег, — скажем так, я его уже предупреждал… еще раз, если с ней увижу…
— А гражданин Банин утверждает, что никогда не видел вас раньше. Так? — обратилась она к Виталию.
Виталий согласно кивнул головой.
— А ваше нападение на него, — продолжала дознаватель, глядя на Олега, — он воспринял, как попытку убить его, и вынужден был защищаться, как он утверждает, посредством своего автомобиля.
Такого оборота дела Олег никак не ожидал. Он растерянно смотрел то на дознавателя, то на Виталия. И без того выпученные глаза его чуть было совсем не выскочили из орбит от такой наглости.
— Да он… да, как… да, мы вот недавно… все вместе… еще недели не прошло… стояли все вместе… Вот вы у нее спросите, — он показал пальцем на молчавшую Ирину. — Она скажет! Ты ведь скажешь? — он тронул ее за плечо.
Ирина никак не отреагировала ни на прикосновение, ни тем более на его слова.
— Все обговаривали, чтоб к тебе больше не подходил, — обращался Олег к Ирине, — Ведь так?! Так?!
— Так! — перебила череду его вопросов дознаватель, — Значит, вы признаете, что первым напали на Банина?
— Я… я не нападал… я просто разбил стекло в его машине потому что… он закрылся в ней и я… не знал, скажем так, что он делает с моей женой. А… я… мне надо было достать ее оттуда, поэтому я и разбил стекло, но… Может быть, он там душил ее, а? Ну, вот и… Я просто видел… но я не видел, что он с ней делает. Я просто видел, что она там.
Виталий смотрел на Олега, и ему было противно и смешно одновременно. Было противно слушать эти причитания, произносимые по-бабьи визгливым голосом, противно смотреть на это перекошенное, растерянное лицо.
«Как она может с ним жить?» — удивлялся Виталий. — «А он ведь еще больший идиот, чем я предполагал!» — думал он, слушая наиглупейшие объяснения Олега. Сразу было видно, что в кабинете милиции он впервые и слова «Уголовный кодекс» слышал только по телевизору.
— Так, — вздохнув, сказала дазнаватель, — прочтите и распишитесь.
— Да если бы на моем месте был обычный человек, — говорил Олег, проходя к столу и беря ручку, — он бы там на месте умер от удара.
Супермен поставил свою подпись на одном из листков, распрямился и, тыкая ручкой в сторону Виталия, громогласно заявил:
— Он меня хотел специально сбить! И это все видели! — он вновь склонился над столом, оставляя свои бесценные автографы на других листках протокола.
Пока он подписывал протокол, Ирина и Виталий неотрывно смотрели друг на друга. Ее грустные глаза спрашивали:
— «Что же теперь будет, Виталя?»
И он, поняв ее вопрос, отвечал ей взглядом:
— «Не бойся, моя маленькая. Все нормально будет».
Им обоим казалось, что понимают друг друга без слов. С самого первого дня их встречи Виталий мог правильно понимать ее с одного взгляда, а со временем заметил, что она тоже понимает его без слов. И от этого чувства их еще больше усиливались.
Наконец Олег Пивоваров, урожденный Ткачук, закончил подписывать протокол. Дознаватель подвинула ему еще одну бумажку и вежливо попросила:
— Вот здесь распишитесь тоже.
— А это что? — спросил Олег.
— Подписка о невыезде, — просто пояснила дознаватель, для нее это была рутина, обычное дело, но для него…
— Это я должен давать подписку о невыезде?!! — чуть не задохнулся Олег. До сего момента он наивно полагал, что обвиняемым в этом кабинете был Банин, а кто же еще, ведь Банин бандит.
И вдруг подписку о невыезде суют ему!
— Да. Вы же первым напали на Банина.
— Так… это я во всем виноват оказался?! И… теперь меня могут… посадить?
— Статья предусматривает лишение свободы, — спокойно объяснила ему дознаватель.
— Вот… вы ей скажите, — Олег указал ручкой, которую он так и держал в руках, на Ирину, — что меня могут сейчас посадить. Скажите! Скажите, чтоб она слышала!
— Я вас под стражу не заключаю. Я вас отпускаю под подписку. Подпишите.
— Я подпишу, — с некоторой угрозой в голосе проговорил Олег, — где? Здесь? Но вы знайте, я просто так не сдамся! Скажем так, вы еще узнаете! Узнаете, кто я такой! Да я сейчас сюда такие силы подтяну!
Дознаватель никак не отреагировала на его обещания подтянуть грозные силы, она к этому привыкла, многие так говорят, бывает правда, что и подтягивают.
— Вы свободны, — обратилась она к нему и, посмотрев на Виталия, сказала: — А вы останьтесь, надо еще машину вашу осмотреть.
Виталий молча кивнул головой.
— А тебя… тебя я подожду на улице, — глядя на Виталия, сказал Олег, — мы посидим… поговорим… Ты не против, я думаю? Посидим, поговорим… Да?
Олег, выскочив на улицу, с облегчением вздохнул, в кабинете дознавателя он чувствовал себя крайне неуютно. Забрался в машину и дал волю чувствам. Он был в отчаянии, мало того, что его план не удался, так оказывается, его еще могут и посадить. И из-за кого?! Из-за этого бандита, из-за этого уголовника!