Специалист по выживанию. Том II

Волков Олег Александрович

Минван замолчал. Разговор не клеится. Верблюд выразительно хлопнул по автомату ладонью. Парень тут же понял намёк и заговорил вновь.

– Мы, это, – Минван оглянулся на женщин, – в Лутабара жили, когда война началась. Там, это, на порт бомба упала, ядерная. Это не так далеко от нас было. Волна взрывная наш посёлок с землёй сравняла, но мы в подвале отсиделись.

Чем больше Минван говорит, тем уверенней и спокойней становится его глосс. Пусть медленно и со скрипом, но до него дошла элементарная истина: пока он говорит, никто его убивать

не будет.

– Мы так и кантовались на северной окраине Гаочана всё это время, пока жрать вообще нечего стало, – Минван утёр нос грязным рукавом. – Это, беженцы из Гаочана как саранча нагрянули, всё разграбили, подчистую. У нас в Лутабара такие драки были, самые настоящие побоища без правил.

– А полицейские, козлы, забаррикадировались у себя в центральном участке и валили всех без разбора, – торопливо вставил Кхира.

– Да, без разбора, – Минван кивнул, – площадь, центральная, вся трупами завалена была. Так вот, как жрать нечего стало, мы решили в другие края податься. По дороге Тулану и Юргу встретили. У них пара булок была и упаковка чипсов. Вот мы и взяли их с собой.

История грустная, но типичная. У Минвана хватило благородства взять двух женщин с собой, а не прирезать их по тихому ради несчастных булок и чипсов.

– Почему не обошли Гаочан стороной? – спросил Верблюд.

– Мы хотели, – Минван отвёл глаза, – только там, на север дальше, облако радиоактивное прошло. Ну, это, от взрыва ядерного над портом. У меня детектор радиации был. Он так защёлкал, так защёлкал, как сорока в пасти у лисы. Вот нам и пришлось через Гаочан топать.

– Где нас эти сволочи поймали, – Кхира показала глазами за спину Верблюда.

– Почему они сразу не убили вас?

Кхира тут же отвела глаза, а Минван покраснел. Тулана и Юрга, более зрелые женщины, залились краской вслед за ним. Вот таким незамысловатым образом Верблюду «объяснили», почему бандиты не прирезали парня и женщин как балласт, а Кхиру, как наиболее молодую и сексуально привлекательную, не оставили в живых для плотских утех.

– Бандиты, это, – Минван нервно задышал, – людоеды.

– Они настолько оголодали, что людей жрать начали, – встряла Тулана, кажется, женщина лет тридцати. – Это именно они за последние месяцы буквально вычистили северную окраину Гаочана от выживших. Сами хвастались, я слышала.

Верблюд нахмурился. Звучит более чем убедительно. Забою с подельниками пришлось голодать, о чём выразительно говорят их тощие фигуры. Только кое-что не сходится.

– Тогда почему у бандитов я нашёл мешок довоенной еды? – медленно произнёс Верблюд.

– Так они буквально день или два назад какого-то выживальщика поймали, – ответил Минван. – Вот его запасами и поживились. Да ещё спорили: то ли нас тут же кончить, чтобы на еду не тратиться, то ли нас вперёд съесть, а уже потом за довоенную жрачку взяться. Главарь их, Забой, кажется, предлагал нас замочить за ненадобностью.

Вот она вся логика Забоя во всём своём убожестве. Когда жрать стало нечего, то он с подельниками

принялись уплетать человечину. Когда же появилась настоящая еда, то тут же решил пристрелить пленников. Один из его подельников предложил более рациональный вариант: сначала съесть невольников , а уже потом перейти на запасы выживальщика. Благо эти самые запасы можно долго хранить и кормить их не нужно. Но нет: для Забоя завтра не существует, только сегодня, только сейчас. К слову, о людоедстве.

– Среди бандитов была женщина? – спросил Верблюд.

Минван и Кхира переглянулись.

– Да, была, – Минван кивнул. – Эти дегенераты буквально сегодня вечером её доели. Я сам видел, как один из них кости из кафе вынес и где-то с крыши скинул.

– Откуда ты знаешь? – Верблюд насторожился.

– Им подфартило с едой и…, – Кхира на секунду замялась, – с нами. Вот они принялись громогласно сожалеть, что съели её. Типа она такая ловкая в постели была. Двоих, а то и троих зараз удовлетворить могла. Не то что…, – Кхира отвернулась.

– Как её звали?

– То ли булавка, то ли заколка, – неуверенно произнёс Минван.

– Может. Шпилька?

– Да, точно, – Минван радостно закивал. – Шпилька.

Да-а-а… Судьбе Шпильки можно только посочувствовать. Ради выживания она прибилась к банде Забоя и стала у них бесправной проституткой. Но, вот ирония, в результате хронического недоедания у бандитов пропала потенция. Так Шпилька потеряла свою единственную ценность и её съели. Верблюд качнул головой. Теперь понятно, что за представление развернула Шпилька в «Антикварной мастерской». Для неё возможность выманить выживальщика и завладеть его запасами стала последним шансом уцелеть. Вот почему она так долго и упорно бегала по мастерской и давила слезу. Каким-то невероятным образом Шпилька поняла, что Верблюд должен быть где-то в «Антикварной мастерской». Должен! Но.

Как бы оно там сложилось – бог его знает. У Забоя лопнуло терпение. Он не мог, да и не умел, ждать день или тем паче два дня. Затея Шпильки провалилась. А её саму Забой с подельниками в прямом смысле съел.

– Так что вы там говорили про выживальщика? – Верблюд поднял голову.

– Так, это, – неуверенно начал Минван, – бандиты буквально на днях какого-то выживальщика поймали, причём вместе с его запасами.

– Самого выживальщика мы не видели, – встряла Кхира. – Он либо сбежал, либо его убили. Последнее вероятней всего.

– Где запасы выживальщика?

– Мы не знаем, – Минван пожал плечами. – То ли от лени, то ли по другим причинам бандиты приволокли с собой мешок или два. Всё остальное они оставили в схроне того выживальщика.

То, что выживальщик был, очень похоже на правду. Из головы до сих пор упорно не идёт запах варёного риса со специями в канализационном туннеле. Возможно, что именно по запаху Забой с подельниками сумел вычислить выживальщика. И очень похоже на то, что пленники и в самом деле не знают, где находится схрон того выживальщика.