Специальные команды Эйхмана. Карательные операции СС. 1939—1945
Шрифт:
Гейдрих гордился талантами Эйхмана и рассказывал о его находчивости Герингу и другим министрам. Получая благодарность руководства, Эйхман, конечно, не упускал случая отпраздновать это событие одной-двумя рюмками шнапса или коньяка с кобыльим молоком. Но когда похвальба Гейдриха дошла до него на суде, он постарался отмахнуться от догадок, что это явно было связано с преступлениями, цинично заметив: «Я не знаю, какую выгоду пытался извлечь Гейдрих, поступая таким образом».
Возможно, в попытке убедить самих себя в законности своих поступков или, может быть, зло иронизируя (это точно неизвестно) некоторые из руководителей команд пытались назвать «причины», по которым они убивали евреев.
Один из офицеров эйнзатцгруппы, прогуливаясь по улицам Могилева, обнаружил рядом с церковью нескольких евреев, которые «вели себя крайне беспокойно». Кроме того, они не носили положенного евреям знака. Он был очень обеспокоен этим фактом, поэтому вызвал свое подразделение, которое расстреляло 28 человек.
В Минске командир команды, наблюдая за толпой людей, пришел к выводу, что 733 человека из этих людей были расово неполноценными лицами с преобладанием азиатской крови. Как он указал в рапорте № 73 от 4 сентября 1941 г., он отдал приказ расстрелять их. В докладе не указано, какими инструментами или какими критериями офицер руководствовался для определения степени неполноценности личности и преобладания азиатской крови.
В Радомышле, городе на Украине на реке Тетерев, где было расположено предприятие по переработке шерсти, согласно рапорту командира эйнзатцгруппы С, не хватало продовольствия для евреев и для детей. Поэтому, продолжает он, во избежание все большей опасности возникновения эпидемий, решив покончить с таким положением, он отдал приказ, по которому 1101 взрослый еврей был расстрелян солдатами эйнзатцкоманды, а еще 561 подросток – силами украинской вспомогательной полиции. Всего до 6 сентября 1941 г. эта зондеркоманда «позаботилась» об 11 328 евреях.
В еврейском гетто в городе Невеле, неподалеку от Витебска, городе (старинном русском. – Ред.), который оказывался под властью Литвы (Великого княжества Литовского. – Ред.), затем Польши (Речи Посполитой – после объединения Литвы и Польши. – Ред.), а затем вошел в состав Советского Союза (автор забыл по Российскую империю, в состав которой Невель вошел после первого раздела Польши в 1772 г. Ныне в Псковской области. – Ред.), как указано в оперативном рапорте № 92 от 23 сентября 1941 г., было обнаружено, что среди евреев часты случаи заболевания чесоткой. Командир эйнзатцкоманды быстро принял решение: «В целях предотвращения дальнейших случаев заражения 640 евреев были ликвидированы, а их дома сожжены».
В том же рапорте далее говорится о том, что в городе Яновичах (близ Витебска) стало быстро распространяться заразное заболевание, сопровождавшееся лихорадкой. Возникла угроза распространения заболевания на город и сельское население. Для того чтобы предотвратить это, были расстреляны 1025 евреев. Рапорт завершался гордым заявлением: «Данная операция была выполнена силами самого командира и 12 солдат».
По мере того как эйнзатцкомандиры все больше и больше узнавали о лечебных возможностях стрелкового оружия в руках своих подчиненных, они приступили к осуществлению мер профилактики. Так, когда руководитель команды в том же городе Витебске обнаружил признаки «неминуемо надвигающейся эпидемии», он вызвал своих солдат и приказал расстрелять 3 тысячи евреев.
Эйнзатцгруппа С доносила, что при следовании тейлкоманды зондеркоманды 4а через город Чернигов к ее командиру обратился директор местного дома для умалишенных с просьбой о ликвидации 270 неизлечимо больных. Просьба была выполнена.
В оперативном рапорте № 5, посвященном действиям эйнзатцкоманды 5 в период с 13 по 19 октября 1941 г., говорится, что помимо казни 21 саботажника и мародера и 1847 евреев было расстреляно примерно 300 евреев, страдавших умственными расстройствами, что «явилось особенно тяжелым грузом для членов эйнзатцкоманды 5, участвовавших в акции».
В рапорте № 150, датированном 2 января 1942 г. и касающемся акций в Крыму, докладывается об операциях по зачистке территорий, в результате которых «Симферополь, Евпатория, Алушта, Карасубазар (ныне Бело-горек. – Ред.), Керчь и Феодосия, а также другие районы Крыма были очищены от евреев».
Наверное, бессердечие и трусость этих групп убийц достигли апогея, когда команды стали участвовать в жестоких убийствах беспомощных раненых военнопленных. В ноябре 1941 г. командование эйнзатцгруппы С отрапортовало: «По просьбе коменданта лагеря для военнопленных в районе Борисполя (восточнее Киева. – Ред.) 14 октября 1941 г. взводом солдат из состава зондеркоманды 4а было расстреляно 752 военнопленных еврея, 10 октября – еще 357 военнопленных, в том числе несколько комиссаров и 78 раненых евреев, за которыми ухаживал лагерный врач». (Это пленные из Киевского котла. Здесь во второй половине сентября 1941 г. были взяты в плен (по немецким данным) свыше 600 тысяч советских солдат и офицеров. Большинство из них позже умерли от голода и болезней в полевых лагерях-«загонах», организованных немцами, в частности, у Борисполя. – Ред.)
Возглавлявший в тот момент эйнзатцкоманду А Вальтер Шталекер, который тоже был одним из приятелей Эйхмана еще в дни их юности в Линце, любил иллюстрировать свои донесения, рисуя на них гробы и делая надписи на крышках гробов цифрами, обозначающими количество евреев, казненных в районе, который указывался в рапорте. Рядом с гробом он обычно добавлял еще одну цифру, обозначавшую количество евреев, которое еще предстояло убить. Эйхмана передернуло, когда ему было предъявлено свидетельство о таких манерах Шталекера. Он заметил, что Шталекер «всегда отличался склонностью к драматизму».
Иногда командиров эйнзатцподразделений приводило в недоумение и ярость непонятное поведение тех, кого они преследовали. В одном из рапортов указывалось, что выселенные из своих домов евреи были вынуждены влачить жалкое существование в подвалах и заброшенных лачугах. Холод, недостаток пищи и теплой одежды неизбежно приводили к серьезным заболеваниям этих людей. Командир команды сообщал: «По этой причине опасность возникновения эпидемий значительно возросла. Только по одной этой причине необходимо производить тщательную зачистку на такой местности». Далее он добавил: «Даже в таких обстоятельствах наглость евреев не становится меньше».
То есть, выгнав людей из дома, заставив голодать, расстреливая свои жертвы, завоеватели все же обижались на то, что евреи недостаточно вежливы с ними!
Та же рука, которая била еврея обычно перед тем, как он упадет, не забывала опустошить его карманы. Каждый живой еврей платил за свое наследство жизнью, жилищем, землей и деньгами – всем тем, чем владел. Каждый мертвый еврей отдавал не только это, но также и свои часы, ручку, украшения, одежду, обувь, золотые зубы и коронки. Иногда золото вырывалось изо рта еще живого человека.