Специальный агент высших сил
Шрифт:
— А, кстати… где они? — спросил я, обведя своих друзей взглядом.
— Кто?
— Спасительницы.
— Нету, — констатировал очевидный факт черт, пытаясь отжать промокшие крылья, — и не нужно. Ишь, за хвост они хватать будут… а сами-то… мокрохвостые!
— Что делать будем? — спросил Добрыня, оттаскивая подальше от набегающих волн благородного идальго. Дон Кихот замычал, протестуя, но попытки прийти в сознание не сделал.
— Может, сделать ему искусственное дыхание рот в рот? — оставив бесполезную
— Пожалуй, лучше не нужно, — заявил я, представив, что произойдет, если Дон Кихот придет в чувство в тот момент, когда Яга будет оказывать ему первую помощь предложенным методом. А у него и так здоровье не железное. Рыцарский рабочий график кого угодно истощит. Нерегулярное питание, неделями на подножном корму — без ложки горячего во рту, нервные стрессы — чудовища все больше психически неуравновешенные попадаются, физические нагрузки опять-таки… все это не проходит для организма даром. Так что вид Яги в такой близости может оказаться для него роковым.
Наверное, не только меня посетили подобные мысли, поскольку черт, оставив разложенные на песке для просушки ангельские крылья, взобрался на мое левое плечо и прошептал на ухо, закрываясь ладошкой:
— Лучше расстаться с Ягой здесь — пускай отправляется домой. А то она наш отряд без бойцов до встречи с врагом оставит.
— А ты сейчас кем работаешь? — так же шепотом поинтересовался я.
— В смысле?
— Ангелом-хранителем или чертом-искусителем?
— А что?
— А то. Ты пытаешься помочь или сеешь в отряде разлад и подрываешь боевой дух?.
— Вот так всегда, — обиделся черт, спрыгнув на землю. — Делай после этого добро. Уж лучше бы я остался простым чертом на побегушках, чем терпеть подозрения от своего же подзащитного.
— Извини.
— В последний раз, — предупредил рогатый — Так и будем сидеть или, может, осмотримся, куда нас нелегкая занесла?
— Гуртом пойдем, — спросил Добрыня, — или по отдельности?
— Места эти незнакомые, — напомнил я, — не стоит разделяться.
Приведя Дон Кихота в чувство парой оплеух, хотя Яга настойчиво предлагала свои услуги и даже несколько обиделась, когда ей отказали, мы дружно направились вдоль берега, всматриваясь в подступающие к самому песчаному пляжу заросли низкорослого кустарника. Мокрая одежда неприятно холодит, но не очень. Воздух на острове удивительно теплый, словно бы и не зима на дворе. Может, здесь есть какие-то теплые источнику, подогревающие его? Или дремлющий невдалеке вулкан?
Спустя час мы топали все по тому же пустынному берегу, лишенному признаков человеческого присутствия.
— Стоп! — скомандовал черт, восседавший на моем плече.
— Что такое?
— Человеческие следы.
— Где?!
— Вон! И вон… и…
— А вот и копыто чертячье отпечаталось, — указав пальцем на небольшое углубление, заметила Леля.
— Мы на острове? — удивился черт.
— А что ты надеялся найти посреди моря-окияна?
— Я к тому, что он такой маленький, — пояснил рогатый полухранитель-полуискуситель.
— И, кажется, необитаемый, — добавила Ливия.
Рекс подошел к отпечатку копыта и попытался понюхать его. В результате попавший в ноздри песок вызвал приступ чиха, от которого олень покатился по бережку, сбивая с ног всех вставших на его пути.
— Попали, — подвел итог Дон Кихот, зло пнув ногою песок. — А может…
— Что?
— Может, воспользоваться вашим волшебством, — предложил он. — Хотя мне оно и не нравится, но боюсь, что иного выхода нет.
Я выжидающе посмотрел на Лелю.
— Она отрицательно покачала головой, виновато опустив глаза.
— Не получится. Я пробовала, но… Здесь моя магия не работает. А твоя?
— Моя тоже, — признался черт.
— Вот черт! — в сердцах заявил идальго Ламанчский.
— Не… ну, нормально?! — возмутился рогатый. — А я-то здесь при чем?
— Это не про тебя, — пояснил рыцарь, — просто с языка сорвалось.
— Ладно вам. Пойдемте, посмотрим, что в глубине острова находится, — предложила Леля.
— Пойдем, — единогласно согласились мы. От попавшей внутрь воды здорово хотелось пить и найти пресный источник до надвигающихся сумерек очень желательно, если мы не хотим провести бесконечную ночь, терзаемые муками жажды.
Пробравшись сквозь низкорослый, но очень густой и колючий кустарник, жмущийся к песчаной полосе, мы вошли под своды разлапистых пальм, на которых даже ради приличия не выросло ни одного плода.
Привлеченные журчанием воды, мы ускорили шаг, последнее время все больше напоминавший черепашью поступь. Дон Кихот при этом еще и начал скрипеть, словно заржавевший киборг. Пребывание в соленой воде не самым благоприятным образом отразилось на доспехах — смазать бы их, но нечем.
Внезапно деревья расступились и нашим взорам предстала чудная картина, которая, не узри мы ее одновременно, не могла быть не чем иным, как миражом. У бьющего из земли источника стоит полностью сервированный стол. На серебряных блюдах вызывающе выпячивают румяные бока жареные утки. Покрытые капельками конденсата, призывно возвышаются над столом кувшины с напитками. Высятся горы разнообразных фруктов: желтобокие яблоки, медовые груши, полупрозрачные ягоды гигантских гроздьев винограда и многое другое. И посреди всего этого роскошного разнообразия мерцает в лучах опускающегося к горизонту солнца линза небольшого аквариума, из которого на нас с холодным безразличием взирает одинокий вуалехвост. Это такая аквариумная рыбка, которую в простонародье иногда называют «золотой».