Спецназ ГРУ. Жизнь после смерти. часть 1
Шрифт:
Всех наших наемников ждала двухнедельная нагрузка в виде бега на шесть километров два раза в день и обучение взаимодействия стрелков, мушкетеров с копейщиками и рубаками. Заодно обучалась молодежь — оруженосцы и конюхи. Я дал задачу Джону, которого поставил старшим в двойке, обучить собак искать людей и коней по следу.
Я же вместе с Свищом опять вернулись в Лондон. При Оливере Кромвеле евреи получили разрешение селиться в Англии. С этим временем связано переселение из Амстердама в Лондон семьи Мокатта (или «Лумброзо де Маттос»), евреев-сефардов марранского происхождения. Моисей Мокатта занимался в Лондоне торговой деятельностью, специализируясь на алмазах и золоте и мы решили провести экспроприацию, следуя строго
Глава 7
На борту судна с товаром бархата, мы с другом столовались вместе с французским купцом, который жутко ненавидел евреев. Мы направили разговор в нужное русло и купец под кружку эля поведал нам историю заселения евреями Англии — Все началась с Антонио Карвахаля, который из-за преследований португальской инквизиции покинул Португалию, переселившись на Канарские острова, где нажил много имущества благодаря тому, что завёл много торговых связей. После Карвахаль переехал в Руан. Когда же община марранов в Руане распалась, то Антонио отправился в Лондон, где получил контракт на поставку кукурузы для армии (стал одним из пяти поставщиков хлеба для армии).
В середине семнадцатого века он стал владельцем нескольких судов для торговли с Индией и Вест-Индией, Бразилией и Левантом, занимаясь торговлей порохом, вином, шкурами, картинами, кошенилью, кукурузой и серебром. Он привозил в Англию серебра примерно на сто тысяч фунтов; не было страны, где Карвахал не имел бы своих представителей. Подобно другим марранам Лондона, он был вынужден ходить на мессы в католической часовне посла Испании, одновременно играя главную роль в тайной еврейской общине, которая собиралась в подпольной синагоге на Кричёрч. Вскоре Карвахал перестал посещать церковь.
Когда же кто-то донёс властям о том, что Карвазаль не ходит в церковь, Палата лордов, по ходатайству ряда ведущих купцов Лондона, закрыла следствие. После начала войны Британии с Португалией, корабли Карвахаля были особым приказом освобождены от ареста, хотя он был номинально португальским подданным. Наконец Карвахаль и двое его сыновей были приняты в английское подданство. Когда в следующем году началась война с Испанией, его собственность на Канарских островах подлежала аресту, поскольку он был британским подданным. Оливер Кромвель предпринял действия, с помощью которых товары Карвахаля были привезены с Канарских островов на английском корабле, который ходил под флагом Нидерландов. Таким образом, во время войны Англии с Португалией, корабли Карвахала не подвергались захвату, так как обе воюющие стороны считали его своим подданным; это обстоятельство послужило ему на пользу, и Карвахаль сильно разбогател.
Когда Манассе бен-Израиль прибыл в Англию, чтобы хлопотать перед парламентом о разрешении евреям вернуться в Англию, Карвахал, несмотря на то, что сам пользовался уже всеми правами английского подданного, подписал петицию и стал горячим защитником дела евреев, представленных Манассией бен-Израилем. Карвахал был одним из тех трех лиц, от имени которых был приобретён первый участок земли под еврейское кладбище, когда евреи перестали скрывать свою иудейскую религию и не выдавали более себя за испанцев и португальцев. Менаше Бен-Израэль отправился в Англию, чтобы лично просить об разрешении проживания евреев в Англии английский парламент, аргументируя это так — «В книге пророка Даниила сказано, что День искупления наступит после того как евреи будут рассеяны по всей земле. Так как же ему наступить, если евреев еще нет в Англии? Ну?». Члены парламент сочли доводы вескими и евреям намекнули, что те могут возвращаться в Англию, не ожидая особого приглашения.
Многочисленные услуги, оказанные Карвахалем Кромвелю, установили между ними дружеские отношения, что существенно отразилось на успехе ходатайства Манассе бен-Израиль относительно разрешения
В середине семнадцатого века к английским берегам прибыл первый корабль, набитый «под завязку» евреями-ашкенази. Безусловная «заслуга» в его загрузке принадлежит казакам Богдана Хмельницкого. Резня, которую они устраивали в Украине и Польше, подпитывала эмиграцию, вынуждая тамошние еврейские семьи и даже целые общины бежать практически через всю Европу к морским причалам Голландии и Германии, а оттуда до Британских островов буквально рукой подать.
Осмотрев со стороны дом еврея, мы пришли к выводу, что попытка штурма может быть сорвана — Дом находился практически в центре Лондона, в нем проживали семьи слуг и многочисленная охрана. Видно до лондонских евреев дошли известия о ограблении ростовщика в Глазго. Зато в синагогу и обратно Моисея сопровождали всего лишь два охранника, вооруженные тесаками в ножнах на поясе и массивными деревянными окованными сталью дубинками. Лучшее место для нападения было малолюдной извилистой улице на перекрестке с узким переулком, выходящем на другую улицу.
Мы с Свищем зашли в этот переулок и дождались, пока не появился жилец одного из домов, стоявших в этом вонючем проулке. Англичанин шел пошатываясь от выпитого эля. Когда он открыл дверь в свою халупу, мы, свернув ему шею, вошли внутрь, затащив тело неудачливого англичанина, от которого несло просто ужасно — видно последний раз тот мылся пару лет назад. Жилище убитого состояло из двух крошечных комнат, заваленным старым тряпьем. Похоже мы отправили на тот свет старьевщика. Дождавшись возвращения Моисея из Синагоги, мы выбрали момент, когда троица поравнялась с проулком, в котором мы поджидали еврея, мы, накинув на себя старые плащи из «богатства» старьевщика, внезапно появились перед евреем и его охраной. Только один охранник успел среагировать, попытавшись отмахнуться своей дубиной от подозрительных громил. Наши ножи почти одновременно вошли в шеи охране, а я ногой врезал по яйцам богатенькому буратино.
Я забросил себе на плечо скрючившегося от дикой боли еврея, а Свищ взял под мышки убитых охранников и мы, оглядевшись и не заметив свидетелей нашего «гоп-стопа», рванули в «снятую» конуру. Дождавшись, когда в себя придет еврей, я задал ему вопрос — Скажи, Моисей! Ты в курсе, что Господь завещал делиться?
— Я бедный еврей, у меня ничего нет! — Моисей захныкал как ребенок — Отпустите, у меня двое детей!
— Ты наверное хочешь похоронить своих детей вместе с их матерью?
Еврей дернулся и испуганно замолчал, затем, сглотнув, попросил — Не трогайте жену и детей, у меня правда мало денег — Все вложено в товары и роздано ссудами. Приходите через месяц, я смогу собрать ну, скажем, пять тысяч золотом.
Я усмехнулся, достав нож, и Моисей заюлил — Хорошо, хорошо — десять тысяч!
Свищ не выдержал и нажал на болевую точку на голове Моисея. Тот не выдержал боли и попытался заорать, однако вовремя всунутый кляп не позволил привлекать ненужное внимание.
Я дернул жадного упрямца за пейсы — Хорошо, пойдем к тебе домой и вместе поищем завалявшиеся монеты под половицами.
Добившись согласия, мы вышли на улицу и идя по сторонам от еврея, поддерживали его под руки, не давая упасть. Стукнув молотком в дверь, мы дождались, пока откроется окошко в двери, забранное снаружи толстыми прутьями решетки и появившаяся рожа еще одного охранника прильнула к решетке и, увидев хозяина, льстиво улыбнулась, продемонстрировав пеньки гнилых зубов — Уже открываю, хозяин!