Спецоперация, или Где вы были 4000 лет?
Шрифт:
— Мы все знаем твою позицию, Сани, до тебя тоже очередь дойдет, сестра, — прервал ее Шива. — Вот персонажи Кристи или Инкогнито и даже твои, Яхве, они всегда, даже будучи глубоко верующими, имеют некое сомнение: «А вдруг там нет ничего?», «А вдруг мы там никому не нужны?». Пожалуй, только персонажи Сани тоже не боятся, но эту идею она сперла у меня. Да, Сани, кто-то слишком много роется в чужих снах, и крадет из них чужие образы и мысли. — он посмотрел на нее с укоризной. — Мои с молоком матери впитывают веру в то, что смертью жизнь не заканчивается, она только начинается. Именно поэтому мои персонажи не оплакивают умерших людей, а, наоборот, празднуют
— А что насчет каст у твоих персонажей? Тебе не кажется, что это уже лишнее? — спросила Кристи.
— Эхо больших переселений народов. Когда я пришел к людям, чтобы продолжить писать их историю, эта система у них уже была. Индоевропейские племена еще на своей прародине, в причерноморских и прикаспийских степях, имели социальное деление: жрецы, воины и земледельцы. Его они и принесли на занятую территорию современного Ирана и Южной Азии, а уже потом часть этих людей пришли в мою индийскую книгу. Я, конечно, мог их не впустить. Но мне стало интересно поэкспериментировать. Переборщил с катализаторами. Да и людей из чужого романа переписывать не так уже просто.
— Именно эта кастовая система побудила меня включиться в ваш проект, — подхватила женщина средних лет с татуировкой в виде лотоса. Помните? — Она посмотрела в глаза Петру.
Тот начал что-то вспоминать про страдания и колесо сансары. Но пошевелиться не мог. Женщина продолжила:
— Я Сансара, все Большие называют меня Сани.
— Она самая интеллектуальная из нас! — подхватил мужчина с черепами. — Как до такого вообще можно было додуматься! Мне б твой мозг, я бы переписал весь мир.
— Слава богу, что у тебя его нет! — съязвила Кристи. — Ты и с твоим-то мне периодически гадишь. Вообще не понимаю, зачем тебя Редактор позвал в проект. Ты нам с Сани все карты портишь. Интеллект должен сочетаться с любовью, иначе можно так мир перевернуть, что это разрушит его. Не знаю, понравится ли такое Издателю.
Редактор ухмыльнулся:
— Между прочим, Черепа мне именно Издатель и посоветовал пригласить в проект.
Писатели с удивлением посмотрели на него, но промолчали.
— Сани, продолжайте, — сказал Редактор.
— Так вот. Я принесла мысль людям, — продолжила Сани, — что в основе всего — Высший разум, наш Издатель, который является первопричиной всего существующего. Люди перестали циклиться на Больших и посмотрели дальше. Но для этого пришлось перенести центр восприятия с человеческой жизни на Ничто.
— Мне вот именно это твое Ничто и кажется полной хренью. — откомментировал Череп. — По-моему, какая-то умозрительная идея, которая людьми сложно воспринимается. Они же не боги. Ты понимаешь, им чем проще, тем лучше. Человек по природе своей не совершенен. Ты слишком много возложила надежд на его Разум.
— Ну почему же? Если отдать познанию свою жизнь, то что-то может начать доходить. Некоторые очень преуспели в этом. Главное для персонажей — осознать, что вся человеческая жизнь есть страдание. А причина страдания — желания. Чтобы победить страдания, нужно избавиться от желания при помощи вот этого самого Ничто, которое я в своей книге назвала Нирваной. Для этого я и разработала восемь основных правил выхода из страданий. По-моему, все логично и понятно. Делай раз, делай два, три. Именно поэтому буддизм, как люди это назвали по имени моего аватара, это не религия, а философия.
— 1) Осознать. Правильное понимание мира как удела страдания. 2) Намерение. Взять вектор на урезание своих пожеланий и стремлений. 3) Контролировать речь. То, что ты говоришь, должно быть доброжелательно, потому что люди думают вербально, то, как они говорят, создает то, как они думают, и соответственно, что они делают. 4) Делать добро. Поступки должны быть добрыми. 5) Ненанесение ущерба. Стараться не приносить вреда всем живым существам. 6) Контроль Разума. Изгонять злые мысли и настроиться на добрые. 7) Примат разума над телом. Осознать, что плоть человека есть причина страдания. 8) Настойчивость. С усердием и терпеливостью стараться делать все вышеперечисленное, шаг за шагом, капля по капле. Большой путь через маленькие шаги. У меня все, господа, кто следующий.
— Ну давайте уже я, — сказал старик с седой клиновидной бородкой и узкими глазами, лениво попивая чай. — Я Фуци Кон, автор Поднебесной. И, между прочим, согласен с приматом философии над религией для развития человечества. Я своим сразу устроил апокалипсис. Они поняли, что мир уже умер. И теперь все персонажи живут в мире «после», работают, трудятся, сами пишут свои образы, пока автор, то есть я, попивает чаек. В чем различие с концепцией романа Сани? А в том, что если у нее философия чистого разума, то в основу моего произведения положена философская этика. Поведение — вот основа успеха! В сюжете моего романа правила поведения каждого персонажа и гражданина великой державы. Вот как у Инкогнито. Правда, моя концепция более проработана, да и эмоций в ней меньше, потому моих персонажей больше миллиарда.
— Конечно, тебе легче их контролировать. — с оттенком легкой претензии сказал Инкогнито. — В основной своей массе они живут на сравнительно небольшой территории, мои не так едины. Да и когда я пришел, пришлось иметь дело с разными верованиями внутри групп. А ты все делал почти с чистого листа. Готовился долго. Писать с чистого листа всегда проще, чем переделывать чьи-то труды.
— Не только и не столько это, — спокойно и размеренно продолжил Фуци Кон. — Я в основу их поведения положил вполне осязаемую категорию — государство. Надо было сформировать сильный сюжет, а потом уже под него подгонять персонажей. Вот вы все сочиняете, исходя из персонажей, а я — из сюжета. Государство стало моим сюжетом. А для сильного государства важен, конечно, человеческий фактор, ну, и преемственность поколений. Самым трудным в этом было заставить людей действовать как должно, поскольку каждый человек ленив по своей натуре. Но я тоже, и поэтому я знаю, как управляться с человеческой ленью. Люди, даже понимая, что живут и действуют неправильно, не хотят заниматься перевоспитанием себя самих. Я им помог, воспользовавшись их же ленью.
— Хитрый ход! — вставил Череп. — Надо взять на вооружение.
Фуций Кон, не обращая внимания на сторонние реплики, продолжал:
— Я придумал опираться на культ предков! Это естественно для человечества. Даже сейчас у многих моих персонажей этот культ сохраняется, почти в каждой семье можно встретить алтарь, на котором курятся благовония, и в трудные минуты люди обращаются к помощи предков, мудрых и все понимающих. Умершие не говорят, ничего не делают, поэтому являются образцом для подражания, неким эталоном правильного поведения. Моя книга и сейчас — это не просто символ, это особый ритуал жизни, влияющий на становление и мировоззрение каждого гражданина.