Спецслужбы Российской Империи. Уникальная энциклопедия

Колпакиди Александр Иванович

6. Девять сотрудников (внутренние агенты): «ЕФИМОВ», «ЖДАНОВ», «БОЛОТОВ», «ИВИН», «КОРОЛЕВ», «ОСИПОВ», «СИДОРОВ», «АНФИСОВ» и «ЛАРИОНОВ» (все названы по псевдонимам; «Анфисов» и «Ларионов» приняты с декабря месяца, последний без содержания, лишь с покрытием расходов).

7. Два почтальона – «СОБОЛЕВ» и «АВДЕЕВ» (псевдонимы).

Число наружных агентов в С.-Петербурге необходимо увеличить по крайней мере на одного, при одновременной же работе и в других городах агентов потребуется несколько больше. Число сотрудников необходимо увеличить, пока не достигнется упомянутое выше полное внутреннее освещение.

Наблюдательная деятельность

Истекшее время существования разведочного отделения (26 июня – 10

декабря) было периодом организационным и учебным, так как работа главным образом состояла в изучении дела, выяснении системы организации, подыскании агентов и сотрудников и обучении их. Тем не менее наблюдение все же велось с первых же дней образования отделения, постепенно расширяясь по мере роста организации.

За указанный период под наблюдением состояли:

1. Австро-венгерский военный агент, князь ГОТФРИД ГОГЕНЛОЭ-ШИЛЛИНГСФЮРСТ.

2. Германский военный агент, барон фон ЛЮТВИЦ.

3. Японский военный агент, подполковник МОТТОИРО АКАШИ.

4. Служащий в Департаменте торговли и мануфактур, коллежский секретарь СЕРГЕЙ ИВАНОВ-ВАСИЛЬЕВ.

5. Начальник 9-го отделения Главного интендантского управления, действительный статский советник ПЕТР НИКАНДРОВ ЕСИПОВ.

АВСТР. ВОЕН. АГ [343] . КН. ГОГЕНЛОЭ

343

Агент. (Прим. авт.)

Австро-венгерский военный агент князь ГОГЕНЛОЭ-ШИЛЛИНГСФЮРСТ состоял под наблюдением со 2 июня по 6 сентября, то есть по день своего выезда за границу, откуда он возвратился лишь 26-го прошлого ноября. Наблюдением выяснились следующие знакомые ГОГЕНЛОЭ: германский военный агент барон фон ЛЮТВИЦ, служащий в австрийском посольстве граф ИОСИФ ВЕНКГЕЙМ, председатель комитета Петербургского кружка спортсменов, граф ПАВЕЛ ФЕЛИКСОВИЧ СУМАРОКОВ-ЭЛЬСТОН, особенно же часто ГОГЕНЛОЭ бывал у князей БЕЛОСЕЛЬСКИХ-БЕЛОЗЕРСКИХ, на их даче на Крестовском острове, где нередко, видимо, даже ночевал. Однако во всех этих сношениях, как и вообще в поведении князя ГОГЕНЛОЭ-ШИЛЛИНГСФЮРСТА, не было замечено ничего подозрительного, вследствие чего явилось предположение, что для собирания секретных военных сведений князь имеет какого-либо посредника. Предположение это вскоре подтвердилось: наблюдением и негласным розыском в августе месяце было установлено, что князь ГОГЕНЛОЭ имеет, по своей должности военного агента, помощника, поручика австрийской службы АНТОНА ЛОСТЕРА, сношения с коим ведет довольно осторожно.

По выезде АНТОНА ЛОСТЕРА 29 августа за границу был произведен негласным путем осмотр его квартиры, каковой осмотр показал, что она обставлена весьма конспиративно: помещение, занимаемое ЛОСТЕРОМ, находится в здании австрийского посольства, в глубине, между вторым и третьим дворами, но таким образом, что из окон хорошо видны и оба двора, и вход со стороны улицы; квартира состоит из двух комнат и кухни, в коих ЛОСТЕР проживает совершенно один, даже без прислуги, причем не только наружная дверь, но и кабинетная снабжена американским замком. Такой результат осмотра еще более подтвердил подозрение касательно тех функций, которые выполняет ЛОСТЕР при князе ГОГЕНЛОЭ.

4 ноября ЛОСТЕР возвратился из-за границы в Петербург и, взятый с вокзала же под наблюдение, в тот же день вечером посетил на час здание, принадлежащее польскому костелу и непосредственно к нему примыкающее (Невский, 32). Дальнейшим наблюдением выяснилось, что это здание ЛОСТЕР посещает весьма нередко, обыкновенно по вечерам, приблизительно на час, заходя в него то через один, то через другой подъезд, причем посещения эти несколько раз совпадали с опусканием ЛОСТЕРОМ накануне письма в почтовый ящик. На этих данных, в связи с отсутствием до сего времени указаний на посещение квартиры ЛОСТЕРА кем-либо из сомнительных лиц,

построилось подозрение, что ЛОСТЕР свои тайные свидания ведет именно в упомянутом здании костела, а потому за последним, на время посещения его ЛОСТЕРОМ, ныне установлено особо бдительное наблюдение. Несколько дней тому назад из названного здания, по выходе оттуда ЛОСТЕРА в 10-м часу вечера, был взят под наблюдение весьма подозрительный субъект, но окажется ли он действительно имеющим значение для дела – сказать утвердительно в настоящее время нельзя.

ГЕРМАНСКИЙ ВОЕННЫЙ АГЕНТ ЛЮТВИЦ

Германский военный агент барон фон ЛЮТВИЦ находился под наблюдением с 26 июня по 12 августа и с 5 ноября по настоящее время. (С 12 августа по 5 ноября ЛЮТВИЦ был за границей.) Наблюдение за ЛЮТВИЦЕМ до сего времени не дало никаких серьезных результатов; удалось лишь установить его довольно близкое знакомство с князем ГОГЕНЛОЭ-ШИЛЛИНГСФЮРСТОМ и сношения с поручиком ЛОСТЕРОМ.

Работа за ЛЮТВИЦЕМ крайне затрудняется двумя обстоятельствами: 1) дом, в коем он квартирует, расположен таким образом, что наблюдающему негде стать: он или себя обнаружит, или сам ничего не будет видеть и 2) ЛЮТВИЦ держит готового извозчика, за которым обыкновенно извозчики поспевать не могут. Летом и осенью в этом отношении помогали велосипеды, теперь же их применять нельзя и ЛЮТВИЦА приходится терять почти каждый раз. Ввиду сего наружное наблюдение за ЛЮТВИЦЕМ ныне заменено внутренним наблюдением за лицами, посещающими его квартиру с черного хода, и вместе с тем подыскиваются способы к устройству агентуры в самой его квартире.

ЯПОНСКИЙ ВОЕННЫЙ АГЕНТ АКАШИ

Японский военный агент подполковник МОТОИРО АКАШИ стоит под наблюдением с 7 сентября. Подполковник АКАШИ работает усердно, собирая сведения, видимо, по мелочам и ничем не пренебрегая: его несколько раз видели забегавшим в английское посольство, расспрашивающим о чем-то на улице Шведско-Норвежского военного агента барона КАРЛА ГЕРГЕРА ЛЕЙЕНГЮВУДА и наблюдали в сношениях, непосредственно или через секретаря Японской миссии САМАРО АКИДЗУКИ, с целым рядом различных японцев, из коих наиболее подозрительными являются: ЯГИ МОТОХАЧИ и САНТОРО УЕДА. МОТОХАЧИ (китайский подданный) никаких видимых занятий не имеет и числится проживающим «капитаном», УЕДА же хотя и отмечен вольнослушателем С.-Петербургского университета, но до сего времени входящим в университет еще ни разу замечен не был.

В интересах скорейшего освещения деятельности АКАШИ в настоящее время уже вполне подготовлена обстановка для заагентурения одного лица, могущего быть в этом отношении весьма полезным.

КОЛЛЕЖСК. СЕКР. ВАСИЛЬЕВ

Служащий в Департаменте торговли и мануфактур коллежский секретарь СЕРГЕЙ ИВАНОВ ВАСИЛЬЕВ взят под наблюдение с 21 июля. Основанием к наблюдению за ВАСИЛЬЕВЫМ послужило заграничное агентурное сведение о том, что он осенью 1902 г. продавал иностранным державам чертежи по секретной конструктивной части Главного артиллерийского управления.

Наблюдением установлен довольно длинный ряд знакомых ВАСИЛЬЕВА из его сослуживцев, различных техников, писцов Сената и Главного управления торгового мореплавания, служащих в технических конторах и у нотариусов, и, наконец, лиц без всяких определенных занятий, причем самыми к нему близкими являются: писец Главного управления торгового мореплавания, из запасных писарей Интендантского управления, ЕВГЕНИЙ ВАСИЛЬЕВ ФЕДЮНИН и выгнанный за пьянство бывший сослуживец ВАСИЛЬЕВА, а ныне без определенных занятий и постоянного местожительства некий НИКОЛАЙ ИВАНОВ ПРОКОФЬЕВ. Эти два лица, видимо, и подыскивают ВАСИЛЬЕВУ нужных людей и устраивают ему с ними свидания: ФЕДЮНИН – по вечерам в трактирах, в особенности же в ресторане Советова (угол Невского и улицы Гоголя), где он ежедневно с Васильевым обедает, а ПРОКОФЬЕВ – в гостинице Италии (на Петербургской стороне), куда ВАСИЛЬЕВ обыкновенно по утрам приходит пить чай.