Спецы: лучшая проза о борьбе с наркомафией
Шрифт:
– Понял.
– Дома тебе быть нельзя, ты понял, нет?
– Точно, ты расстроен. Ты разговариваешь со мной, как с последним дебилом.
– Короче, тебе нельзя находиться дома. Немедленно удирай!
– Понял я, понял. Еще что?
– Это все. Убирайся из дому. Не мешкая. Иначе тебе крышка…
Отговорив с Людой, бросил телефон на асфальт и тщательно растоптал его ногами. Останки запинал в решетку водостока.
Я тоже не лыком шит, меня голыми руками не возьмешь. Я видел в кино, как по мобильному отслеживали всяких-разных агентов. И даже ракеты с самолетов наводили. У меня дорогой телефон с кучей «наворотов», в которых даже, по-моему,
Прогулялся по местным торговым точкам, приобрел «набор для выживания» в произвольном формате: две полуторалитровые бутылки «Аквы», два батона сырокопченой колбасы, три зажигалки, складной нож, шерстяное одеяло в плотном пластиковом пакете на молнии, две пары трусов, футболок и носков, спрей от кровососущих насекомых, небольшой рыболовный набор и фонарик.
Все, я готов к жизни изгоя. Прими меня, природа-Мать твою так, я иду к тебе!
Так… Долгопрудный в качестве буфера для перехода в первобытное состояние мне как-то не приглянулся. Далековато. Решил я перебраться поближе к дому, взял такси и убыл в Яхрому. Почему в Яхрому? А все, наличные кончились, на большее денег не хватило. Да и не надо мне было ближе. Это, как я тогда посчитал, могло быть опасно…
Покинув Яхрому, я добрался до Астрецово. Здесь я почувствовал себя надежно удаленным от полного опасностей Дмитровского шоссе и прямо через поля двинулся на север. Неспешно брел по зеленовато-золотистым просторам, периодически сверяясь с солнцем, чтобы не сбиться с направления, и хвалил себя за предусмотрительность.
Собираясь сегодня утром в Москву, я надел кроссовки. Дорогие, прочные, удобные. А также джинсы и плотную джинсовую рубаху – у нас с утра прохладно было. Хорош бы я был сейчас, одевшись, допустим, как Анвар, в модельные мокасины, белые брючата и шелковую рубашонку.
Вообще, куда ни кинь, кругом я молодец. Нашел в себе силы геройски удрать от страшного Собакина и волевым решением вырвал свою хилую тушку из сферы контроля спецслужб и злобных мафиози. Пусть теперь ищут меня в населенных пунктах, на шоссе, железной дороге и транспортных узлах.
А я в полях. Широка Россия. Есть где укрыться беглому человеку.
Я сделал привал в небольшой рощице: поел колбасы с хлебом, умылся из бутылки, с удовольствием повалялся на травке, давая отдых усталым членам.
Хорошо здесь было. Покойно. Пахло травами. По небу с ленивой величавостью плыли жирные облака, было удивительно тихо – только птички негромко щебетали, да где-то, на пределе слышимости, сыто и уютно урчал трактор. Прелесть-то какая! Лепота…
Повалялся, успокоился, даже вздремнул немного.
Пригрезилось мне тематическое видение в цвете: голый Анвар на столе в секционном зале. С черной дыркой во лбу, предположительно без затылка. Ага…
Вздрогнул, подскочил, перекрестился. Фу ты, господи, привидится же такое!
Это какое-то неправильное видение. Если соплеменники забрали, должен бы, по идее, явиться при полном параде и в ковре. У них принято хоронить до захода солнца.
Прозевался, попил водицы, спрыснул личико, окончательно пришел в себя.
Ничего, жить можно. Не так уж все и плохо. И вообще, лучше скитаться по полям, чем валяться без затылка в какой-нибудь тухлой яме.
Я собрался, уложил вещи в пакет с одеялом,
Зачем на север? Там мой город, место, где я родился и вырос, родной дом. Понятно, что сейчас мне нельзя появляться дома, но… Мне просто больше некуда было идти.
Ближайшую задачу жизни я сформулировал так: добраться до окраины города, оборудовать какое-нибудь временное убежище, затаиться и думать. Думать, думать… Я товарищ неглупый, должен в конечном итоге придумать что-нибудь толковое. Есть мнение, что если долго и упорно соображать в заданном направлении, то можно найти выход из любой, даже самой тупиковой ситуации.
От Яхромы до Черного Яра по прямой немногим более шестидесяти километров. Шоссе у нас далеко не европейского качества, но этот небольшой отрезок пути я обычно проскакивал на своей машине минут за сорок.
Путешествие пешком по бездорожью – это несколько иной формат перемещения. Я все это предусмотрел и сделал соответствующие расчеты: полпути пройду сегодня до исхода дня, переночую на свежем воздухе, с первыми лучами солнца встану, свеж, бодр и полон сил, где-то к полудню буду на месте и сразу приступлю к оборудованию уютной берлоги.
Гладко было на бумаге, да забыли про овраги. А по ним ходить…
Да уж… Вообще, по молодости мне довелось бывать в полях и вкусить малую толику сельского быта. В институте каждую осень ездили в колхоз турнепс дергать. Было там весело и необременительно: поработали до шести вечера, обильно поужинали – и на дискотеку. До упаду. Насчет «экстази» и ЛСД мы тогда были не в курсе, а для поднятия тонуса вполне обходились местными аперитивами: бражкой и самогоном. Спали вповалку на матрацах в спортзале местной школы, а было ли жестко, не помню, поскольку ни разу не ложился почивать настолько трезвым, чтобы объективно оценить комфортабельность своего спального места…
Поля здесь, оказывается, неровные – сплошь в каких-то кочках и буераках. И вообще, местность в этом районе сильно пересеченная, полно балок, оврагов, ручьев, действующих и пересохших, и прочих разновидностей нерукотворного ландшафтного дизайна.
В общем, не буду перегружать вас деталями, просто скажу, что гулять тут тяжело и неудобно.
Я героически плелся на север до самого заката. К тому моменту, когда западный край небесного свода покраснел, сострадая моему бедственному положению, я в буквальном смысле шатался от усталости и едва держался на ногах.
Когда солнце село окончательно, я выбрал местечко поровней и рухнул на ночевку.
Вообще, по плану следовало бы развести костер, пожарить на прутике хлеб и колбасу, а потом мечтательно таращиться в огонь. Хорошее средство для снятия стресса. Увы, на это уже не было сил. Сил хватило только на то, чтобы съесть кусок колбасы с хлебом и выпить воды. Потом я побрызгался спреем и, завернувшись в одеяло, практически мгновенно уснул.
Проснулся от жуткого озноба. Посветил фонариком на часы – два пополуночи. Днем я потел от жары, а сейчас было страшно холодно – по крайней мере, так мне тогда показалось. Темень – глаз выколи, ночую в поле, дров для костра не собрать. От непривычной нагрузки все тело гудело, суставы противно ныли, любое движение причиняло боль. Отвык организм от работы, год валял дурака, жирок копил. Нечто подобное у меня было год назад, после первого рабочего дня в бригаде грузчиков. Правда, с душевным состоянием тогда все было в порядке и чувствовал я себя вполне бодро.