Спектроскоп души
Шрифт:
Ривароль, рассыпаясь в извинениях, пришел мне на помощь. Он что-то где-то нажал, и Сборщик мелочи разжал свои пугающие объятия. Я с опаской устроился в простом кресле-качалке с плетеным сиденьем, которое, как заверил Ривароль, не представляло опасности.
– То кресло, – пояснил он, – во многом обеспечивает мой покой. Я сделал его в Гейдельберге. Оно избавляет меня от массы мелких неприятностей. Я отправляю в его объятия надоедливых приятелей и раздражающих меня гостей. Но особенно оно полезно, когда надо припугнуть какого-нибудь лавочника с мелким счетом. Отсюда и шутливое прозвище, которое я ему дал. Любой надоедливый скупердяй готов простить мне мелкий долг, лишь бы я его освободил. Ну, да вы на себе испытали, как это неприятно, верно?
Эльзасец долил в свою кружку aqua fortis, добавил туда какие-то приправы и с видимым облегчением выпил все это одним духом. Пока он этим занимался, у меня было время осмотреться в его необычном жилище.
Четыре угла комнаты занимали соответственно токарно-винторезный
– Она там всегда устраивается, чтобы вздремнуть, – объяснил мой наставник. – Ты мудрая птица. Schlafen Sie wohl [4] .
Дверь чулана была приоткрыта, и я заметил там фигуру с человеческими очертаниями под покрывалом. Ривароль перехватил мой взгляд.
– Это, – проговорил он, – мой будущий шедевр. Андроид Микрокосм, который пока еще готов наполовину. В самом деле, отчего бы мне его не создать? Сумел же Альберт Великий сконструировать статую, которая могла вести метафизические беседы и участвовать в университетских диспутах. То же самое сделали папа Сильвестр Второй и Роберт Грейтхед. Роджер Бэкон изготовил бронзовую голову, способную читать лекции. Правда, первый из перечисленных андроидов был уничтожен. Фома Аквинский, тщетно доказывая в споре с ним свою правоту, пришел в ярость и размозжил ему голову. Но сама по себе такая идея вполне рациональна. Умственная деятельность, как и физическая, вполне может быть сведена к ряду конкретных законов. Почему же я не могу изготовить манекен, который способен произносить проповеди так же оригинально, как преподобный доктор Олчин, или читать стихи так же механически, как Пол Анапест? Мой андроид уже умеет решать задачи с простыми дробями и сочинять сонеты. Я надеюсь научить его позитивной философии.
4
Спи спокойно (нем.).
Ривароль выудил из беспорядочного нагромождения всякой всячины две трубки и набил их табаком. Одну он вручил мне.
– Здесь, – заметил он, – я устроился вполне сносно. Когда мое пальто протирается на локтях, я ищу портного и заказываю другое. Когда я голоден, то прогуливаюсь в мясную лавочку и приношу добрый фунт стейка, который сам же и готовлю за три секунды с помощью кислородно-водородной горелки. Если у меня появляется жажда, я посылаю за бутылью aqua fortis. Я беру это в долг, все беру в долг. Мой дух выше всяких там материальных расчетов. Терпеть не могу эти ваши грязные зеленые бумажки и никогда не даю того, что торгаши называют расписками.
– И к вам никогда не приставали со счетами? – спросил я. – Кредиторы не портят вам жизнь?
– Кредиторы! – изумленно выговорил Ривароль. – Я не знаю такого слова в вашем прекрасном английском языке. Тот, чью душу тревожат какие-то кредиторы, всего лишь пережиток несовершенной цивилизации. А для чего же тогда нужна наука, если она не может принести пользу человеку, у которого есть открытый счет? Вот послушайте. В то мгновение, когда вы или кто-то другой проходите через входную дверь, этот маленький электрический звоночек подает мне тревожный сигнал. Каждая следующая ступенька на лестнице миссис Гримлер – это мой неусыпный шпион и полезный информатор. Скажем, вы наступили на первую ступеньку. Она немедленно телеграфирует ваш вес. Нет ничего проще. Это что-то вроде платформы весов. Переданный вес тут же регистрируется вот здесь, на этой шкале. Вторая ступенька сообщает размер ступни моего гостя. Третья – его рост, четвертая – цвет лица и т.д. К тому моменту, когда визитер преодолеет первый пролет, у меня здесь, под рукой, уже находится его точное описание, так что у меня масса времени, чтобы принять решение и начать действовать. Вы следите за моей мыслью? Это достаточно просто. Это всего лишь азбучные истины моей науки.
– Все это понятно, – произнес я. – Непонятно только, как это вам помогает. Ну, знаете вы, что пришел кредитор, но счет-то все равно остается неоплаченным. Сбежать отсюда вы не можете, если только не выпрыгнете в окно.
Ривароль негромко засмеялся.
– Сейчас я вам объясню. Сами увидите, что случается с бедолагой, который приходит требовать деньги у меня, у человека науки. Ха-ха-ха! Мне это по душе. Я целых семь недель совершенствовал свой Глушитель кредиторов. Вы знаете, – злорадно ухмыляясь, прошептал он, – вам известно, что сквозь центр Земли проходит тоннель? Физики давно подозревали об этом, но я обнаружил его первым. Вы читали про Рюйгенса, голландского моряка, который открыл на островах Кергелен бездонный колодец? Туда отпускали отвес длиной в тысячу четыреста морских саженей, но он не достиг дна. Герр Том, у этой дыры дна нет совсем! Этот колодец проходит от одной поверхности Земли до противоположной. По диаметру. А где находится этот противоположный выход? Вы сидите почти рядом с ним. Я обнаружил это по чистой случайности. Я копал яму в подвале у миссис Гримлер, чтобы похоронить там бедного кота, которого принес в жертву гальваническому эксперименту. И вдруг земля под моей лопатой посыпалась и обвалилась. Как пораженный громом, я оказался на краю открывшейся передо мною шахты. Я бросил туда ведерко для угля. Оно полетело все дальше и дальше вниз, ударяясь о стенки. А через два часа с четвертью вернулось обратно. Я схватил его и поставил на место, чтобы не злить миссис Гримлер. Теперь подумайте сами. Ведерко падало вниз все быстрее и быстрее, пока не достигло центра Земли. Если бы его инерция была недостаточной, оно бы там остановилось. Но оно продолжало двигаться дальше, только теперь уже вверх, на противоположную сторону Земного шара. Теряя скорость, оно двигалось все медленнее и медленнее, пока не достигло поверхности. Там оно на секунду задержалось, а потом двинулось вниз, в обратную сторону, чтобы преодолеть чуть больше восьми тысяч миль и снова оказаться у меня в руках. Если бы я не схватил его, оно повторяло бы свое путешествие еще и еще, но каждый раз проходя все меньший путь, наподобие качающегося по инерции маятника, пока в конце концов не замерло бы навеки в центре нашей планеты. Я не замедлил использовать такое грандиозное открытие для практических целей. Так родилась идея Глушителя кредиторов. Прямо у двери в мою комнату устроена западня с пружиной. Раз – и кредитор в ловушке… Надо еще что-то объяснять?
– А не слишком ли это жестоко по отношению к человеческим существам? – робко поинтересовался я. – Отправить несчастного в бесконечное путешествие на Кергеленские острова и обратно, даже не предупредив его об этом?
– Я даю им шанс. Когда они приходят впервые, я подхожу к краю шахты с веревкой в руке. Если они благоразумны и соглашаются на мои условия, я бросаю им веревку. И если они гибнут, это их собственная вина. Вот только, – добавил он с печальной улыбкой, – боюсь, кредиторы скоро наглухо закупорят центр Земли, так что у них просто не останется выбора.
К этому времени у меня уже сложилось высокое мнение о способностях моего наставника. Если уж кто-то и может послать меня кружиться в пространстве с бесконечной скоростью, то именно Ривароль. Я раскурил трубку и рассказал ему свою историю. Он выслушал меня с серьезным видом, внимательно и терпеливо. Потом целых полчаса молча пускал клубы дыма. И наконец заговорил.
– Дряхлый арифмометр превзошел сам себя. Он дал вам на выбор две проблемы, считая обе неразрешимыми. А между тем, ни одну из них нельзя назвать неразрешимой. Старый котангенс проявил только один проблеск интеллекта, когда сказал, что задача квадратуры круга слишком проста. Он прав. Это соединило бы вас с вашей Liebchen [5] буквально через пять минут. Я решил эту задачку, когда едва вырос из ползунков. Я покажу вам эту работу… Хотя нет, это уводит нас от цели, а вы сейчас не в том настроении, чтобы заниматься чем-то посторонним. Итак, нашим первым шансом может стать вечный двигатель… Нет, мой добрый друг, скажу вам прямо: я работал над этой интереснейшей проблемой, но для помощи вам выберу не ее. У меня, герр Том, тоже есть сердце. Прекраснейшая из противоположного пола отвергла меня. Ее немного перезрелая красота не для Жана-Мари Ривароля. Она безжалостно заявила, что в ее возрасте я гожусь ей не в супруги, а в сыновья. Но разве любовь – дело лет, а не вечности? Этот вопрос я поставил ребром перед холодной, но дорогой моему сердцу Джокастой.
5
Любимая (нем.).
– Перед Джокастой Серд! – изумленно воскликнул я. – Тетушкой Абсциссы!
– Вот именно, – грустно ответил Ривароль. – Не стану скрывать, мое девственное сердце отдано девственной Джокасте. Так что дай мне руку, мой племянник и по любви, и по несчастью!
Ривароль смахнул вполне простительную слезу и подвел итог:
– Моя единственная надежда – изобретение вечного двигателя. Это даст мне славу и богатство. Неужели Джокаста и тогда мне откажет? Если так, то единственное, что мне останется – западня и Кергеленские острова!
Я смущенно попросил показать мне вечный двигатель. Мой дядюшка по несчастью покачал головой.
– Как-нибудь в другой раз, – сказал он. – Сейчас скажу только, что он в некотором роде основан на принципе женского языка… Однако теперь вы видите, что в вашем случае мы должны принять другое условие: бесконечную скорость. Теоретически существует несколько способов ее достижения. К примеру, с помощью рычага. Представьте себе рычаг с невероятно длинным и невероятно коротким плечом. Приложите к короткому плечу такую силу, которая придаст ему огромную скорость. Тогда кончик длинного плеча разгонится до намного большей скорости. Теперь начинайте укорачивать короткое плечо и удлинять длинное. Когда разница между их длиной станет бесконечной, такой же бесконечной станет и скорость длинного плеча. Но продемонстрировать все это профессору практически будет затруднительно. Так что будем искать другое решение. Жану-Мари придется погрузиться в медитацию. Приходите ко мне через две недели. Спокойной ночи. Нет, погодите! У вас есть деньги?.. Das Geld?