Спенсервиль
Шрифт:
Она встала и подошла к нему.
– Я тебя понимаю. Честное слово. Ты прав. Невозможно… помнишь то стихотворение, которое нам обоим нравилось? «И пусть ничто нам не вернет те чудесные часы, когда мы лежали на траве, и ту пору цветения – не будем сожалеть о них, а станем черпать в прошлом силу». – Она помолчала, потом добавила: – Думаю, оно нам нравилось потому, что мы верили: нам самими небесами начертано любить друг друга, и эти стихи про нас… – Мгновение поколебавшись, она прильнула к нему,
Он слышал, как она вышла в кухню, открыла, потом стала закрывать заднюю дверь. Да, надо быть сильным, благородным, мужественным. Но не полным же идиотом! Он развернулся и бросился за ней вдогонку.
– Подожди! – закричал он.
Кит выскочил из двери прямо следом за ней, она обернулась и проговорила:
– Нет, Кит, не надо. Пожалуйста. Ты прав. Ничего не выйдет. Невозможно… слишком все сложно… мы будем только сами морочить себе голову…
– Нет, послушай… мы же должны… нам надо понять… я хочу знать, что случилось… то есть… – Ему никак не удавалось найти нужные слова; в конце концов он просто сказал: – Энни, не можем же мы опять вот так вот взять и разойтись в разные стороны.
Она глубоко вздохнула и ответила:
– Я не могу тут оставаться. Я хочу сказать – на улице.
– Заходи в дом. Пожалуйста.
Она секунду поколебалась, потом вошла на кухню.
– У тебя есть время немного посидеть со мной? – спросил он.
– Да, хорошо… наконец-то мы посидим за чашечкой кофе. А где кофейник?
– Не хочу я никакого кофе. Мне надо что-нибудь выпить. – Он включил небольшую лампочку над мойкой, подошел к буфету и достал из него бутылку виски, что когда-то привез с собой. – Хочешь?
– Нет. И тебе не надо.
– Верно. – Он поставил бутылку на место. – Просто я нервничаю из-за того, что ты сюда приехала.
– Ты нервничаешь? А представляешь, как у меня дрожат колени и колотится сердце.
– И у меня тоже. Хочешь присесть?
– Нет.
– Ну, ладно… послушай, я понимаю, как ты рисковала, приехав сюда…
– Я дважды рисковала, Кит. Во-первых, тем, что меня могли выследить по дороге. А во-вторых, тем, что эта встреча может окончательно разбить мне сердце… Нет, извини, я не должна перекладывать на тебя свои проблемы и трудности.
– Не надо извиняться. Я рад, что ты приехала. Больше чем рад. Слушай, я написал это письмо…
– Не надо ничего объяснять. Я понимаю. Честное слово.
Они постояли так, в противоположных сторонах кухни, молча глядя друг на друга, потом Кит произнес:
– Не так я представлял себе нашу встречу.
– А как ты ее представлял?
Он поколебался, потом подошел и обнял ее.
– Вот так.
Они обнялись и поцеловались – он мгновенно вспомнил и аромат ее волос, и ее поцелуи, и ощущение прижимающегося к нему тела, когда он держал
Она слегка отстранилась от него, потом уткнулась лицом ему в плечо. Он понял, что она плачет; ее тело сначала легонько вздрагивало, потом стало сотрясаться в рыданиях. Ей никак не удавалось справиться со слезами – он не знал, что делать, и только все сильнее и сильнее прижимал ее к себе.
Наконец она оторвалась от него, достала из кармана джинсов бумажный платок, вытерла глаза, высморкалась и рассмеялась.
– О Боже… нет, вы только посмотрите… я знала, что именно этим все и кончится… не смейся надо мной.
– Я не смеюсь. – Он вынул свой платок и смахнул у нее со щек слезы. – Господи, как же ты прекрасна.
– Ну конечно. С хлюпающим-то носом. – Она снова высморкалась, потом подняла на него глаза. – Ну что ж… – Она откашлялась, прочищая горло. – Ну что ж, мистер Лондри, рада была повидаться с вами. Не проводите меня до машины?
– Не уезжай.
– Надо.
– Он что, будет звонить к твоей тетке после окончания заседания?
– Да.
– И что же она ему скажет?
– Что я уже выехала домой. Я сказала Клиффу, что телефон в машине не работает, поэтому мне он звонить не станет. А тетя позвонит сюда.
– Она знает, где ты?
– Да. Пожалуйста, скажи ей, что я действительно выехала домой.
– Почему бы нам не дождаться, когда она и в самом деле позвонит?
– Потому что я хочу уехать. Прямо сейчас.
– Почему?
– Потому что… ну, поговорить мы сможем как-нибудь в другой раз… нам обязательно надо поговорить, а сегодня я не хочу, чтобы что-нибудь случилось.
Он улыбнулся:
– Именно так ты тогда и сказала. Помнишь, когда тебе было шестнадцать, в нашу самую первую ночь.
– Ну, на этот раз я говорю совершенно серьезно. – Она рассмеялась. – Господи, я просто не могу от тебя оторваться!
Они опять обнялись и стали целоваться. Она прижалась щекой к его груди и попросила:
– Постой так.
Он крепко прижал ее к себе, поглаживая по волосам. Не поднимая головы, она проговорила:
– У меня было желание забраться в спальню и устроить тебе самый настоящий сюрприз.
Кит ничего не ответил.
– Но потом я подумала: а что, если он кого-нибудь приведет? Или если там кто-нибудь уже есть?
– Нет. Никого там нет, и никого не было за все время с самого моего приезда.
– Ну, насколько я наслышана, воздыхательниц по тебе хватает.
– Не знаю, мне об этом ничего не известно; а потом, я привык решать за себя сам.
– Это хорошо, – сказала она и замолчала. Потом добавила: – Ты не должен… то есть нет ничего страшного, если ты… знаешь, это, конечно, глупо и не мое это дело…
– Энни, кроме тебя, у меня никого нет.
Она еще сильнее стиснула его в объятиях, потом привстала на цыпочки и принялась осыпать поцелуями его щеки, губы, лоб, шею.