Спешите делать добрые дела

«Мне хотелось показать, какое это чистое, замечательное существо — ребенок, как оно восприимчиво к добру, сколько в нем от самой природы человеческой заложено прекрасного, умного, сердечного…» Это строки из письма детского писателя Николая Носова другому детскому писателю и критику, Сергею Баруздину.

Сердце и душа маленького ребенка — открытая, мягкая, чистая и податливая почва. Семена, упавшие в нее, обязательно дадут всходы. Только вот какие это будут семена?

Крупнейший отечественный педагог нашего времени В. А. Сухомлинский писал: «Если человека учат добру — учат умело, умно, настойчиво, требовательно, в результате будет добро. Учат злу… в результате будет зло. Не учат ни добру, ни злу — в результате все равно будет зло, потому что и человеком его надо сделать».

Из доброго семени, посаженного в плодородную, благодатную почву, вырастет большое и красивое дерево. Оно не только будет радовать взор, но и укроет уставшего путника от зноя, утолит его голод и жажду своими сочными плодами. Так и душа ребенка. Черствость души, наверное, одна из самых страшных болезней на свете. Можно не обращать внимания на чужое горе, заглушать голос собственной совести и говорить о том, как много у нас дел и хлопот, как-нибудь потом, после, когда освободимся… Так можно и опоздать и просто убить в себе способность делать добро. Сердце покроется коркой, сквозь которую не пробиться мольбам о помощи. А потеря доброты — это уже потеря нравственности. Безнравственный человек способен на все, и допускать этого нельзя.

Подобрать брошенного щенка или пожалеть крохотного муравья, сказать правду, сдержать данное слово, помочь старушке, вступиться за друга, защитить девчонку, не брать чужое, добросовестно выполнить порученное тебе дело… Так просто и так сложно. Не надо откладывать добрые дела в долгий ящик. «Спешите делать добрые дела…» — к словам поэта Александра Яшина стоит прислушаться.

Образование, навыки, сноровку можно приобрести и позже. Но человечность, эта, говоря словами К. Чуковского, «дивная способность человека волноваться чужими несчастьями, радоваться радостям другого, переживать чужую судьбу как свою», формируется в самом раннем возрасте.

Имена авторов, чьи произведения вошли в этот сборник, знакомы и взрослым, и детям: Аркадий Гайдар, Л. Пантелеев, Михаил Зощенко, Борис Житков, Евгений Пермяк, Виктор Драгунский, Валентина Осеева, Владимир Железников, Константин Паустовский, Виктор Астафьев, Юрий Яковлев, Владимир Солоухин. Они дают настоящие уроки нравственности юным читателям и раскрывают перед ними мир добрых дел — избегая излишнего морализаторства, навязчивых поучений, разговаривая с ними на одном, очень понятном языке — языке детства, нравственной чистоты и добра.

Жил на селе одинокий старик, Был он слаб, плел корзины, подшивал валенки, сторожил от мальчишек колхозный сад и тем зарабатывал свой хлеб.

Он пришел на село давно, издалека, но люди сразу поняли, что этот человек немало хватил горя. Был он хром, не по годам сед. От щеки его через губы пролег кривой рваный шрам. И поэтому, даже когда он улыбался, лицо его казалось печальным и суровым.

Однажды мальчик Ивашка Кудряшкин полез в колхозный сад, чтобы набрать там яблок и тайно насытиться ими до отвала. Но, зацепив штаниной за гвоздь ограды, он свалился в колючий крыжовник, оцарапался, взвыл и тут же был сторожем схвачен.

Конечно, старик мог бы стегануть Ивашку крапивой или, что еще хуже, отвести его в школу и рассказать там, как было дело.

Но старик сжалился над Ивашкой. Руки у Ивашки были в ссадинах, позади, как овечий хвост, висел клок от штанины, а по красным щекам текли слезы.

Молча вывел старик через калитку и отпустил перепуганного Ивашку восвояси, так и не дав ему ни одного тычка и даже не сказав вдогонку ни одного слова.

От стыда и горя Ивашка забрел в лес, заблудился и попал на болото. Наконец он устал. Опустился на торчавший из мха голубой камень, но тотчас же с воплем подскочил, так как ему показалось, что он сел на лесную пчелу и она его через дыру штанов больно ужалила. Однако никакой пчелы на камне не было. Этот камень был, как уголь, горячий, и на плоской поверхности его проступали закрытые глиной буквы.

Ясно, что камень был волшебный! Это Ивашка смекнул сразу. Он сбросил башмак и торопливо начал оббивать каблуком с надписей глину, чтобы поскорее узнать: что с этого камня может он взять для себя пользы и толку.

И вот он прочел такую надпись:

Ниже стояла печать, но не простая, круглая, как в сельсовете, и не такая, треугольником, как на талонах в кооперативе, а похитрее: два креста, три хвоста, дырка с палочкой и четыре запятые.

Тут Ивашка Кудряшкин огорчился. Ему было всего восемь лет — девятый. И жить начинать сначала, то есть опять на второй год оставаться в первом классе, ему не хотелось вовсе.

Вот если бы через этот камень, не уча заданных в школе уроков, можно было из первого класса перескакивать сразу в третий — это другое дело!

Но всем и давно уже известно, что такого могущества даже у самых волшебных камней никогда не бывает.

Проходя мимо сада, опечаленный Ивашка опять увидел старика, который, кашляя, часто останавливаясь и передыхая, нес ведро известки, а на плече держал палку с мочальной кистью.

Тогда Ивашка, который был по натуре мальчиком добрым, подумал: «Вот идет человек, который очень свободно мог хлестнуть меня крапивой. Но он пожалел меня. Дай-ка теперь я его пожалею и верну ему молодость, чтобы он не кашлял, не хромал и не дышал так тяжко».

Вот с какими хорошими мыслями подошел к старику благородный Ивашка и прямо объяснил ему, в чем дело. Старик сурово поблагодарил Ивашку, но уйти с караула на болото отказался, потому что были еще на свете такие люди, которые очень просто могли бы за это время колхозный сад от фруктов очистить.