Спейсваффе. Палубная авиация
Шрифт:
Дженкинс и Грекин, заложив руки за спины, неторопливо шли вдоль кают, у каждой останавливались, и сверялись со своим списком — кто есть кто. Говорила в основном Дженкинс, а старлей что-то в планшете помечал. Добрались наконец и до нас.
— Ну, с последней каютой все ясно, — оскалилась капитан-лейтенант, повернулась между мной и Мартинесом, лицом к двери, да начала на пяточках покачиваться, шарами своими покачивая, — В последней каюте у нас сестры-близнецы. Разлучать грех.
Дорого б я дал, чтоб в этот момент увидеть физиономии Захарчуков, да все как-то от груди Дженкинс оторваться не мог.
— Ну а вы, — это она уже нам, — Что-то ничерта
И что тут скажешь? Стоим, молчим, я покраснел даже, кажется. Я вообще легко краснею.
— Так я не слышу ответа? — продолжает зубоскалить офицер, и тут Хосе выдал.
— Я, мэм.
— Что?!! — та аж замерла, а Грекин хрюкнул и чуть планшет не выронил.
— Я девочка, мэм, — скосил я край глаза на Мартинеса, смотрю, он аж побледнел, челюсти сжаты, но выправка такая, что не придраться, а голос спокойный и ровный.
Мегера (мы ее сразу и дружно так прозвали) секунду постояла еще, а потом спокойно, ласково даже так, говорит:
— Молодец, паренек. Мужество для пилота штука нужная. Грекин, бери первую шестерку, я вторую. Идет?
Тот только плечами пожал.
А Мегера, человеческим голосом уже, говорит нам всем:
— Переодевайтесь в летную форму, ребятки. Через десять минут ждем вас с мистером Грекиным в ангаре. Будете машины осваивать.
Мастер-курсант Тан Ли
Окрестности планеты Мемфис
Учебный авианосец «Равелин», ангарная палуба.
12 марта 139 Года Федерации, 12 часов 52 минуты
Первым делом познакомили нас инструкторы с палубными механиками. Заправлял в этом царстве ремонта и вооружений некто Олд. Вообще-то у него другое имя, но все его зовут именно «Олд». Старый, лысый, сухощавый, ехидный, но в деле своем бог. По крайней мере, Грекин так сказал.
— Летать будем на «Сузаку», он же "Феникс", — сразу приступил к пояснению старший лейтенант, подводя нас к золотистым треугольникам боевых машин, выстроившихся вдоль левой стены ангара (у правой, вдоль таких же яггерботтов, водила своих подопечных Мегера), — Это класс легкого истребителя, вооружение — два легких плазмобоя, одна ракетная подвеска. Однако у него есть одна особенность, о которой принято забывать. На «Сузаку» можно повесить легкую торпеду. Хорошие машинки, жаль, что их с производства сняли.
— Сэр, разрешите вопрос? — не удержалась моя соседка по каюте, Роза Кард.
— Задавайте, курсант.
— Сэр, насколько я знаю, торпеды применяются при штурмовых операциях, а мы истребители. Не логичнее ли вешать кассетную подвеску с ракетами бот-бот.
— Логичнее, — усмехнулся в ответ Грекин, — Но в операции, которую будет производить «Равелин» на «Сузаку» потребуются именно торпеды. До начала операции часов двенадцать, так что давайте без праздного любопытства.
Вот тут мы и присели дружно. Ничего себе, прогулочка, называется — не успели вещмешки по каютам раскидать, как уже в бой. А может маневры какие, учения, и про белую тревогу — все треп? Да нет, не похоже. Механики пашут как проклятые, Олд орет почем зря… Не тянет на розыгрыш.
— А… в чем будет состоять задача, сэр? — не удержался от вопроса Батист Лефьер, наш штатный умник.
— Об этом вам будет сообщено перед вылетом, в комнате брифинга, курсант, — сухо ответил старлей, — Итак, я так понимаю,
— Никак нет, сэр! — отвечаю как старший в отделении, — Всеми пройден летный курс в семь с половиной часов.
— Мндя… — мне показалось, Грекин сейчас на палубу сквозь зубы сплюнет, — Я вот и говорю — не летали. Итак, мы Черный эскадрон. Я — черный 1, Ли — черный 2…
Курсант Ольгерд Ян
Окрестности планеты Мемфис
Учебный авианосец «Равелин», ангарная палуба.
12 марта 139 Года Федерации, 12 часов 54 минуты
— Так, господамы, мы — Белый эскадрон. Мой позывной — белый 1, близняшки — белый 2 и 3, Ян — белый 4, Мартинес — белый 5, М`Тонга, — тут она хмыкнула, глядя на почти двухметровую зулуску, — белый 6 и Милкович — белый 7. Расселись по машинам, первые полтора часа отрабатываем взлет и посадку с движущегося судна. Дополнительное условие — в качестве подвески у вас легкая торпеда. Сначала я показываю что и как делать, потом вы пытаетесь это повторить. И Боже вас упаси задеть чего, потому что торпеды будут с боевыми боеголовками. Все. По машинам!
Хорошо, что нас по «Сузаку» в академии и теорию гоняли, и несколько летных часов было, хотя и с подвесками бот-бот. Навзлетались и насажались мы за полтора часа так, что мама не горюй. Потом, без отдыха, без перерыва, даже без перекуса, три часа маневров, перестроений и прочих прелестей. Когда Мегера дала «отбой», мы из «Фениксов» чуть ли не ползком выбирались.
Пока до каюты шел, только об одном и думал — о душе и кровати, только отдохнуть нам не дали. Покормили, конечно же, полчаса адмиральских дали, и снова летные процедуры, еще на два часа, с дополнительным условием "отказ раций". И самым натуральным образом отрубили от них питание. Я уже взвыл матерно, и, все равно никто не слышит, начал в голос рассказывать, что я думаю о таких инструкторах, полетах и их долбанном «Равелине» в том числе, а также что и в каких позах я сделаю с Дженкинс, едва мы приземлимся. Это потом-то я узнал, что все, что мы говорим, один черт пишется, и инструкторы наши проклятия в качестве приправы после полетов прослушали.
Наконец, как я прикинул по навигационной карте, где-то посреди между Мемфисом и Вирсавией, «Равелин» начал торможение, а нас, чуть ли не огнем из орудий загнали на палубу.
Вылезали мы матерясь, стеная, и издавая такие звуки, что не сразу заметили посреди ангара одинокую фигуру в форме каперанга. Дженкинс и Грекин — те сразу из кабин к нему бегом рванули, будто и не летали они столько же, сколько и мы. Профессионалы, ё-мое.
Наконец Карсон кашлянул (звук шел через стенные динамики, ясен пень, чтоб все сразу всё поняли), выдержал театральную паузу, дабы мы прониклись эффектом, и выдал:
— Господа курсанты. От лица ваших инструкторов и от своего лично приношу вам извинения за столь нечеловеческий режим первого дня путешествия, однако ситуация такова, что через два-три часа нам предстоит настоящий бой. Сейчас «Равелин» переводится в режим гравитационной невидимости и мы ложимся в засаду. Отдохните, как только можете, автодок выдаст вам набор стимуляторов, который нужно будет принять перед боем. Господа, Вирсавия захвачена и нам предстоит фланговая атака на тинбарский флот с последующим спешным отступлением. Все подробности вам сообщит перед вылетом мистер Льень. Желаю всем удачи.