Спим с ребенком

Мак-Кенна Джеймс

Почему меня так волнует этот вопрос

Джеймс Мак-Кенна, доктор философии

Не существует ребенка самого по себе, есть ребенок и кто-то рядом с ним.

Д. В. Винникотт

Многие мои друзья находят забавным, что почти все время, пока я не сплю, я изучаю, что делают люди, когда они спят. Это действительно так. Мне очень интересно, что люди делают во сне – и не просто люди вообще,

а именно семьи. Я являюсь директором лаборатории поведения матери и ребенка во время сна в Университете Нотр-Дам, и мы с моими учениками занимаемся среди прочего вопросами детско-родительского сна, ночного кормления грудью и особенно – вопросом сна родителей в одной постели с ребенком. Эти исследования проводятся не просто ради накопления знаний. Они нужны для того, чтобы помочь матерям и грудным детям лучше спать, гармонично развиваться физически и эмоционально и, возможно, даже спасти жизнь многим детям.

Когда в семье появляется ребенок, то родственники, друзья, медицинские работники, средства массовой информации, правительство и, конечно, другие родители засыпают новоиспеченных мам и пап противоречивыми рекомендациями. Подавляющее большинство родителей желают своим детям самого лучшего, но эта информационная атака определенно предполагает, что родительская мудрость и способность принимать собственные обоснованные решения так или иначе ускользают из их рук. Получается, как будто все остальные точно знают, что лучше для вашего ребенка.

Сон в одной постели с ребенком и положение ребенка лежа на спине (что способствует грудному вскармливанию) настолько универсальны и распространены, что большинству родителей во всем мире просто не приходит в голову спрашивать у кого-то, где их ребенок должен спать, нормально ли спать с ребенком вместе, в каком положении должны спать дети и как ребенка нужно кормить.

С рождением сына Джеффри в 1978 году мы с женой Джоан вошли в мир родительства. Обеспокоенные новым кругом обязанностей, мы читали книгу за книгой о воспитании детей. Мы оба – антропологи, и мы были несколько обескуражены тем, что прочитали в литературе по уходу за ребенком. А когда дело дошло до советов специалистов о кормлении ребенка и организации сна, мы были очень смущены. Либо всё наше образование и исследования универсальных аспектов человеческой жизни были неверны, либо специалисты по педиатрии упускают или умышленно игнорируют важную информацию.

И тогда мы поняли, что в книгах по уходу за детьми не было не только того, что отражало бы особенности, доставшиеся нам от наших предков-приматов – их организацию сна, но и упоминаний о современных исследованиях в области нейробиологии и психологии, которые раскрывают младенческую биологию и роль телесного контакта с матерью для развитии и роста младенца и его благополучия. Более того, мы увидели, что рекомендации по уходу за младенцами не были основаны ни на эмпирических лабораторных или полевых исследованиях новорожденных вообще, ни на межкультурных данных о том, как на самом деле живут дети.

Эти рекомендации были основаны на культурных идеалах 70–80-летней давности, исключительно западных и исторически новых, и в основном отражали социальные ценности врачей-мужчин, которые не только никогда не меняли пеленки, но и никоим образом не были связаны с заботой о детях, даже собственных. Это были в основном мужчины среднего возраста, которые предпочитали думать о том, кем их дети должны стать, а не о том, что они на самом деле – маленькие существа, которые физиологически, социально и психологически чрезвычайно сильно зависят от наличия ухода в течение чрезвычайно длительного периода времени по сравнению с другими млекопитающими.

Чем больше мы погружались в эти дебри, тем яснее становилось, что широко распространенная «мудрость» не имела под собой никаких научных оснований. Это открытие перевернуло мою карьеру.

Западные социальные ценности стараются подчеркнуть

младенческую самодостаточность настолько рано, насколько это возможно. Этот исторический факт в нашей культуре дает понять, почему без каких-либо научных изысканий предполагается, что раннее ночное отделение ребенка от родителей необходимо для появления счастливых, уверенных, эмоционально здоровых, независимых будущих взрослых наряду с великолепными энергичными родителями, которые с удовольствием живут ночной жизнью отдельно от своих детей. Раздельный сон вкупе с контролируемым искусственным вскармливанием поощрялся без каких-либо антропологических исследований, которые могли бы поставить эти предположения под серьезное сомнение. Педиатры и специалисты по уходу за детьми ошибочно утверждали, что это способствует развитию способности ребенка к «самоуспокоению» и приводит к тому, что младенцы вырастают в независимых взрослых.

В 90-е годы XX века в Ирвайнской медицинской школе Университета Калифорнии в лаборатории расстройств сна мы с коллегами – докторами Сарой Моско, Крисом Ричардсом, Клайборном Дунджи и Шоном Драммондом – провели первые исследования физиологических и поведенческих различий матерей и детей, спящих вместе и раздельно. Два экспериментальных исследования и одно большое трехлетнее исследование стали первыми работами, посвященными исключительно детям, находящимся на грудном вскармливании и спящим рядом с матерью (что с биологической точки зрения является нормальной моделью сна младенца). Наша работа (за счет средств Национальных институтов здоровья ребенка и развития человека) впервые показала, как организация сна может повлиять на ночную физиологию и поведение матерей и младенцев [1]. Исследования ночного поведения продолжились в Университете Нотр-Дам в лаборатории поведения матери и ребенка во время сна, где мы вновь четко выявили особую способность матерей из групп высокого и низкого риска реагировать на потребности своих младенцев во время совместного сна.

Может показаться, что во сне с ребенком мало что происходит и что организм ребенка просто нуждается во временном бездействии каждый день. Это не совсем так. Во время сна происходят всевозможные физические и неврологические процессы, в том числе образование связей между новыми клетками мозга. За это время мозг должен разобраться, сколько и каких клеток мозга (затрагивающих интеллектуальные, эмоциональные и психологические аспекты развития) будут сохранены, а сколько необходимо «отсеять». Растущий мозг ребенка должен уменьшить потребление питательных веществ теми клетками, которые, похоже, не будут использоваться часто, так что питательные вещества смогут быть направлены в те клетки, которым они более необходимы.

Без стимуляции контактов между матерью и ребенком и их взаимодействия, в том числе ночного сенсорного обмена, новорожденные клетки мозга могут быть потеряны навсегда. Это заставило некоторых специалистов по психологии развития утверждать, что младенцам гораздо вреднее недополучить неврологическое возбуждение, так как «отсеянные» клетки мозга ребенка не восстанавливаются в более поздний период. Минимизация контактов с телом матери может сделать неврологические связи менее стабильными и эффективными, ослабить структуры, которые обеспечивают ребенку основу для быстро растущих коммуникативных навыков, эмоциональности и способности эффективно регулировать собственные нужды и реагировать на них [2].

Целым поколениям родителей говорили о необходимости укладывать ребенка спать отдельно и в одиночестве, чтобы развить его независимость и дать взрослым возможность устраивать свою личную жизнь. Это культурное наследие укоренилось в западных обществах. Родителей, которые спят с детьми, часто считают бедными или ненормальными. Когда мы говорим о детях, которые не хотят или не могут спать одни по ночам, то мы редко услышим в ответ: «Какой хороший ребенок!» – даже несмотря на то что контакт с родителями биологически необходим младенцу.