Спиною к будущему
Шрифт:
– Сейчас расплачусь. И вообще, если вы там уже были, и все так хорошо знаете, зачем опять ехать?!
– Реставрация началась!
– Вот и нечего людям мешать работать.
– Они не каждый день работают. Лина! Ну, прошу! Ну?!
– С меня бумага на курсач, - и вновь вмешивается Серый. Повис на плечах у нас с Лорой.
– И чернила в принтер, - обреченно, но констатируя, добавила я, подписывая себе приговор.
***
Единственное, что меня впечатлило во всей этой дороге в тьму-таракань, так
– Лина, вставай! Хватит дождь нагонять! – рявкнул мне в лицо Сергей.
– Идиот, уйди! – отталкиваю его от себя.
– Боже! Тут котик! – завизжала вдруг Лариса.
– Кошка. Говорят, трехцветными бывают только кошки!
– уточняет Гулько.
– Вы ему еще под хвост загляните, зоологи хреновы!
– рычу я.
Раздраженно закачала головой Лора, но смолчала, лишь прожевала эмоции.
– Будешь такой злюкой, так никто на тебе и не женится, Лин! – не без издевки проговорил Серега. – И почему твоим родителям в голову пришло назвать тебя Ангелиной? Ты же вылитый демон, ну уж никак не Ангелочек!
– Я – демон? – обмерла. – Ах, ты с***н сын! А я еще согласилась с тобой ехать сюда в чащу леса, чтобы посмотреть на кусок стены!
Раздраженно цыкнула Лора, закатив глаза под лоб.
– Кусок стены, - едва ли не хором они повторили, дразня меня. Отчего я не сдержалась и рассмеялась.
– Ой, идите в пень.
Захлопнуть за собой дверь – и пошагать в сторону маленького моста, что вел к табличкам, на которых и располагалась вся информация об этом "прекрасном", "загадочном" месте.
Беглый взгляд по пышной зелени, по красным, местами разбитым, кирпичам, возвышающихся пятиэтажной стеной. Пару куч дробленного – вероятно, материал для реконструкции. Пройтись за ребятами под навес. С видом знатока, оценить вход в подвальное помещение (или это и был сам подвал, тогда почему такой маленький?).
Тяжелый вздох.
Взгляд через проем окна в лес. Приметила на далеком склоне (что за рвом) красную звезду: вероятно, могила солдата, погибшего здесь еще во времена Великой Отечественной.
Вот они – памятники прошлого. Брошенные осколки былого. И нет у них будущего, кроме как… разрушения и забытья. Как и я – осталось тело, бренное, бездушное, которое покорно отбудет свой срок – и просто исчезнет, как и всё здесь.
Призрак во плоти.
Или же демон, как Сергей выразился?
Может, и прав… Может, уже даже не знаю…
Черт с ним. Нашла чем грузиться.
– Я в машину.
– Она закрыта.
– Ну, дай ключи.
– Да сейчас уже все пойдем. Еще пару фоток – и поедем.
– Да лазьте, сколько влезет. А я спать пойду. Потом толкнете вбок, когда до лебедей ваших доедем. Оценю… картину маслом: сколько бесхозный курей плавает.
Скривилась
И, казалось бы, давно уже все привыкли к моему специфическому (местами, черному, циничному) юмору, сарказму, но, все же, иногда сопротивляются: кривятся, тяжело вздыхают, порой даже огрызаются.
А, плевать.
Кинул мне связку ключей – поймала.
– Ладно, пошли за ней, - отозвалась вдруг Лариса.
– Чего это?
– Да что ей там одной бродить? Да и время уже,… пока доехали – нехило накатило стрелками. Еще же на заливе побыть хотели. А там и ехать потом немало.
– Что, опять теми же кочками? – удивилась я. – У меня уже зад болит.
– Нет, не теми. Хотя,… не факт, что лучше.
– Идиоты, - закатила я глаза под лоб.
Шаги в сторону моста.
– Слушайте, давайте еще на могилу зайдем, - неожиданно отозвался Сергей.
Замерла я в удивлении.
Скривилась, но поддалась на их движение. Однако, не успели и на холм подняться, как внезапно впереди раздался какой-то шум. Шорох. Обмерли. Серега невольно выступил вперед, разведя руками, пряча нас за спину.
Стоим. Молчим. Выжидаем.
– Тут дикие животные водятся? – едва слышно проговорила Лора.
– Ну, лес же. Почему бы и нет? – шепчу я. – Вы же знатоки этой местности.
– Гулько, не молчи, - позвала испуганно нашего друга Лариса.
– Да че-т, вообще, не соображу, что за хрень там творится.
Но еще тягучая минута – и наконец-то из чащи показался… молодой человек. Едва двигаясь, шаркая, он отчаянно прижимал (измазанную во что-то красное) руку к животу.
Но еще несколько шагов – и рухнул на землю, словно неживой.
Тяжелые мгновение шока, которые нас сковали, словно статуи. И первый выигрывает бой Сергей:
– Какого хрена? – живо бросается к нему.
Последовала примеру и Лора.
Пытаются перевернуть.
– Эй, ты живой?
– Не трогайте его! – сама того не ожидая, испуганно рявкнула я.
– В смысле? – опешила Лариса. – А ты чего стоишь? Ты же - врач! Осмотри его!
– Оставьте его! Быстро в машину – и поехали.
– Ты что, серьезно? – в ужасе уставился на меня Гулько.
Не слушаются, перевернули его на спину. Всматриваются то в лицо, то на живот – где уже блестит вязкая, темная (на черной футболке едва различимая) жидкость.
– Он – бандит. И у него на хвосте – явно кто-то есть. И если мы сейчас не уберемся – и нам каюк.
Обмерли от прозрения ребята. Взор то на него, то на меня.
– И что? Ты предлагаешь его здесь бросить умирать? – удивилась девушка.
– Если он уже не умер, - добавил Сергей.
– Дебил, заткнись! По-моему, он еще дышит!
– отчаянно рычит Лора, силясь прощупать пульс, трогая его то за лицо, то глупо, бестолково водя рукой по шее.