Список ликвидатора

Незнанский Фридрих Евсеевич

– Узнал… – сказал Грязнов. – Именно поэтому мне надо срочно с тобой поговорить.

– Ну говори…

– Не по телефону. Тебе нужно ко мне подъехать.

– Прямо сейчас, что ли?

– Да, лучше всего прямо сейчас.

– Ясно… Ну что же… Жди… – И Турецкий пихнул мобильник обратно в чехол.

– Так куда теперь? – снова спросил Жуков.

«Важняк» немного подумал и вдруг сказал:

– Вам никуда. Оставайтесь здесь и все-таки попробуйте что-нибудь выяснить. Мне кажется, что этот полковник нас обманул…

Папалаев вздохнул:

– Мне тоже…

– И мне… – пробормотал Жуков.

Турецкий кивнул:

– Вот и постарайтесь разведать обстановку… Может, выйдете на эту «ауди»…

– Но как? – спросил Папалаев.

– Не знаю… – сказал Александр. – Проявите смекалку! – и он протянул ладонь к Жукову. – Давай ключи от машины…

– Держите… – Опер вручил ему маленький кожаный чехольчик.

«Важняк» открыл дверцу «шестерки» и уселся за руль.

– А как же мы будем добираться обратно? – растерялся Папалаев.

Турецкий опустил стекло и указал рукой в сторону:

– Во-он, видишь, железнодорожная станция? Тут до Москвы не больше часа на электричке.

– Ясно… – вздохнул Папалаев.

– Тогда пока! – просто сказал Александр, после чего завел двигатель, газанул и умчался в направлении Можайского шоссе.

Оперы проводили его взглядом и переглянулись.

– Может, опросить местных жителей? Вдруг они чего видели? – сказал Жуков.

– Идет! – согласился Папалаев.

Они осмотрелись. Вокруг было безлюдно. Правда, чуть поодаль, почти у самой платформы, оживленно беседовали какие-то тетки.

– Пошли к ним! – сказал Жуков. – Глядишь, повезет и они окажутся здешними…

– Пошли! – кивнул Папалаев.

Но стоило операм сделать несколько шагов в сторону, как к платформе подошла электричка. Женщины вмиг прервали разговор и устремились к ближайшему вагону. Когда за ними захлопнулись зеленые двери, Папалаев пробормотал:

– Этих мы упустили…

Они стояли на ведущей к платформе тропинке и смотрели, как электричка, набирая ход, устремляется в направлении Москвы.

Жуков почесал затылок и достал из кармана пачку «Магны»:

– Давай, что ли, закурим? И заодно подумаем, что делать дальше…

– Давай… – согласился Папалаев.

Они задымили.

– Да… – выпустил дым Жуков. – Трудная задача нам предстоит…

– Угу…

В этот момент между перегораживающими узкую тропинку операми просунулась длинная белая трость.

– Можно пройти? – раздался чей-то раздраженный голос.

Муровцы обернулись и увидели, что в метре от них стоит невысокий пожилой мужчина. Его лицо скривилось в недовольной гримасе, а глаза были так сильно сощурены, что казалось, они закрыты.

– Отойди… – тихо сказал Папалаеву Жуков. – Это слепой.

Оперы шагнули с тропинки в траву.

– Давно бы так… – сказал двинувшийся вперед мужчина. – А то встанут, понимаешь, на дороге… – Вдруг его тонкие ноздри дернулись, и, принюхавшись, он повернулся в сторону муровцев: – Эй, ребята, – произнес он мгновенно потеплевшим тоном, – закурить не дадите?

Жуков снова достал пачку, вытащил одну сигарету и вложил в руку мужчины:

– Пожалуйста…

– Спасибочки! – Тот сунул ее точно между двух гнилых зубов, чиркнул невесть откуда взявшимися в руке спичками и с наслаждением сделал первую затяжку. – Вы случайно не в Москву едете? – спросил он оперов.

– Пока нет… – сказал Папалаев. – А что?

– Ближайшая электричка только через час. Там изменения в расписание внесли… Я видел…

Жуков непонимающе уставился на него:

– Как это – видели?

Мужчина выпустил дым и улыбнулся:

– Я не слепой…

– Да? – удивился Папалаев.

– Да… – кивнул мужчина. – То есть вижу действительно плохо… Но все-таки у меня не полная потеря зрения… Я слабовидящий… С очень близкого расстояния, сантиметров, скажем, с пяти, могу рассмотреть даже средней величины буквы… А вот дальше уже все расплывается…

– Поэтому и с тросточкой ходите? – спросил Жуков.

– Ага! – сказал слабовидящий. – Без нее нельзя… Она мне уже столько раз жизнь спасала… Кругом же сплошные открытые люки!

– Это да…

– Правда, недавно и тросточка не помогла… – вздохнул мужчина.

– Что, провалились все-таки? – ужаснулся Папалаев.

– Да нет… – махнул рукой слабовидящий. – Машина меня сбила!

– Ах вот оно что…

– Да… – вздохнул мужчина. – Возле этих проклятых спецгаражей…

Услышав последнее слово, Папалаев поморщился:

– Это вы верно заметили! Именно – проклятых!

Слабовидящий затянулся и продолжил:

– В субботу это было. Гуляю я, значит, неподалеку от их ворот, палочкой постукиваю… Вдруг слышу, машина приближается… Ну, думаю, чего ее бояться – объедет… И дальше гуляю… А шум все ближе… Я уж забеспокоился, может, там пьяный за рулем… Всякое бывает… И встал. А ревет-то уж совсем близко! И почему-то мне показалось, что машина эта прямо на меня прет. Ну я и сиганул в сторону. Влево. А оказалось, ошибся! Водила как раз слева и хотел меня обойти! Как он успел затормозить, просто не представляю! Я, когда в сторону дергался, ногой за камень зацепился и упал. Так бампер прямо перед моим лицом остановился! Вот столько не хватило, чтобы башку мне разбить! – Мужчина развел пальцы на десятисантиметровую ширину. – Представляете?

– Ужас! – поразился Папалаев.

Слабовидящий нервно дернул щекой:

– Ну, тут из тачки вылетают два парня, хватают меня под мышки и относят в сторону. На скамейку. «Что же вы, – говорят, – гражданин, под колеса бросаетесь?» А я им: «А чего вы стали так близко меня объезжать? У меня же белая трость в руках! Я не вижу ничего!» А они: «Ну извините нас, мы сегодня устали очень, не заметили вашу палочку…» Ну вот. Посадили они меня на скамейку, сели в машину и в спецгаражи заехали. Я это по звуку открывающихся ворот понял.