Список рождественских желаний
Шрифт:
— Я вижу, что ты станешь превосходным кошачьим владельцем, моя дорогая. Я уверена, что один из котят Рани будет счастлив приехать и жить с тобой.
Девочка обхватила тонкими ручками ноги Джерри, едва не уронив ее в своем возбуждении.
— О, но папа сказал, что это будет сюрприз.
— Готова спорить, что так и было, — сухо ответила Джерри, пытаясь не улыбаться, глядя на пристыженного графа. — Ты уже решила, как назовешь этот рождественский сюрприз?
— Конечно, я… папа! Омела!
— Это прелестное имя для… — начала Джерри, пока не заметила, что малышка указывает вверх. Там, над ее головой в дверном проеме комнаты
— Долг джентльмена, знаете ли, — поддразнил ее граф, обнимая за плечи. Он подразумевал, что поцелуй будет всего лишь кратким касанием. Ничего подобного. Джерри намеревалась подставить щеку для традиционного поцелуя. Но не сделала этого. Оба собирались оставаться равнодушными к вынужденному контакту. Но у них это не вышло. Тепло и желание смешались в их дыхании, вместе с нежностью и невысказанным томлением.
Поцелуй длился и длился, касаясь вечности, касаясь рая. Затем уже Саманта прикоснулась к ним.
— Папа, разве мисс Мактавиш и сэр Юстас не сочтут нас грубыми, если мы вскоре не спустимся вниз?
8
Все рождественские желания сбылись. Спросите любого на сельском балу у сквайра. В самом деле, там едва ли не каждый пустил слезу.
Сквайр утирал слезы гордости, увидев, что три его мальчика сверкают, словно блестящие свежие яблочки, а его дом — сияет чистотой. Даже его собакам устроили ванну. Раздуваясь от гордости так, что от него едва не отлетали пуговицы, он приветствовал друзей и соседей, и предлагал им всем поднять тост за его предстоящую свадьбу с дорогой Эрминтрудой.
— Что за Эрминтруда, черт возьми? — шептали многие из собравшейся компании. Тогда Ремингтон вывел вперед мисс Масгроув, которая сменила черный бомбазин на серо-сизое мериносовое платье, отчего стала похожа на зобастого голубя, а не на старую ворону. Никто не обвинил бы бывшую гувернантку в том, что она выказывает подобные эмоции на публике, но она благородно сдерживала слезы удовлетворения от того, что ей больше никогда не нужно будет искать другое место.
После еще нескольких тостов мистер Мактавиш откашлялся и, несмотря на слезы разочарования, объявил о помолвке своей дочери Вирджинии с сэром Юстасом. У Джинджер, как обычно, были влажные глаза и хлюпающий нос, но никто не сомневался в ее счастье — судя по тому, как она улыбалась молодому баронету сквозь слезы. Она ни разу не отошла от своего жениха.
Рядом с Мактавишем стояла Шарлин, леди Трант, выставляя напоказ рубиновый браслет в придачу к бриллиантовому ожерелью, с такими большими камнями, что ей не нужны были очки, чтобы быть ослепленной ими. Она сдерживала внутри слезы облегчения от того, что ей не придется закончить свои дни в работном доме. Шарлин всегда полагала: ничто не портит внешность женщины быстрее, чем рыдания — и не ставит мужчину в более неудобное положение. Она намеревалась сделать все, чтобы мистеру Мактавишу было очень даже удобно.
Ее тетушка утирала слезы радости. Этот старый дядюшка сквайра оказался еще более близоруким, чем она, и парочка хорошо проводила время под веточками омелы. По крайней мере, она убеждала старого простофилю в том, что это была омела.
Сэр Юстас также наслаждался букетами для поцелуев, и поздравлениями всех друзей
Безусловно, это лучшие святки в жизни леди Саманты. Ее первая настоящая вечеринка, и папа держал ее на руках, когда сквайр зажигал рождественское полено в огромном камине усадьбы и благословлял всех собравшихся. Однако она так устала, что практически заснула на плече отца во время пения гимнов, и едва не расплакалась, когда ее отослали домой с Мэгги и лакеями — из-за того, что не увидела, как папа танцует с мисс Селден. Ее единственным утешением стало то, что когда Сэмми проснется поутру, у нее будет собственный котенок.
У всех будет свой собственный котенок. Джерри позаботилась об этом. Мистер Мактавиш получит Тиффани, котенка золотистого цвета. Сквайру достанется спокойный Коко, для его сестры в Бате. Джерри решила, что брат должен взять Веронику, котенка с самыми голубыми глазами, потому что они почти совпадали по цвету с глазами Джинджер — когда те не были слишком припухшими. Леди Трант станет идеальной парой для Шери, самого красивого котенка, того, которого Джерри подумывала оставить себе. А самый маленький, Омела, конечно же, уже спал в ее закрытой крышкой корзинке, ожидая леди Саманту. Джерри жалела, что не сможет увидеть выражения на лице ребенка в рождественское утро. Но будет достаточно и этого вечера, если она сумеет не разреветься от благодарности из-за блаженства, в котором пребывал ее брат.
Граф Боутон, конечно же, не плакал. Если его глаза и слезились, то, вероятнее всего, из-за игры «Поймай дракона», в которую играл ранее, пытаясь вытащить для Саманты изюминку из горящей чаши. Однако Бретт не смог отрицать, что его сердце переполнено. Он никогда не ощущал такого удовлетворения от простых удовольствий, которое нашел среди друзей и семьи. Никогда он не ощущал такой радости от простых вещей, не включающих нечестивое поведение, выигрыш состояния на пари или сексуальное пресыщение.
Он может сделать так, чтобы эта радость продлилась, подумал Бретт, дольше, чем на одну эту ночь, дольше, чем двенадцать дней Рождества. Все, что ему нужно было сделать — это отказаться от своей свободы, вручить себя и своего ребенка во власть энергичной женщины, которую едва знает — и едва сдерживается, чтобы не запустить руки под ее зеленое бархатное платье. Теперь он почувствовал, что готов расплакаться.
Но граф сделает это, смирится, ради Сэм. То, что мисс Джеральдина Селден идеально помещается у него под подбородком, или что у нее самая нежная кожа во всем королевстве и самый щедрый нрав на земле, имеет мало общего с тем фактом, что она души не чает в его маленькой девочке, а Сэм обожает ее. Черта с два это не так!