Список убийств
Шрифт:
Поскольку Терри был холост, некоторые из девушек делали попытку его закадрить, но отказы Терри были неизменно вежливы и тактичны. В соседний бар захаживал и кое-кто из геев, так что разок-другой в адрес Терри звучал провокационный вопрос, а не из их ли он числа? Ответ был «нет», а на вопрос «почему» он невозмутимо отвечал, что просто дожидается своей «суженой-ряженой».
Из его дневника открытым текстом явствовало, что геи, по его мнению, должны прилюдно забрасываться камнями, причем делать это надо по возможности неторопливо, чтобы они перед смертью как следует намучились. А спать рядом с какой-нибудь жирной белой, объевшейся свинины коровой-иноверкой,
Не сказать, чтобы ярость и ненависть в нем взрастили призывы именно Проповедника, но они их в какой-то мере канализировали. Ноутбук показал, что Тарик Хуссейн жадно внимал его проповедям два года, но так и не выдал себя вступлением в фан-базу, хотя и имел соблазн это сделать. В конечном итоге он все-таки решился внять его призывам: довести свой восторг и преклонение перед Аллахом и его пророком до совершенства через акт полного самопожертвования, чтобы затем окончательно слиться с ними в обители вечного блаженства.
Но в одиночку на тот свет он уходить не собирался, а думал прибрать туда за собой как можно больше американцев, приняв смерть шахида от рук их безбожной полиции. Правда, для этого ему требовалось какое-нибудь оружие.
Терри уже обзавелся водительскими правами штата Вирджиния — основным документом с фотографией, — но были они на имя Тарика Хуссейна. А учитывая крикотню в СМИ насчет череды убийств нынешней весной и летом, для покупки оружия это могло стать проблемой, а то и камнем преткновения.
При взгляде на себя в зеркало Тарик окончательно пришел к выводу, что при его смоляных волосах, темноглазости и смуглой коже он вполне мог сойти за выходца с Ближнего Востока. Да еще с такой фамилией — тут и к гадалке не ходи. Но один из сослуживцев — парень из лаборатории, примерно такой же по типажу — был тем не менее латиноамериканцем. И тогда Тарик Хуссейн вознамерился спроворить себе права на какое-нибудь латиносовское имя и начал шерстить на этот счет Интернет.
Простота и посильность этой задачи его, честно сказать, удивила. Для оформления прав ему не только не надо было являться очно, но и даже заполнять какие-то официальные бумаги. Он просто заявился в Интернете под именем некоего Мигуэля «Мики» Фернандеса из штата Нью-Мексико. Услуга, разумеется, была платная: семьдесят долларов на счет «Глобал интеллидженс Ай-Ди Кард Солюшнс», плюс пятьдесят пять за доставку через «Экспедит деливери». И всё: новое удостоверение пришло экспресс-почтой взамен якобы «утерянного» в Вирджинии.
Но основным предметом поиска для Тарика было подходящее оружие. Он проводил в сети долгие часы, пролистывая и так и сяк тысячи страниц со всевозможными видами и подвидами, моделями и модификациями всевозможнейших стволов. Какой ствол ему нужен и для каких целей, он примерно знал. Хотелось просто получить дельный совет, на чем именно остановить выбор.
Внимание он затормозил на «бушмастере», из которого был учинен расстрел в школе Сэнди Хук, но отказался от него из-за чересчур легковесных пулек калибра 5.6 мм. Надо было что-нибудь посолиднее, весомей, с большей проникающей способностью. И в конце концов Тарик Хуссейн остановил выбор на «Хеклер-Кох Джи-3» — разновидности штурмовой армейской А-4 со стандартными натовскими патронами 7.62 мм, которая наверняка прошивает лист жести, не взлохмачивая при этом краешков отверстия.
Интернет-поисковик проинформировал, что полный автомат по существующим законам заказывать чересчур хлопотно, а вот полуавтомат подойдет. Выстрел происходит при каждом
Если легкость получения прав Тарика удивляла, то элементарность покупки полуавтоматической винтовки попросту озадачивала. За своим приобретением он поехал на выставку оружия в Манассас, что всего в часе езды и в пределах того же штата Вирджиния.
Тарик в легкой даже растерянности расхаживал среди стендов, предлагающих арсенал смертельного оружия, достаточный для организации как минимум нескольких военных кампаний. Так он и набрел на искомый «ХK Джи-3». По предъявлении водительских прав мясистый сиделец с радостью продал ему за нал «охотничий карабин». Оставалось лишь выйти с ним наружу и погрузить в багажник. И всё. Никто и бровью не повел.
Снабдиться боезапасом для двадцатипатронного магазина оказалось так же легко, только для этого надо было съездить в оружейный магазин на Черч-Фоллз. Тарик Хуссейн взял там сотню патронов, а также дополнительный магазин и специальную пристежку, скрепляющую два магазина и избавляющую от необходимости тратить время на перезарядку сорокапатронника. Обзаведясь всем необходимым, Тарик Хуссейн, успокоенный и довольный, поехал в свой домишко готовиться к смерти.
На третий день, когда жара стала спадать, прогуляться по своей новой добыче выбрался Али-Африт. С мостика «Мальмё» одномачтовую доу капитан Эклунд увидел тогда, когда та покрыла уже с половину расстояния между берегом и контейнеровозом. Под натянутым посередине суденышка тентом бинокль различал костюм мистера Абди, а рядом с ним — закутанную в белое фигуру. Ну и мода у них: все равно что покойник в саване с дыркой для лица.
Пиратскую смену Джимали сменила другая дюжина юношей, которые взялись практиковать популярное у сомалийцев занятие, бывалому шведскому моряку доселе незнакомое. С собой на борт новый караул притащил большущие пучки зеленых листьев — не корешки или побеги, а эдакие лиственные веники. Это был их кат, который сомалийцы безостановочно нажевывали. Стиг Эклунд обратил внимание, что к предзакатной поре многие из караульщиков были уже не вполне в адеквате: одни как сонные мухи, другие, наоборот, возбуждены, как драчливые павианы.
Стоящий рядом сомалиец, поведя глазами в ту же сторону, что и капитан, заметил доу и, мгновенно протрезвев, помчался вниз по лестнице на палубу, что-то тревожно крича своим товарищам, блаженствующим под навесом.
По спущенному трапу старый предводитель клана взобрался на палубу, выпрямился и огляделся. Капитан Эклунд в салюте приложил руку к фуражке (береженого бог бережет). Мистер Абди, на этот раз прибывший в качестве переводчика, давал по ходу своему господину пояснения.
Морщинистое лицо Аль-Африта, черное как уголь под белым головным убором, выказывало небывалую жестокость уже одной игрой желваков и линией рта. Гарет Эванс из Лондона хотел было упредить об этом шведского капитана, но не знал, кто в этот момент стоит рядом. Ничего не сказал и мистер Абди. Так что капитан даже толком не знал, чьим именно пленником является.
С семенящим, как на поводке, мистером Абди пиратский предводитель прошелся по мостику и по офицерской кают-компании. Затем Аль-Африт приказал, чтобы все иностранцы выстроились на палубе. Он медленно тронулся вдоль строя, игнорируя десятерых филиппинцев, но пристально разглядывая пятерых европейцев.