Сплаттерпанк
Шрифт:
– Если я загляну сейчас в твой холодильник, ты уверен, что я не найду еще банки с "Ракетой"?
– Ты не имеешь права туда заглядывать.
– Пойду проверю.
– Там только папина "Ракета". Он изобьет тебя до смерти, если возьмешь. Ты же знаешь, что он сделает это. Помнишь, как он взбесился, когда мы стащили у него немного виски? Помнишь? Представь, что будет хуже в триллион раз.
– Тогда можно мне хлебнуть у тебя еще?
– Думаю, нет.
– Я совсем чуть-чуть.
– Пожалуйста,
– Но с таким приливом энергии я никогда еще не сталкивался!
Чарли был прав - Малкольма ни капли не заботили микробы, которые могли быть на банке. Он чувствовал, будто никогда больше не будет болеть! Чувствовал, будто может перепрыгивать через небоскребы! Чувствовал, будто может ломать слонов через колено! Чувствовал, будто каждая молекула в его теле обладает силой шести молекул!
– Отдай мне мою "Ракету", - сказал Чарли, сердито прищурившись.
Малкольм чувствовал, будто может сломать кому-нибудь шею - скажем, например, Чарли - и забрать у него напиток.
Он мог сделать это.
– Сколько стоит эта штука?
– спросил Малкольм.
– Четыре бакса банка. Продается везде.
Хотя Малкольм чувствовал в себе силы сделать это, он не считал хорошей идеей убивать лучшего друга из-за чего-то, что стоит четыре доллара. У него было достаточно в бумажнике денег, чтобы купить две с половиной банки, не ломая никому шеи, поэтому это показалось ему более эффективным подходом.
– Мне нужно идти, - сказал он.
– Но мы только собирались пересмотреть вторую часть "Властелина колец"!
– Извини. Мне нужна "Ракета".
– Это не круто.
– Ты всегда можешь дать одну из холодильника.
Чарли заколебался.
– Обещаешь, что потом возместишь мне ее?
– Да.
– Обещаешь?
– Я же сказал "да"!
– Со скрещенными пальцами?
– Нет. Нам не шесть лет, Чарли. И если б скрещивание пальцев было юридически обязывающей возможностью уклониться от выполнения обещания, я мог бы просто сказать, что скрестил пальцы, потому что ты не мог знать, скрещены были мои пальцы или нет. Поэтому, обещаю, что тебе не придется беспокоиться, что я прибегну к детским уловкам и попытаюсь избежать долга.
– Клянешься жизнью матери, что возместишь мне "Ракету".
– Моя мама не умрет, если я не сдержу обещание. Высшая Сущность так дела не делает. Иначе, я поклялся бы жизнью Гитлера, а затем намеренно не возместил тебе напиток, просто чтобы избавиться от Гитлера.
– Вообще-то Гитлер умер семьдесят лет назад.
– Знаю, но я в том смысле, что, если кто-то во время Второй Мировой захотел бы убить Гитлера, он мог бы поклясться его жизнью, а затем нарушить обещание. Я должен был привести более современный пример, но ты же
– Клянись мне смертью Гитлера, что возместишь банку. В таком случае, если нарушишь обещание, Гитлер вернется из могилы. Просто знай, что ничего хорошего от него ждать не стоит, поскольку в последнее время развелось очень много евреев.
– Клянусь смертью Гитлера, - сказал Малкольм. Тут ему пришло в голову, что они слишком много спорят из-за продукта, на поход за которым потребовалось бы десять минут. Это казалось странным. Почему он даже пары минут не мог провести без "Ракеты"?
Может, напиток имел побочные эффекты?
Нет. То, что заставило его почувствовать такой прилив энергии, не могло иметь побочных эффектов. Вещи, которые делают тебе приятно, редко бывают вредными.
Чарли уставился на него. И смотрел очень долго. За это время Малкольм вполне мог сходить за "Ракетой". От этого взгляда ему стало немного не по себе.
– Ладно, - наконец, сказал Чарли.
Он ушел на кухню и вернулся с неоткрытой банкой "Ракеты". Ему потребовалась еще пара минут, чтобы набраться силы воли и передать ее Малкольму.
Малкольм открыл банку. Соблазнительный аромат заставил его ноздри буквально трепетать. Он сделал глоток, и тут же следом второй и третий. А глотки с четвертого по двенадцатый слились уже в один большой.
Он допил банку и смял ее рукой. У него хватало силы для такого подвига и раньше, но сегодня, казалось, он стал еще сильнее.
Малкольм выпустил мощнейшую в своей жизни отрыжку и сказал:
– Я думаю...
Неожиданно Чарли ударил его в лицо, сбросив на пол.
– За что?
– завопил Малкольм.
– Ты сказал, что думаешь отказаться возмещать мне выпитую банку "Ракеты"!
– Нет, это не так! Я сказал только "я думаю"!
– И ты как раз думал отказаться возмещать мне выпитую банку "Ракеты"! Ты солгал мне! И теперь нам придется решать проблему с Гитлером!
Малкольм снова поднялся на ноги. Энергия циркулировала у него в венах. Если не обращать внимания на ноющую челюсть, никогда в жизни он не чувствовал себя лучше.
– Я самый сильный человек в мире!– закричал Малкольм, запрокинув голову и подняв руки вверх.
Наступил неловкий момент молчания.
– Ты, правда, только что кричал, что ты самый сильный человек в мире?
– спросил Чарли.
– Ну, да.
– Это не так, ты же знаешь.
– Я чувствую, что так оно и есть.
– Но это не так. Я хочу сказать, что после "Ракеты" тоже отлично себя чувствую. Но существуют профессиональные атлеты, которые тренируются всю жизнь, чтобы быть в отличной физической форме. Ты даже не в первой "десятке". Наверное, даже не в первой "двадцатке".