Сплав закона

Сандерсон Брендон

С потолка свисали величественные люстры: шесть громадных в центре, украшенных тысячами блистающих хрустальных подвесок, и по бокам еще двенадцать поменьше.

«Электрические лампы, – подметил Ваксиллиум. – До переделки зажигать все эти люстры, наверно, было ужасно мучительным занятием».

Стоимость подобного приема сама по себе вызывала оцепенение. На деньги, потраченные за один этот вечер, он бы смог кормить Везеринг в течение года. Дядя Эдварн несколько лет назад продал бальный зал Ладрианов – он размещался в отдельном

здании, в другом районе. Это радовало: судя по тому, что помнил Ваксиллиум, зал был таким же огромным. Если бы он все еще принадлежал семье, от лорда Ладриана ожидали бы роскошных вечеров вроде этого.

– Ну? – спросила Стерис, снова протягивая ему руку, когда вернулся слуга, чтобы проводить их к столу.

Лорд Хармс и Мараси уже заняли свои места.

– Я вспоминал, почему покинул город. Жизнь здесь до чрезвычайности сложна, – честно признался Ваксиллиум.

– Многие сказали бы то же самое о Дикоземье.

– И мало кто из них пожил и там, и там, – возразил Ваксиллиум. – Жить здесь сложно по-другому, но все равно сложно. Мараси снова к нам присоединилась?

– Конечно.

– Что с ней такое, Стерис?

– Она из Внешних Владений и отчаянно добивалась возможности посещать университет здесь, в городе. Мой отец над ней сжалился, поскольку у ее собственных родителей на такое не хватает средств, и позволил жить с нами до конца обучения.

Достойное объяснение, хотя Стерис выдала его как-то слишком уж быстро. Все дело в частом повторении или Ваксиллиуму померещилось? Так или иначе, дальнейшее обсуждение было прервано, когда лорд Хармс поднялся, приветствуя дочь.

Обменявшись рукопожатием с лордом Хармсом, Ваксиллиум взял за руку Мараси, поклонился и только потом сел. Стерис начала беседовать с отцом о тех, кто, как она заметила, присутствовал либо отсутствовал. Опустив локти на стол, Ваксиллиум слушал вполуха.

«Такое огромное помещение тяжело защитить, – машинально думал он. – Снайперы на тех балконах сработали бы, но понадобилось бы по несколько на каждом, и чтобы еще наблюдали, не забрался ли кто-то под другой балкон».

Любой с достаточно мощным пистолетом – или правильными алломантическими силами – мог снять снайперов снизу. Впрочем, колонны под балконами также представляли собой неплохое убежище.

Чем больше укрытий, тем лучше для тех, кого превосходят числом. Не то чтобы кто-то хотел угодить в подобную ситуацию, но Ваксиллиуму редко доводилось оказываться в передрягах, где дело обстояло иначе. Так что он обычно выискивал укрытие. На открытом месте преимущество оказывалось на стороне тех, кто выставлял большее число людей с оружием. Но как только ты мог спрятаться, навыки и опыт начинали компенсировать недостающее. Возможно, этот зал не так и плох, если в нем драться. Он…

Ваксиллиум колебался. Что он делает? Он уже принял решение. Неужели придется проходить через это каждые несколько дней?

– Мараси, – обратился Ваксиллиум,

заставляя себя начать разговор, – ваша кузина сказала, вы поступили в университет?

– Я на последнем курсе.

Он ждал продолжения, но не дождался.

– И как проходит обучение?

– Хорошо. – Мараси опустила глаза, сжимая салфетку.

«Продуктивно», – со вздохом подумал Ваксиллиум.

К счастью, приближался официант. Худощавый мужчина начал наливать им вина.

– Суп вскорости подадут, – сообщил он с легким террисийским акцентом, выделяя гласные и слегка в нос.

Услышав этот голос, Ваксиллиум застыл.

– Сегодня, – продолжал официант, – у нас восхитительно приправленный суп-пюре из креветок с толикой перца. Думаю, вы получите от него немалое удовольствие. – Он взглянул на Ваксиллиума, весело сверкнув глазами.

«Террисиец» был в парике и с фальшивым носом, но его глаза принадлежали Уэйну.

Ваксиллиум тихонько застонал.

– Милорду не нравятся креветки? – в ужасе спросил Уэйн.

– Суп-пюре очень вкусный, – заметил лорд Хармс. – Я уже пробовал его на другом приеме у Йоменов.

– Дело не в супе. Просто я вспомнил, что забыл кое-что сделать, – пояснил Ваксиллиум.

«Кое-кого придушить».

– Я вскоре вернусь с вашим супом, милорды и миледи, – пообещал Уэйн.

В ушах у него оказались даже имитации террисийских серег. Разумеется, Уэйн, как и Ваксиллиум, был отчасти террисийцем – об этом свидетельствовали их ферухимические способности. Такое встречалось редко; хотя почти пятая часть Первоначальных являлись террисийцами, они редко сочетались браком с представителями других народов.

– Этот официант не показался вам знакомым? – спросила Мараси, поворачиваясь и провожая его взглядом.

– Наверное, он прислуживал нам, когда мы были тут в прошлый раз, – предположил лорд Хармс.

– Но я не была с вами в прошлый…

– Лорд Хармс, – встрял Ваксиллиум, – ничего не слышно о вашей родственнице? Той, которую похитили умыкатели?

– Нет, – ответил Хармс, глотнув вина. – Разрушитель бы побрал этих воров. Подобное абсолютно неприемлемо. С таким поведением им не следовало выбираться из Дикоземья!

– Да, – подхватила Стерис, – в самом деле, подобные случаи подрывают уважение к полицейским силам. Грабеж в пределах города! Ужасно.

– А как это? – Мараси даже подалась вперед. – Лорд Ладриан, каково жить там, где нет закона? – Она казалась искренне заинтересованной, хотя заработала строгий взгляд лорда Хармса – видимо, за то, что напомнила о прошлом Ваксиллиума.

– Иногда приходилось трудновато, – признался Ваксиллиум. – Некоторые там искренне верят, что можно просто так брать все, что им хочется. Они на самом деле удивлялись, когда кто-то вставал у них на пути. Я будто становился какой-то внезапной преградой, человеком, который не понимал, в какую игру они играют.