Splinter cell : operation Barracuda
Шрифт:
этом роде, я только хочу, чтобы ты говорил мне правду о себе.
Прежде, чем я успеваю сказать что-нибудь, прибывает закуска. "Багда Калда" - это
удивительная смесь из мягких зубчиков чеснока, запечённых в оливковом масле и масле с
некоторым намёком на анчоусы. Она подаётся в небольшой горячей бадье, и её можно
намазать на свежеиспечённый хлеб, с которым она подаётся.
– О Боже, это невероятно, - говорит Катя, когда пробует закуску.
– Я могла бы питаться только
этим.
– Здорово не правда ли? Ты можешь купить книгу рецептов ресторана в холле, если хочешь
попробовать приготовить это дома.
Мы заказываем закуски и разговариваем, вопрос моей честности ушёл на второй план. Крав
Мага становится главной темой нашей беседы наряду с темой наших личных привычек для
поддержания формы. Она рассказывает мне немного о своей жизни в Израиле до того, как
она переехала в Соединённые Штаты. Её отец был израильтянином, но мать - американка, следовательно - двойное гражданство. Когда её родители развелись, мать переехала с Катей
и её сестрой в Калифорнию. Её отец скончался шесть лет спустя.
Еда прибывает, и это занимает нас. У неё испечённый с лимоном атлантический лосось с
чесночным соусом, поданный с пастой "ди пепе". У меня - жареное с чесноком среднее
рёбрышко, которое подаётся, естественно, с чесночным пюре. Как я и говорил Кате,
"Зловонная Роза" - великолепное место для свиданий, ведь оба знают, что у каждого из них
будет дурной запах изо рта.
Когда остаётся половина от наших заказов, мы возвращаемся к разговору о том, чем я
занимаюсь. Она упоминает, что любит путешествовать, но не часто имеет возможность
делать это.
– Тебе повезло. Должно быть, это неплохо - иметь возможность побывать в стольких местах
во время работы.
– Иногда да. Зависит от обстоятельств.
– От чего?
– От того, что я должен сделать.
– Сэм, ты работаешь на правительство, ведь так? Не волнуйся, твой секрет останется при
мне.
Я не отвечаю, но пожимаю плечами в знак того, что она на верном пути. Это лучшее, что я
могу сделать.
– Я знала это. Слушай, я знавала других людей, которые работают на правительство.
Однажды я назначила свидание парню из ЦРУ. Мы долго были вместе до того, как я узнала, чем он занимается, и это реально вывело меня из себя.
– Почему?
– Потому что он лгал мне. Он говорил, что был лоббистом. У него были такие же
отличительные черты, как и у тебя - от был скрытным, когда дело касалось его работы, его
подолгу не было, он был необычайно здоров для своего возраста, и он был любителем
военных искусств. Поверь мне, Сэм, я знаю этот типаж.
– И это мой типаж?
– Разве нет?
Я пропускаю вопрос. Обед продолжается спокойно, и беседа движется по более безопасным
темам. Во время десерта - мы разделяем ирландский кофейно-шоколадный мусс - я чувствую
её босую ногу. Она сбрасывает обувь и скользит своей ногой по моей, выше и выше, пока её
нога не достаёт моих колен. Она надавливает пальцами на мою промежность, всё это время
поглядывая на меня с искрой в глазах, в которых читалась серьёзность. Внезапно я будто
пробудился, реакция, которая была как возвращение из состояния между жизнью и смертью.
Доктора из АНБ, которые обследовали меня каждый год, выражают удивление, когда узнают
о годах безбрачия. У большинства парней, завербованных государством для опасных миссий, либидо не получает выхода наружу. Возможно, теперь оно наконец-то вырвется наружу.
– Что ты скажешь о том, чтобы оплатить счёт и убраться отсюда?
– спросил я.
– А я уж думала, что ты уже не предложишь этого, - сказала она с хитрой усмешкой, играющей
на её влажных губах.
Мы проводим оставшуюся часть дня и вечер в моей комнате в отеле. Секс также интенсивен, как это было дома в Тоусон на мой день рождения. Кажется, Катя ненасытна, и я больше не
чувствую той усталости, которая изводила меня по прибытии в Калифорнию. Может быть, это
феромоны, проходящие через моё тело, или что-то вроде того, если вы верите в такие вещи.
В любом случае, химические реакции в моей пояснице делают свою работу.
В девять часов вечера я снова голоден. Я заказываю обслуживание номеров, и мы получаем
пару сэндвичей с содовой. Мы сидим в постели, раздетые, поедающие наш ужин, и смеёмся
над тем, как нелепо мы должны выглядеть при этом. После еды Катя предлагает сделать мне
массаж, и я с готовностью соглашаюсь. Она работает своими сильными руками, и поэтому я
снова чувствую усталость. Я чудесно расслаблен, как будто плаваю в воде. Следующее, что
я помню - в комнате темно, а Катя лежит в постели рядом со мной. Должно быть, я заснул во
время массажа. Электронные часы на прикроватной тумбочке показывают 2:35, я спал в
течение прекрасных шести часов.
Я тихо выскальзываю из-под одеяла и сижу некоторое время, наблюдая за Катей. Она крепко
спит. В тусклом свете её темные вьющиеся волосы, разбросанные по подушке, походи на
разлитую краску.
Я думаю, да. Никак иначе. Годы безбрачия окончены. Моей дочери, Саре, просто придётся
привыкнуть к тому, что я буду появляться с новым партнёром. Я не думаю о браке или чём-то, на что стоит решиться. Я даже не уверен, что желал бы жить с Катей. Но я знаю, что хочу