Спорим, она будет моей
Шрифт:
— Я же сам найду, Амелина! — кричит Никита мне вслед.
Ищи сколько влезет! Придурок.
Преподаватель отчитывает меня за опоздание, а парни, вошедшие следом, прикрывают друг друга. Якобы у Яна на лестнице заело коляску и Ник с помощником помогали ему решить эту проблему. Зашибись!
Хорошо хоть садятся подальше от меня. Никита падает к Ангелине, а Ян устраивается за последней партой через ряд от меня.
— Что с Платоном? Говорила? — шепчет Влада.
— Сказал подойти к нему на большом перерыве. А я к маме тогда
Не могу я ее одну бросить на растерзание непонятно какого врача, тем более проплаченного моими родственницами.
После урока преподаватель просит меня задержаться и говорит, что не будет подавать сведения об опоздании куратору, потому что я вроде как на хорошем счету, но это только один раз. В следующий раз наказания избежать не выйдет.
Выхожу из класса и наблюдаю забавную картинку. Парень, который еще час назад требовал от меня свидания, сейчас стоит ко мне спиной и прижимает к стене Соболеву, что-то нашептывая ей на ухо.
Что и требовалось доказать. Все они тут одинаковые.
Яна нигде не видно. Скорее всего уже уехал. Ему необходимо немного больше времени, чтобы спуститься. Даже гусеницы на коляске, это не ноги.
— Анастасия Сергеевна, — запыхавшись, без стука заскакиваю в кабинет куратора, — можно?
— Вошла уже, Василина. Говори, — кивает она.
— Анастасия Сергеевна, можно мне уехать домой? Очень-очень нужно. Я все нагоню, вы же знаете. У меня там мама…
— Хуже стало?
— Нет, просто… — не знаю, как объяснить. Это слишком долго и лично.
— Мы же говорили с тобой об этом. Если ты продолжаешь учиться у нас, то поблажек из-за диагноза мамы, кроме экстренных случаев, не будет. Детка, ты согласилась. А сейчас нас еще проверяют в связи с изменениями в лицее. Даже посещаемость на строгом контроле. Если не тянешь, давай мы переведем тебя в хорошую, но обычную школу. Там и требования другие.
— Нет, — кручу головой. — Мне очень нужно будет поступить по программе лицея.
— Знаю, — кивает Анастасия. — Поэтому прости, я не могу тебя отпустить без весомой причины.
— Я поняла. Извините, — вздохнув, выхожу из ее кабинета.
Ладно. Мамочку же сегодня у меня не заберут. Они просто не смогут, а я с Платоном поговорю и может быть у нас появится шанс побороться за то, что пытаются отобрать.
Расстроенная вхожу в кабинет истории. Влада уткнулась в свой реферат, ей сегодня его зачитывать. На моей половине стола лежит шоколадка… опять швейцарская. В этот раз на упаковке нарисован аппетитный фундук.
Беру ее в руки, чтобы вернуть Яну. Под ней записка. Разворачиваю свернутый вдвое листок и читаю вопрос, написанный красивым, каким-то совсем не мальчишеским почерком:
«А со мной пойдешь на свидание?»
Глава 10
Ян
Молча положила мне шоколадку на стол после урока и убежала. Были бы ноги, я бы догнал. Амелина и записку вернула. Я надеялся увидеть в ней ответ. Ничего… скомкал, кинул трехочковый в урну.
— Братишка, есть идешь? — напротив меня возникает Никита.
— Нет. Воздухом пойду подышу. Возьми мне яблоко или апельсин. Больше ничего не хочу.
— Ты мне так и не рассказал, как съездили в клинику вчера, — напоминает он.
— Потому что рассказывать нечего.
Снимаю коляску с тормоза, выезжаю в коридор. Никита задумчиво идет рядом. В душу не лезет, знает, что бесполезно. У меня в руках эта проклятая шоколадка и я начинаю заморачиваться еще сильнее. Именно на этой девчонке заморачиваться! Если по сторонам глянуть, я ищу ее. Вчера весь вечер о ней думал. Запала куда-то глубоко в меня. Не отпускает. Надо, чтобы отпустило.
Выезжаю на улицу, спускаюсь по крыльцу.
— Оставь меня одного, — прошу помощника. — А то тебя уволят.
Я здесь и сам справлюсь. Смотрю, куда развернуты камеры на стенах корпуса. Уезжаю за него и качусь вглубь через аллею. Слякотно, сыро, холодно, местами скользко. Дворники отлично почистили дорожки на лицевой части двора, а здесь так, чтобы было.
Скрываюсь из виду. Достаю сигареты. Голова немного кружится с первой затяжки, быстро отпускает. Меня вечно кроет после больницы. Ненавижу их. Они напоминают мне о том, что я не могу теперь ходить. Раньше по скалам профессионально лазил. На такие высоты поднимались с братом, что им и не снилось! Круглый год вылазки в лес с ночевкой, палатки, сплавы. Вся моя жизнь осталась там! Она словно замерла на эти два года, и всем мои планы к чертям собачьим! В МЧС меня не возьмут теперь. Если только в аналитику. Дед может устроить. А я полевым хотел в сложные условия. Чтобы таких вот самоуверенных идиотов, как я, спасать, когда они страховку не проверяют.
Докурив, заканчиваю рефлексировать. Надо увеличивать нагрузку, укреплять спину, и я встану гораздо раньше, чем они прогнозируют.
Еду ко входу. На крыльце Амелина болтает с парнем из параллельного класса. Мило так болтает, улыбается ему. Меня замечает, вздрагивает. Чё, я страшный такой, что ли?!
— Помочь? — предлагает ее собеседник.
— Сам справлюсь, — меняю колеса на гусеницы, аккуратно поднимаюсь. «Тень» меня сзади страхует.
— Платон, — парень протягивает мне руку.
А-а-а. Тот самый Калужский, я полагаю. Наслышан уже. Интересный. Выделяется среди всех он и его компания. Есть в нас что-то общее. Вызов во взгляде, уверенность в том, что мы способны на большее и чего-то стоим.
Меня немного дергает от ревности. Чет новенькое. Чтоб раздражаться на такое поведение малознакомой девчонки — это прям сюрприз. А все потому, что реально нравится. Не как проходящая, хотя и этого у меня давно не было, а действительно нравится!
Какого черта она меня игнорит, а Калужскому улыбается?!