Спорная антипатия
Шрифт:
– Да не за что, - он пожал плечами, улыбнувшись, когда она наконец отпустила его руку.
– Ладно, спокойной ночи.
Он отправился в сторону лифта, подавив в себе желание всего лишь поцеловать её в щёку. Всего лишь… а что было бы, если бы он так и сделал? Саске тяжело вздохнул, повернув голову к ней и нажав на небольшую красную кнопку – лифт вот-вот должен приехать. Саске понял – кажется, сегодня вечер совершения глупых и необдуманных поступков, которые могут привести к чему-то большему. Быстро подойдя к девушке, он слегка наклонился, поцеловав её в заалевшую от смущения щёку. И Сакура усмехнулась, словно от щекотки, ощутив на виске тёплое дыхание и нежность бледно-розовых губ на покрасневшей коже… он почувствовал приятный лёгкий запах фруктового парфюма,
– Удачно добраться домой, - практически прошептала она, когда он слегка отстранился.
Оба смутились, и девушка повернулась к двери, чтобы открыть её, а Саске вернулся обратно к лифту, уже зайдя в него. Душу переполняли такие эмоции и чувства, каких он раньше никак не мог ощутить. Этот невинный поцелуй, её покрасневшие щёки, длинные ресницы, которые тут же опустились, едва он близко наклонился к ней. Казалось бы, она даже не испугалась его и не посмела оттолкнуть… и как всё же хорошо и тепло на душе от того, что лишь от одного пребывания рядом с ней обычно холодные ладони способны согреться…
Зайдя внутрь квартиры, Сакура тут же привалилась к стене возле двери, даже не включая свет. Что она чувствовала? Некую радость и счастье. Такое бывает, когда видишь то, что нравится тебе, но никак не можешь понять, нуждаешься ли ты в этом или это просто мимолётное желание. Такое вдохновение, которое внезапно нахлынуло на неё, бывает, должно быть, только у художников или других мастеров – желание просто закричать от счастья. И Сакура пугалась своих чувств – если первым толчком к чему-то большему, нежели просто симпатия, послужила гармония, воцарившаяся между ними, когда они шли, то вторым было это необъяснимое счастье и радость. Она широко улыбалась, глядя на верхушки красных роз, которые он принёс сегодня утром. Пускай Сакура и считала эти цветы проявлением банальности, никогда не любила их, и ей был противен их запах, то сейчас они казались ей самыми желанными на свете.
Продолжая улыбаться, девушка включила свет, разувшись, и поспешила пройти на кухню, чтобы поставить цветы в вазу. Что скажет этот её провожающий, который вернётся с работы с минуты на минуту и явно будет зол? Сакуре уже не было интересно. Налив прохладной воды в вазу, девушка поставила в неё цветы, буквально на глазах принявшиеся распускаться и оживать.
Дальше последовало то, что обычно делала Сакура после прихода домой: девушка переоделась в лёгкую майку и короткие шорты, чтобы не было жарко и удобно было совершать домашние дела, распустила нежно-коралловые волосы, расчесав их, и последовала на кухню, чтобы приготовить ужин. Типичная домашняя рутина не очень нравилась Сакуре… и только сейчас какое-то странное понимание, почему ей всё это противно, закралось к ней в голову: противно ей это только потому, что отвратителен сам человек, с которым она жила. Сакура чувствовала себя слабой от того, что не могла просто взять и уйти, собрать вещи и куда-то убежать. Она ощущала власть этого человека на себе, боялась его до дрожи, а уж тот факт, что он способен в порыве ярости ударить её, и вовсе пугал. Что было бы, если бы её сожителем был тот самый панк, который проводил её до дома? Миллионы секунд яркости, тысячи минут радости, сотни часов счастья и десятки лет гармонии сопровождали бы Сакуру до конца жизни, она была в этом уверена. С этим человеком она ощущала родство, схожесть… схожесть, такую непохожую на остальных представителей, живших в этом городе. А то, что он отважился поцеловать её сегодня в щёку при прощании… и вовсе выбило её из колеи.
Услышав, что дверной замок стал открываться, девушка накрыла сковороду, в которой готовилась еда, крышкой, убавив газ, и направилась в прихожую, натянув на себя радостную улыбку. Ким пришёл сегодня поздно, и он явно был очень зол. Только вот Сакура не понимала, при чём здесь она, наивно хлопая изумрудными глазами. Это был высокий молодой человек с копной каштановых густых волос на голове, царящей в вечном беспорядке. Точёные и тонкие черты его лица внушали резкость, понимание того, что этот человек агрессивен, яростен и зол. На самом деле Ким был довольно спокойным человеком… но вот вывести его из себя было очень и очень легко.
Сакура сама не понимала, как повелась на всё это – изначально всё было так, как бывает в романтических фильмах: цветы, конфеты, плюшевые медвежата, романтическая обстановка и ласковые слова… но потом всё как будто резко изменилось, едва она переехала к нему: он стал задерживаться на работе, срываться на несчастную девушку без причины, грозиться выставить её из дома… а ещё было то, что раздражало его больше всего на свете – она работала, зарабатывала себе на жизнь сама и не просила у него ничего, за что её можно было бы когда-нибудь упрекнуть. Ким не хотел признаваться самому себе, что Сакура ему надоела… но это, кажется, было так. Он привык к ней, к её мягкому голосу, к её пребыванию рядом с ним и этим проницательным зелёным глазам… так что приходилось просто терпеть и сдерживать всё в себе, несмотря на частые скандалы.
– Вот уродов-то развелось… - разувшись, он прошёл в комнату, принявшись переодеваться в домашнюю одежду вроде спортивных штанов и майки.
Сакура пошла следом за ним немного испуганно, поникнув головой, и шмыгнула в сторону кухни, видя, что Ким не в настроении. Значит, сегодня будет так же, как и обычно – скандал, слёзы, ругань и крики, стуки соседей по батареям, лишь бы всё это прекратилось… и душевная боль, переживание, страх и паника – это было единственным, что сопровождало Сакуру в этой квартире.
– Ты про кого? – осторожно поинтересовалась она, когда он прошёл в кухню, приоткрыв губы и недоумённо посмотрев в сторону букета. Вздёрнув брови, он опустился на стул, принявшись наблюдать за девушкой и за тем, как она готовила. Пожалуй, это было единственное, что успокаивало его в этой девушке… всё остальное заметно бесило: начиная с этих розовых длинных волос и заканчивая кончиками пальцев длинных красивых ног. А особенно его бесило то, что его едва не сбил какой-то псих с ирокезом, когда Ким зашёл в подъезд.
– Да зашёл в подъезд, а оттуда какой-то раскрашенный с петухом на голове вылетел – чуть с ног не сбил… - нахмурившись, он с подозрением посмотрел на неё. – И к кому только такие уроды ходят?
Последний вопрос прозвучал с намёком. Он не сказал бы, что Сакура странная или имела какие-то отличительные внутренние особенности… но было в ней что-то такое, что заставляло его заподозрить, будто этот панк и вправду ушёл от Сакуры. Что в ней такого было? Да чёрт разберёт эту девчонку, которая относилась со снисхождением ко всем подряд! Она повернула к нему голову, слегка улыбнувшись, даже как-то нервно, будто действительно была виновата. Коленки её мелко дрогнули, он это видел, и девушка поспешила согнуть одну ногу в колене, оперевшись о плитчатый пол кончиками пальцев. Дыхание постепенно учащалось, а в сердце зарождалась паника и желание убежать, кричащее ей едва не в рупор, чтобы ноги унесли её куда подальше.
– Не знаю. Не думаю, что в нашем доме есть те, которые принимают у себя таких… ты кушать будешь? – поинтересовалась девушка, всё так же нервно улыбаясь.
Он мотнул головой, нахмурившись. В голубых глазах промелькнул холодный огонь, который мог сжечь всё дотла.
– Нет, не хочу, - отрезал Ким. – А не к тебе ли он заходил?..
Этого вопроса Сакура никак не могла ожидать. Во всяком случае, именно сейчас и именно в таком тоне. Он бы непременно задал его, зная характер Сакуры… и девушка боялась уже не за Саске, которому Ким явно мог разбить нос (хотя в этом Сакура сомневалась и надеялась, что Учиха сделает это быстрее, несмотря на свою миролюбивость), а за себя, учитывая то, что Ким угрожающе поднялся с места, сжав тонкие пальцы в кулаки. Если в Учихе Сакуру не пугал его рост, а наоборот, даже как-то вызывал воодушевление и благоговение, то роста Кима она боялась, пусть он был немного пониже Саске…