Справиться с мечом
Шрифт:
Фима недоумённо оглянулся на охранника и слегка шевельнул бровью.
– Родственниц и знакомых своих ищу, - смутился эльф, - все сюда уехали. Домой позвать думал. Извините, ваше величество.
Оказывается, эльфы краснеют, как и люди, а вовсе не зеленеют. Цвет лица телохранителя сравнялся по интенсивности с цветом королевских волос. А говорят ещё, что у эльфов свободные нравы.
– И где?
– обратился Фима к раскрывшему рот парню.
– Нету, - ответил парень.
– Вы что думаете, свадьбы повсюду играют? Ни одного борделя в городе не осталось. Все содержательницы разорились, срочно харчевни открывают. А наши местные в домах этих работать не хотят - замуж хотят. Надоело, говорят, пошлялись вы, мужики, и будет, женитесь, если женщина нужна. И
– А куда они делись?
– удивился охранник.
– Домой уехали, - вздохнул парень, - король у них объявился. Они, как об этом узнали, все сразу и засобирались. А других у нас в борделях и не было. Впрочем, если три квартала пройдёте, а потом два раза направо повернёте, то дюжину-другую своих застанете ещё. Только они уже к отъезду готовятся, не работают… А жалко, такие красивые вдруг стали! И светятся, представляете?
Ничего себе, молодой муж… Точно знает, куда идти, где дамы ещё не разъехались…
В Академию Фима собирался через три ступеньки, то бишь полтора часа, поэтому нам относительно всё равно было, куда идти, и мы направились к борделю, поискать знакомых эльфиек телохранителя.
Вот так: то его королевскому величеству в библиотеку ночью приспичит, то в бордель днём. Маг, что с него взять.
Эльфийки действительно уезжали. У игриво расписанного забора стояли телеги, куда светящиеся зеленоволосые девушки стаскивали вещи. В основном - предметы домашнего хозяйства - котелки, горшки, ложки, миски. Котелков было мало, деревянных мисок - много. У эльфов что, посуды в лесах никакой нет? Только в королевском дворце ей пользуются, что ли? Вдоль забора стояло человек пятьдесят мужчин всех возрастов, откровенно утиравших глаза и носы рукавами.
– Далирушка, - всхлипывал немолодой уже мужчина с седой бородой, - останься, родная. Замуж за меня выйдешь, похоронишь дюжины через три лет - и лети к своим! Люблю я тебя! Сколько денег на тебя здесь оставил! Не уезжай…
Ослепительная эльфийка молча забрасывала на телегу бочку литров на пятьдесят. И вталкивала в неё, как матрёшек, бочки поменьше. Еще четыре девушки уже погрузились на телегу и тронулись в путь, сопровождаемые тоскливыми взорами брошенных мужиков. Телегу слегка потряхивало, бочки и ложки жалобно перестукивались.
– Инел, - обратился Фима к одному из телохранителей, - у нас дома что, проблемы с утварью для приготовления пищи? Неужели рядовые лесничие и охотники лишены возможности приобрести котелки и миски? Ладно бы миски золотые или серебряные, но деревянные…
– Нет вроде, - растерянно ответил охранник, - я сам не понял, куда им столько… Неужто я для своей жены кастрюли дома не найду? Спросить?
– Не надо, - маг изучал отъезжающих девушек, - а скажите, наместник ещё не прислал мне проект указа, где и как мы будем размещать наших блудных дочерей? Где он собирается изыскивать для них жильё, денежную помощь, работу - не по лесам же им бегать, после стольких-то лет жизни в городе. И они же не только из столицы поедут, а изо всех окрестных городов. Мы вообще в состоянии принять сразу столько народу? Или он рассчитывает, что они все за два дня выйдут замуж, и это будут уже проблемы их супругов?
– Эээ…- замялся Инел.
– Ваше величество, я сегодня же этим займусь. Составлю проект указа, принесу вам, потом пошлю согласовать с наместником и советниками… Они, наверно, просто ещё до дома не доехали. Там не в курсе, что они возвращаются, и сколько их. К вечеру всё готово будет.
Он, оказывается, ещё и секретарь. В этот момент нас заметили. Из полутора дюжин девичьих глоток вырвался дружный вздох, и все они рванули к нам. Охрана сомкнулась кольцом вокруг его величества, но девицы повисли у телохранителей на шеях, дрыгая ногами и покрывая парней поцелуями. Причём на каждом висело как минимум по три.
Отдрыгав ногами, девицы спрыгнули на землю и принялись хором умолять охрану позволить им облобызать руку или край одежды возлюбленного монарха. Как они его узнали, для меня осталось загадкой.
– Ваше величество, - стонали девушки, - позвольте дотронуться до края вашей мантии! Ходят легенды, что ту, кто до неё дотронется, ждёт счастливое замужество и прибавление в семействе! Ваше величество, позвольте облобызать вашу королевскую руку! Мы столько лет вас ждали, столько надеялись… За что нам такое счастье выпало - короля лицезреть? Могли ли мы на это надеяться в этом ужасном, скучном и грязном городе?
Неуловимым жестом Фима заставил охрану расступиться. Девицы действительно с благоговением прикладывались к его руке, вот только от коричневой мантии за пару минут ничего не осталось - её всю разорвали на лоскуточки. Фима воспринял это с королевским достоинством - снисходительно улыбнулся и позаимствовал зелёный плащ у близкого к обмороку охранника. Едва плащ коснулся королевских плеч, как его постигла участь мантии. Больше портить плащи Фима не стал, зато произнёс перед девушками небольшую речь о том, как их заждались дома истосковавшиеся женихи. Все, как одна, эльфийки тут же упорхнули обратно, погрузились на телеги и тронулись в путь, прижимая к груди кусочки королевского одеяния. И не только королевского. У трёх охранников плащи приобрели изысканно лохматый вид. Всхлипывающие мужики махали вслед уезжающим пассиям и утирали носы, усы, бороды и глаза. Мы развернулись, и пошли за Фимой в Академию. Тащиться туда мне не хотелось совершенно - поэтому я, помявшись, спросил - не выделит ли мне его величество провожатого - поискать подарок Злату. Фима просиял, и отправил со мной трёх охранников в наиболее пострадавших плащах. Инел схватился за сердце, пробормотав что-то вроде "как же так, мы же свита", в результате чего был немедленно откомандирован в замок работать над проектом указа о приёме и расселении репатрианток. И мы с его величеством повернули в разные стороны.
Я таскался по лавкам в сопровождении охранников. Разглядывал дома - обычные двухэтажные избы, и глазел на свадьбы. Проблема состояла в том, что я совершенно не представлял, что можно подарить сухопутному жениху и водоплавающей невесте. Кольца? Не видел я колец на русалках. Бусы? Какие бусы под водой. Постельное бельё? Ха-ха, и ещё ха-ха. Посуду? Сомнительно. Больше всего мне хотелось преподнести ей верхнюю часть раздельного купального костюма, но, во-первых, их здесь ещё не изобрели, во-вторых, нужный мне полуторадюжинный номер вряд ли бы нашёлся, и, в-третьих, Злат мог меня не понять. Спросил о свадебных обычаях русалок у эльфов - те пожали плечами. У них подобных браков ещё не заключалось. Мы заглядывали во все лавки подряд - ничего такого, что могло бы не бояться воды, и при этом сойти за подарок, я не нашёл. Решил вернуться в замок и проконсультироваться с Михом. Пошли обратно. Город пьянел на глазах. По улицам в обнимку гуляли парочки, во дворах надрывалось свадебное веселье. На всех углах целовалась и пила молодёжь и не очень.
Моё внимание привлекли характерные крылья. Компания из трёх вампиров расположилась на перекрёстке, непрерывно отхлёбывая из походных фляг. На вампирах висело штук восемь юных горожанок с горящими глазами, поглаживая крылышки романтических красавцев.
– Вы не понимаете, - всхлипывало в экстазе белокурое и большеглазое создание лет пятнадцати, впрочем, вполне уже зрелое и оформившееся, повиснув на знакомом мне шорнике, - вы… вы не такой, как все! Вы - крылатый! О, ваши крылья - это символ моей свободы! Вы не представляете, в каком мрачном, душном и скучном мире мне приходится жить! Мать только одно твердит - готовь, стирай, подмети, воды принеси! Серость, ничтожество! Ничего, кроме своей готовки знать не хочет! Отец, о-о, он ничего не понимает! У него нет ничего духовного, никаких запросов, только деньги, приданое, еда! Нашёл мне жениха - молокососа всего на год старше, хочет замуж выдать! А я хочу полёта! Полёта! Я не такая, как все, и вы - не такой! Унесите меня отсюда… да… на крыльях нашей любви и страсти! Заберите меня из этого гадкого злобного мира, к себе, к полёту!