Спроси у Ясеня [= Причастных убивают дважды]
Шрифт:
— Вы так полагаете? — улыбнулся Чембер. — Без санкции их руководства вряд ли это получится.
— Да ну?! — не поверил я, ощущая чисто спортивный прилив сексуального задора.
Потом вспомнил Вербу, и мне сделалось стыдно. Стоп! Кого я вспомнил? Вербу? Да нет же, Белку! Точнее, Вербу в роли Белки. Или Белку в роли Вербы? Чума. Полная чума.
— Господин Малин, — вернул меня к реальности голос Чембера, — вам интересно, кто на вас напал сегодня?
— Да-да, разумеется, — рассеянно отозвался я.
— Палестинская разведка «Фарах».
— Ни хрена себе! — вырвалось у меня по-русски.
— Убивать не хотели, — пояснил Чембер. — Задание было похитить вас, вколоть вот эту дрянь и доставить пред светлые очи.
— К Арафату, что ли?
— Да, — сказал
Но мне-то абсолютно не хотелось влезать еще и в эти ближневосточные разборки. Или теперь уже мой ранг настолько высок, что я просто обязан влезать во все на свете? Похоже, что так. И привыкнуть к этому ох как нелегко!
— Не хочу к Арафату, — сказал я Чемберу. — Лучше буду действительно сидеть здесь у вас взаперти.
— Кстати, необходимость в этом отпадет дня через три, когда Горбовский привезет свои рекомендации, а мы подготовим охрану и вместе отработаем маршруты. А пока продолжайте обучение, господин Малин.
Конечно, он знал, что никакой я не Малин. Для человека, так хорошо знавшего Сергея, как Чембер, решительно не годилась одна из распространяемых нами легенд, согласно которой после неудавшегося покушения у Малина, получившего серьезную травму, стало не все в порядке с головой: частичная амнезия, ложная память и тому подобное. Чемберу на первое время подготовили другую легенду — просто не сказали, что Сергей убит. Таким образом, шла обычная подготовка двойника для оперативной работы — дело, по понятиям старого контрразведчика, привычное и даже рутинное. Занялся он им без особого энтузиазма, но с присущей ему аккуратностью и основательностью. Потому и охрану мне выделял на прогулки, правда, не по высшему разряду — все-таки двойник. Так что теперь чувствовалось, что старина Сид озадачен. Будучи у себя в МИ-5 специалистом по Арабскому Востоку, он никак не ожидал, что его дополнительная работа на службе Базотти так внезапно и плотно пересечется с арабскими интересами.
Шел дождь. Я осторожно подошел к окну и посмотрел вниз, на мокрый асфальт улицы… Я все перепутал. Эта была не улица, а внутренний дворик управления МИ-5. И осторожничать тут незачем. Скучно и грустно. Комфортабельная тюрьма. Я повертел в руках Татьянин факс, перечитал. Не помогло. Самое время хлопнуть стаканчик «Чивас Ригал» и запить содовой, но я сдержался и вместо этого извлек на свет Божий документы, присланные Кедром.
Мне оказалось достаточно пробежать заголовок на самом первом листе, чтобы тут же начать жадно читать все. Страницу за страницей. И было уже неважно, что понимаю я чуть больше половины написанного, а еще о какой-то части смысла просто догадываюсь, ведь назывался этот манускрипт так (ну, то есть примерно так): «Обоснование необходимости подготовки для агента 001 постоянного двойника Разгонова Михаила Григорьевича». А далее там лежали: «Биография Разгонова М.Г.», «Протоколы наблюдения за Разгоновым М.Г. по отчетам оперативных работников», «Заключение экспертной комиссии о профессиональной пригодности и психологическом соответствии Разгонова М.Г.», «План экстренной вербовки Разгонова на случай непредвиденных обстоятельств» и еще десятка полтора бумажек подобного рода. Наконец я обнаружил в тексте одной из них, что мне как будущему агенту была присвоена кличка Лайза (очевидно, по имени главной героини моего романа), и окончательно понял, что не случайно эти тексты перевели на английский, не просто перевели — подредактировали, ведь в большинстве оригинальных документов по законам конспирации фамилии моей быть не могло, да и вообще какого лешего все эти сугубо внутренние и чрезвычайно секретные документы переводить на чужой язык, в помощь вражеским шпионам, что ли? Да ну, конечно же, мои друзья устроили мне просто интенсивное обучение, близкое к методу погружения. Эффект был достигнут. Уже к вечеру я почти перестал заглядывать в словарь и читал присланнь мне документы почти свободно. Все-таки у меня была неплохая база (спецшкола, институт, незаконченные разговорные курсы) плюс неплохие, очевидно, способности, плюс
Один документ мне представляется важным привести здесь целиком в моем собственном переводе обратно на русский (во идиотизм-то!). Смею надеяться, перевод удался на славу, все-таки особенности речи трех из пяти участников того совещания были мне уже знакомы. Правда, в то, что говорил Тополь, я добавил немного отсебятины, но не по сути, конечно, а в мелочах, просто чтобы интереснее было. И красивше. Итак:
Присутствовали: ВЕРБА, ТОПОЛЬ, КЕДР, ПАЛЬМА, ПЛАТАН.
Кедр. Тополь, расскажи еще раз сначала, как это было, здесь не все в курсе дела, а я постараюсь задавать грамотные вопросы.
Тополь. Присутствие Вербы обязательно?
Верба. Я в порядке, ребята. Вы что, забыли, с кем имеете дело? И потом Пальма вкатила мне дозу какой-то гадости.
Кедр. Транквилизатор Далтона?
Пальма. Да, тот самый, что нам прислали из Колорадо в мае.
Платан. Ну, начали. Шестнадцатого августа, около семи вечера Ясеню позвонили…
Тополь. Давай начнем чуть раньше. Четырнадцатого Рябина позвонила Вербе по поводу покушения на Гинатуллина.
Кедр. А-а, знаменитое дело Седого.
Тополь. Зря смеешься. Именно поэтому Вербы не было дома шестнадцатого во время звонка.
Верба. Не совсем так. Вечером я все равно сидела бы на Варшавке, а утром — какая разница… Он же меня никогда не спрашивал, куда ему ехать.
Тополь. Ладно. Что в Питере?
Верба. Абсолютно ничего. Случайная авария.
Кедр. Неужели? Тогда продолжай, Леня.
Тополь. Итак шестнадцатого августа в 19.04 раздался телефонный звонок в квартире Ясеня. Неизвестный голосом Осокоря назначил встречу. Вот дословно их разговор, записанный на пленку:
— Привет, Ясень. Это я. Двадцать один шестнадцать.
— Привет, Осокорь. Сорок три девяносто шесть. Ты откуда?
— От верблюда. Нам необходимо встретиться.
— Сегодня?
— Нет, завтра.
— По какому вопросу?
— Я же говорю: необходимо встретиться.
— Понял тебя.
— И, пожалуйста, без торта «Победа».
— Я же говорю: понял тебя. Я могу перезвонить?
— Да, конечно. У меня новый сотовый номер. Запиши: 713-16-31.
— Хорошо, пока. — Пока, Ясень.
Человек, назвавшийся Осокорем, не повторял номер — он знал, что все записывается на пленку.
Пальма. Или знал особенности памяти Ясеня.
Тополь. Человек этот вообще знал слишком много. Голос — ерунда. Имитация голоса — задача для эстрадного артиста средней руки. Другой вопрос, откуда у эстрадного артиста наш текущий пароль?
Кедр. Тополь, мы же договорились: вопросы здесь задаю я.
Тополь. Задавай.
Кедр. А не мог это быть все-таки Осокорь? Почему он не приехал сегодня?
Тополь. Потому что не может приехать. У Осокоря стопроцентное алиби. Он физически был не способен связаться с Ясенем в тот момент. Информацию я получил от Игоря Корягина, который полностью отвечает за уральский регион, и только он сейчас поддерживает постоянную связь с Осокорем.
Платан. Наверно, ты забыл. Кедр, какого рода задание поручил Осокорю.