Спящая красавица
Шрифт:
— Видимо, не слишком-то усердно разыскивал, — предположила Тамара. — Если ему по-настоящему нравилась Катюша, он нашел, о чем с нею поговорить.
— Ленька моментально позвонил Валерке, твоей матери, Люське и мне. Куда усерднее? Причем со мной он говорил почти в истерике, это точно. И после этого десять минут любезничает с Катюшей?
— А тебя не удивляет, — мрачно парировала Тамара, — что утром того же дня он пробыл с Катюшей часок наедине, а затем отправился с нею в гости? Десятиминутный разговор рядом с этим меркнет. Надо смотреть правде в глаза, Ленка. Леонид больше не любил меня.
— Не делай из моего брата идиота! Он никогда не полюбил бы такую, как Катюша, и не стал бы десять минут ворковать с нею по телефону, не имей для этого серьезных причин.
Тамара закрыла глаза. Ей представлялась страшная картина. Вот Тамара звонит Леониду и заявляет, что между ними все кончено. Из жалости тот хочет помириться, потом для проформы пытается ее найти. Или не для проформы, а тоже из жалости. Но тут в трубке раздается голос Катюши, и все неважное забыто. Ссора с Тамарой перестает волновать Леонида, одно за другим он произносит нежные слова. Десять минут они беседуют, не в силах остановиться. Было ли когда-нибудь подобное у Тамары? Нет. Леонид звонил и коротко говорил: "Тамара, я не могу без тебя, приезжай". Или: "Я еду к тебе". Он уверял, что слышать ее и не видеть для него страшное мучение. Что мысль о ее недоступности сводит его в такие мгновения с ума. Поэтому, красиво и упоенно описывая свои чувства при встрече, он избегал этого по телефону. У него слишком темпераментная, легко возбудимая натура. Он мог изменить, но не измениться!
— Да, — медленно произнесла Тамара, — вероятно, они не ворковали по телефону, а обсуждали что-то конкретное. Ну и что?
— Хотелось бы знать, что его настолько увлекло ровно через минуту после того, как он клялся мне, что чем жить без тебя, лучше умереть. Надо взять Катюшу за шиворот и потребовать ответа.
— Работа, — предположила Тамара. — Если не любовь, то работа.
— Точно, фотографии в «Плейбое»! Я склоняюсь к тому, что в данном случае Катюша не наврала. Может, Ленька обещал ей долю в прибыли, вот она и беспокоится? Не понимаю, Тамара, почему ты против их публикации. Ленька хотел прославиться — он должен получить свой шанс.
— Не такой ценой, Ленка! Вспомни, что говорил Федя. Он хорошо знал Леонида, и он со мною согласен. Леонид послал это письмо не всерьез.
— Не знаю, — вздохнула Лена, — вот никак не могу решить. А решать надо, время поджимает. Кстати, о Федьке. Шестнадцать ноль пять — входящий звонок, Федор, одна минута. Шестнадцать тридцать семь… — она изумленно посмотрела на мобильник, затем отрицательно покачала головой: — Хотя нет, все.
— Что все?
— Федькин звонок последний, — снова бросив недоверчивый взгляд на телефон, заявила Лена. — Зачем он звонил?
— Он видел меня, когда я вышла от Галеева, и даже попытался утешить. Я шла по улице и плакала. Наверное, он решил сообщить об этом Леониду, но сразу не смог дозвониться, поскольку было занято.
— Звонок длился даже меньше минуты — тридцать пять секунд. Многое ли успеешь сообщить? Может, Федька все-таки предупреждал о своем приезде? Мол, сейчас приеду и расскажу кое-что про Тамару, я ее только что видел. На это Ленька бы купился, не сомневаюсь. Ехать Федьке буквально пять минут. Приехал и предложил: "Ты так страдаешь, давай сделаю тебе укол, будет легче". У Леньки от расстройства вполне могла разыграться невралгия. Ну, и вкатил смертельную дозу.
— А мотив?
— У них были определенные разногласия, — вяло пробормотала Лена.
— Федя искренне восхищался Леонидом, я видела это. Он один из немногих, кого волновало все, что с Леонидом происходит. Кто воспринимал его не как человека, умеющего оживить любую компанию, а как личность. Я никогда не симпатизировала Феде по-настоящему, мне с ним неуютно, но надо сохранять объективность. Вспомни, как он загорелся вчера, увидев последние работы Леонида! Неужели он вел бы себя так, будь он убийцей? И потом, Леонид безусловно ценил Федин талант. Может, у них и были разногласия, но вряд ли достаточно серьезные. Увидев, что я плачу, Федя сразу спросил, не случилось ли чего с Леонидом, он явно беспокоился. А спустя полчаса решил убить?
— Федька любит кокетничать тем, что он простой парень, а по жизни он как раз непростой. Я не очень-то верю в образ этакого взрослого ребенка. Федька не просто модельер, он сам ведет свой бизнес, причем весьма удачно. А для этого нужны крепкие зубы. Тоже мне, легкокрылый эльф! — Лена помолчала немного, сунула мобильник брата в карман и мрачно продолжила: — Ну, если не Федька, значит, Катюша. Трахалась с Ленькой и надеялась, что это всерьез и надолго. А он после твоего звонка понял, что в данное время тебе изменять рискованно. Девять минут объяснял Катюше ситуацию по телефону… он всегда предпочитал расставаться с женщинами по-хорошему. Она все поняла, приехала и его убила. Из ревности.
Тамара не стала напоминать, что не далее, как вчера Лена признала, что мотив ревности совершенно не вяжется с характером и поведением Катюши. Было заметно, что и без того Ленкин энтузиазм угас, а настроение стало еще хуже, чем раньше. И Тамара догадывалась о причине. Некстати вспомнилась фраза Лазаренко: "Интересно, какой звоночек она хочет от нас с вами скрыть?" Судя по Ленкиной оговорке, он прозвучал в шестнадцать тридцать семь. Кого Ленка покрывает? Диму? Никиту? Впрочем, ни у одного из них нет причин желать Леониду смерти.
Неожиданно аппарат в Ленином кармане заиграл любимое Леонидом «Yesterday». Надо же, не успели включить, как кто-то набрал номер! Тамара машинально протянула руку. Психологически она до сих пор считала эту квартиру своим домом, себя хозяйкой, а Лену гостьей. Очевидно, Лена полагала так же. Она без колебаний отдала мобильник.
— Тамарочка, это Федя. Как удачно, что я дозвонился! А то вашего домашнего номера я не знаю, а сотовый не отвечал. Почему вас нет на поминках? Все страшно удивлены. Я знаю, вы не любите больших компаний, но в такой день все друзья Леонида должны быть вместе!
— Мы с Леной дома. Простите, Федя, у нас сейчас нет сил быть на людях.
— Понимаю. Но, — Ларин понизил голос, — для вас было бы разумнее горевать не в одиночестве, а при людях. Может, приедете, Тамара?
— Я не могу.
— Хорошо. Тогда приеду я. До скорого.
— Он едет к нам, — растерянно сообщила Тамара, слушая гудки.
— Почему ты ему позволила? — возмутилась Лена. — Зачем он нам тут нужен, этот шут гороховый? И без него тошно. Сейчас же звони и говори, чтоб не ехал. Ну!