Спящие Дубравы
Шрифт:
Ладно, полгода народ кое-как выдержал, но потом стало еще хлеще. Белисинда объявила Мяучина последним земным воплощением великого бога Р’Мяфа Мягколапого, покровителя Ай-Ту-Дорра, построила ему роскошную гробницу, возродила древний культ поклонения с обязательным еженедельным жертвоприношением рыбы и сметаны, и так далее. Но вскоре ей и этого показалось мало, и тогда она не нашла ничего лучше, как канонизировать всех кошек поголовно! Представляете? Теперь преступлением стало не только обидеть любую хвостатую бестию, но и просто запретить ей делать все, что душе угодно. В стране начался
— И народ это терпит? — я ушам своим не верил.
Падрик пожал плечами:
— А что нам еще остается, скажите на милость? Устраивать ради такой ерунды революцию? Штурмовать с кухонными ножами и граблями палаццо, забитое гвардейцами? Нет, молодой человек, мы уж лучше будем приносить кошкам жертвы и уступать им дорогу. В конце концов, кошка — далеко не самое неприятное создание… Кстати, насчет уступать дорогу: незнание приезжими законов не освобождает их от ответственности. Даже наоборот. Там, где местный верующий может отделаться искупительными жертвами или постом, пришлого, чего доброго, обвинят в подрывании священных устоев. Я, разумеется, не призываю вас сломя голову бежать в храмы Р’Мяфа, но сами понимаете…
Что же мы должны понимать, так и осталось для нас тайной. На улице, как раз напротив окон мастерской, внезапно грянул такой взрыв воплей, свиста, грохота и прочих неблагозвучных звуков, что у меня заломили зубы.
— Ох-хо, неужели опять погром? — страдальчески протянул Падрик.
Лепрехунские погромы — отдельное явление. Не то чтобы родственников гномов все прочие существа так уж ненавидят (самих гномов, между нами говоря, любят куда меньше), просто этот обычай уходит в глубину эпох. Кому и по какому поводу это в первый раз в голову взбрело — неизвестно, говорят, что чуть ли не мифическому королю Дроздофиллу, прадеду Зензириты Салийской и заядлому путешественнику, основавшему орден Разведчиков. Но это случилось и, на радость гномам, а также всем любителям погреть ручонки на чужом добре, возникла установка: лепрехунов надо громить. Нечасто, но надо. Для порядка, отдохновения и прочего.
— По-моему, там кричат что-то типа «богохульник» и «казнить», — поспешила успокоить нашего гостеприимного хозяина Глори.
Лепрехун, кряхтя, поднялся из кресла.
— Посидите пока здесь, а я схожу и посмотрю, что там такое.
Вернувшись через минуту, Падди облегченно махнул рукой:
— Ничего страшного. Типичный пример того, о чем я вам только что говорил. Какой-то приезжий молодой человек на Площади Вертикальных Зрачков пнул кошку. К его счастью, с кошкой ничего не случилось.
— И что с ним теперь будет? — поинтересовался я.
— Как это «что»? Повесят, разумеется.
Ну ничего себе! «К счастью», значит? А если бы случилось?
— А что это за Площадь Вертикальных Зрачков? — опередив меня, спросила Глори.
Лепрехун снова махнул рукой:
— А, вы до нее немного не дошли. Городской центр развлечений. Ну, знаете, театры там, зверинец, игорные дома…
Мы с девушкой переглянулись и хором протянули:
— Та-ак…
— Не-нельзя ли немно-го, нем-ного помедленее-ее?!
Похоже, лепрехун сам был не рад, что увязался с нами показывать дорогу. Драконозавры
На счастье, многочисленные кошки, встречающиеся по дороге, были достаточно разумны, чтобы не лезть под лапы Изверга и Лаки. На этот раз даже лепрехун вкупе с врожденным расположением Глорианны их бы не спасли.
Дорога к палаццо вела через Старый город — скопление храмов, маленьких магазинчиков, торгующих антиквариатом и замечательных строений пресловутой гномьей работы, утопающих в зелени. Что у меня за судьба такая: как только выдается случай полюбоваться достопримечательностями, ввязываться в очередное приключение?!
Впрочем, роптал я про себя.
К чести Падрика сказать, он пытался не только не свалиться со спины Изверга, но и по мере сил просветить меня.
— Слева от нас будет… был дом всемирно известного поэта Гленниуса, может, читали… ой! Ста-старая брусчатка, будь она про… я хотел сказать, благословенна-а! Может, все-таки, немного сбавим темп? Ладно, это я так, на всякий случай…
— А что там за грандиозное здание с золотым куполом? — поинтересовался я, чтобы не показаться неблагодарным варваром.
— Где? Ах, это! Главная святыня столицы — кафедральный собор Р’Мяфа. Кстати, сегодня ведь большой праздник — Великое Лапоположение.
Вблизи собор и впрямь производил впечатление. Высоченный, сложенный из огромных плит покрытого позолотой песчаника, с цельнозолотым (так мне, по крайней мере, показалось) куполом. Собор окружала величественная колоннада, а перед входом возвышалась по меньшей мере пятиметровая статуя хвостатого мужчины с лицом, в котором причудливо перемешались черты человека и кошки. Так вот ты какой, Р’Мяф Мягколапый!
Мы чуть-чуть не успели. Как только драконозавры поравнялись с углом собора, как из дверей повалил празднично одетый народ, размахивая букетиками кошачьей мяты и распевая нечто, что я классифицировал как священные гимны.
— Вот ведь не везет! — в сердцах стукнул себя по ладони лепрехун. — Шествие уже началось. По традиции Лапоположенного Избранника должны на руках принести прямо в палаццо, где он отужинает с герцогской семьей. Теперь это часа на три. Впрочем, особенно не волнуйтесь. Вашему другу сначала должны предъявить официальное обвинение, потом — суд, так что казнь состоится никак не раньше завтрашнего утра.
— А может, прорвемся? — с надеждой протянула Глори. Падрик замахал руками:
— И думать забудьте, барышня! Нет страшнее греха, чем противиться воле Р’Мяфа. В лучшем случае нас просто разорвут на клочки.
Я только-только начал представлять себе худший случай, как наш провожатый воскликнул:
— Смотрите, они выходят!
Действительно, двери собора широко распахнулись, и в проеме показались четверо бритоголовых жрецов, несущих на плечах резной паланкин из черного дерева. Все верующие тут же простерлись ниц; Падди, сидящий на спине Изверга, а потому — лишенный такой возможности, благоговейно сложил ладони перед грудью.