Сражения Космического Десанта
Шрифт:
— Я удивлён, — произнёс он.
Баллак увидел, что Брат меча уже сжимал топор бронированной перчаткой.
— И тоже только один… — Ворда вышел вперёд в тусклом свете галогенных посадочных антенн, которые периодически мерцали, но всё ещё работали.
— Ты наблюдал за мной? Не слишком благородно.
— Ты тоже.
Злобный согласился коротко кивнув.
Астартес разделяло пятьдесят шагов. Они кружили друг вокруг друга как волки на охоте и расстояние сокращалось.
— Это дело чести для тебя, Ворда, или касается чего-то ещё? — спросил Баллак,
Злобный продолжал двигаться по уменьшающемуся между ними кругу. — Если бы ты хотел отомстить, то мог бы просто убить меня на кладбище.
— Я хочу увидеть тебя мёртвым, но сначала я хочу тебя избить.
— А, — понимающе сказал Баллак. — Дело в гордости.
Тиамед был исключительным мечником. Баллак же просто подлецом, который бесславно зарубил Храмовника благодаря случайности, а не мастерству. Ворда хотел доказать правду, которую чувствовал сердцем, а не ложь, которая в голове говорила, что Тиамеда победил лучший боец.
Из лицевой пластины Храмовника донеслось рычание, прежде чем он выплюнул ответ.
— Обнажи меч моего брата, чтобы я вырвал его из твоих мёртвых рук…
Баллак достал из ножен меч, любуясь великолепной работой, прежде чем вонзил клинок в землю.
— Я более жестокое существо.
В тоне Ворды послышалась насмешка.
— Ты недостоин его.
— Не стану отрицать, — ответил Баллак, вытянув руку, чтобы вытащить цепной меч из магнитного захвата на спине. — Начнём?
Ворда кивнул, направив топор на Злобного, словно обвинение или вызов.
Запустив меч, Баллак почувствовал приятное вращение лезвий. Он собрался атаковать, но остановился из-за поднятой руки Ворды.
Баллак нахмурился за тупой лицевой пластиной. — Это какая-то хитрость, Храмовник?
Ворда что-то заметил в тени и полуобернулся.
Раздался выстрел, плотный, громкий и вызвавший рябь в воздухе. Астартес покачнулся от попадания в грудь. Он взревел, но ответный огонь затмил его ярость. Дульная вспышка осветила тьму, выпустив крупнокалиберные пули, поразившие Храмовника в бедро, грудь и плечо.
Он проворчал. — Орки… — и упал раненый.
Баллак двигался, забыв о Ворде, собираясь атаковать появившихся из мрака врагов. Громадные, клыкастые, похожие на свиней твари, их кожа была почти чёрной, а не зелёной.
Тяжёлый снаряд взорвался рядом с правым коленом Злобного, пластины брони смялись, треснули кости. Он опустился на колено всего в нескольких шагах от того места, где упал Ворда.
Ещё три выстрела попали в Храмовника, забрызгав кровью доспех Баллака.
Звук упавшего на землю топора прозвучал подобно похоронному звону.
Оставшийся в одиночестве космический десантник едва поднялся, плюясь и активно ругаясь, когда второй тяжёлый снаряд пробил наплечник и оторвал часть нагрудника.
Цепной меч выпал из онемевших пальцев, сочувственно воя и рыча бывшему владельцу, который ничком лежал на забрызганной кровью земле кратера.
Ретинальная сетчатка показывала, что он ранен. Биосигналы
С Вордой поступили также.
Из-за того, что шлем больше не мешал или возможно, потому что орки оказались настолько близко к нему, что он чувствовал их зловонное дыхание, Баллак понял, что кожа тварей не была тёмной от природы, ксеносы использовали камуфляж.
Он потянулся за ножом…
Холодное кольцо металла, грубо прижатое к правому виску, остановило его.
— Никаких… резких… движений…
Орк говорил, запинаясь, но не на своём гортанном диалекте. Он говорил на готике. Зелёнокожие могли понимать и использовать имперский язык. Это было отклонение, которое распаляло ненависть Баллака, но с начала этой войны орки и их способности мало чем могли удивить его.
Вблизи он заметил, что они носили какую-то аппроксимирующую форму и знаки различия. Они спланировали это, всё это. Обусловленные рефлексы призывали его бороться, но желудок возражал.
Ворда потерял сознание, и пользы от него не было никакой.
По слабо отличавшемуся зловонию Баллак понял, что их окружают десять орков, определили он и их местоположение. Все вооружены, в тяжёлых бронежилетах и хорошо организованны. Они наблюдали за посадочной площадкой, заметили, как появились два воина, ждали, пока их внимание не сосредоточится друг на друге, и устроили засаду.
Старая рана вспыхнула и вызвала гримасу боли. Он никогда ещё не чувствовал себя таким старым.
Астартес слышал, как орки спорили где-то вне его поля зрения, перейдя на свой примитивный язык. Злобный посмотрел на Ворду. Если бы зелёнокожие хотели их убить, то космические десантники уже давно были бы мертвы. Это означало одно. Им нужны пленные. И это означало, что их собирались переместить.
— Хорошо, — произнёс он, нахмурившись, — давайте пойдём…
Дикий удар сотряс его череп, словно барабан.
Яростная вспышка, слепота, глухота, и он отключился. Агония сменилась потерей сознания, прервав слова Баллака. Быстро наступила тьма, наполненная видениями зелёнокожих, бормочущих планы и произносящих имя Траки…
Едва он очнулся, то понял, что больше не в кратере. Он так и остался на коленях, но теперь толстая железная цепь сковывала лодыжки и запястья. Ноздри втягивали промозглый воздух. Баллак чувствовал жар и тёплый металл на языке. Последний был кровью, первый, как он понял, исходил от какой-то техники.
Он оказался в тёмном и замкнутом пространстве. И ещё в тихом, почти субаурикулярный гул продолжающейся войны отступил в никуда.
“Мы под землёй”, — понял он.
Прежде чем открыть глаза, стараясь едва дышать, Баллак слушал.
До него доносилось фырканье и ворчащее эхо, он понял, что рядом туннель. Похоже орки близко. И всё же их запах оказался достаточно далеко, поэтому он открыл глаза.
Ворда наблюдал за ним. Кровь запеклась вокруг левого глаза и глубокой раны на лбу. Она испачкала крест крестоносца, но это было наименьшей из его проблем.