Сребровласая малышка
Шрифт:
Похоронив отца, она, наконец, примирилась бы с его смертью.
А через примирение порвала бы с прошлым.
Вот ради чего она собирала останки. Она считала слово «будущее» пустым и лишенным смысла, и лишь похороны могли все изменить.
Хотя, нет. Так считала одна только Чайка.
Тем не менее однажды она… вполне могла связать свою жизнь с чьей-либо и найти такое будущее, в котором у нее появился бы ребенок.
Чайка сознательно отказывалась об этом мечтать.
И именно поэтому ее так потряс миг, в который она обняла создание, так похожее на ее собственного ребенка. Чайка не думала, закрывала глаза, убеждала себя в обратном, но жизнь ткнула ее носом в правду и заставила осознать, насколько сильно она мечтала об этом в глубине души.
— Ну, ты помни… — Тору посмотрел вслед улетевшему драгуну. — Как соберешь останки, похоронишь их и разберешься со всем, что тебе там надо, потом можешь заниматься чем хочешь.
— Тору?..
— Можешь найти себе кого-нибудь, выйти замуж и родить. Не горюй так, мечта у тебя вполне достижимая.
Конечно, прямо сейчас Тору казалось, что Чайка и сама еще ребенок. Он не мог представить ее в роли матери.
Но кто знает, быть может, та форма, которую принял драгун по имени Запад-223… и есть возможное будущее, которое ждет Чайку.
Не совсем близкое, но и не бесконечно далекое.
Так что если Чайка решит двигаться к нему шаг за шагом…
— Тору… — Чайка обрадовалась и кратко кивнула.
...С румянцем на щеках.
Либо она застеснялась.
Либо…
— Кстати, брат, — вдруг обратилась к нему Акари изнутри машины. — То, что ребенок Чайки будет похож на детеныша того драгуна, это понятно. Но как будет выглядеть ребенок, которого рожу я?
— В смысле?..
— Мне стало интересно. Крайне интересно.
— Мне трудно представить даже то, что ты станешь мамой…
— Брат. Мне потребуется твоя помощь, чтобы удовлетворить любопытство.
— Какая еще помощь?.. — Тору вспомнил их групповой портрет, который Чайка как-то нарисовала. — Помочь вообразить, что ли?
— Нет. Банальнее.
— Ну?
— …
— …
Повисло молчание.
Чайка быстро переводила взгляд то на Тору, то на Акари.
И наконец…
— Отложим разговор.
— Видимо, придется. — Акари кивнула и вышла на площадку с молотом в руке.
— Кстати, драгун ведь тоже говорил о них, — пробормотал Тору, глядя на проступившие впереди силуэты. — О том, что ему пришлось выгонять с территории ортросов.
— !.. — Чайка шумно вдохнула.
Дорогу им преградила стая изрыгающих молний фейл, которых называли ортросами. Крупные стаи ортросов, грамотно использующие особенности местности, весьма опасны. Отряду Тору уже приходилось сталкиваться с ними незадолго до встречи с Фредерикой, и если бы не помощь пресловутой Фредерики, они пошли бы на корм фейлам.
— Где Фредерика?
— Исчезла куда-то, — ответила Акари.
Стало быть, распугать ортросов Фредерикой не получится.
— Она так каждый раз… ну точно кошка. Ладно, придется так. — Тору вздохнул и достал из ящика рядом с ногами шашки вроде той, что обычно начиняют порохом.
Их они изготовили специально для таких случаев, памятуя о последней встрече с ортросами. Внутри скрывался не порох, а металлические сетки и просто железные шипы. Ортросы призывают магические молнии, которые, однако, ничем не отличаются от настоящих. От них можно защититься, если подготовить некое подобие громоотвода.
— Вперед.
— М-м!
— Есть.
Чайка и Акари кивнули.
Тору смотрел на силуэты приближавшихся собак…
«Папа».
И вдруг почему-то вспомнил о той малышке.
«Интересно, а у меня в будущем будет ребенок?»
Ему было легче представить Акари или Чайку в роли матери, чем себя в роли отца. Если на то пошло, диверсанты вообще редко доживали до того, чтобы отойти от дел и завести домашнее хозяйство. Тору всегда считал, что однажды и сам погибнет на поле боя.
Наверное, у него не было права учить Чайку жизни и читать ей нравоучения.
Однако…
— …
Тору вдруг подумал, что и такое будущее его бы устроило.
Он мог жить, растить детей и оставить после себя хоть что-то.
Мог сделать то, что не получилось у Хасумин.
И поэтому…
— Сейчас нам обязательно нужно выжить, — прошептал Тору, совмещая эмблемы на ладонях и на рукоятях комбоклинков.