Средневековая история. Граф и его графиня
Шрифт:
Вирмане… Ладно! Они просто подвернулись под руку. Но ведь нашла она общий язык с этими морскими волками! И вот уже приплывают корабли с черными щитами на мачтах. И ее люди преданы ей. Это-то он видел. Те, кто приходил с ней во дворец… Даже сомнений не было, что за первое же слово, первый неуважительный жест в ее сторону – они порвут на части любого!
Пусть тут взаимная выгода, но такую преданность надо заработать.
А Ганц?
Он душой и кровью принадлежит королю. Но бережет эту странную
Бережет, защищает…
Тахир? Ханганы? Излечение принца – и вот уже они чуть ли не виляют хвостиками у ее ног… нет. Не виляют. Они преданы ей. Но почему?
– Я принимаю службу своих людей, Ваше величество. И плачу им своей преданностью. Они готовы для меня на то же, на что и я готова для них, – Лиля смотрела прямо. – Я помогла им. Дала возможность выжить, взлететь, поддержку, помощь… Я получаю то же в ответ.
– Я начинаю завидовать вам, графиня.
– Не стоит, Ваше величество. Это ведь такая же каторга. Только мне легче. Я отвечаю за нескольких людей, а вы – за всю страну.
– Что-то я не наблюдаю таких же преданных…
– Ваше величество, – интонации были явно укоризненными, – не смотрите на этих, – небрежный взмах заключил в себя полдвора. – А ваши представители? Мой супруг? Я мало вращалась при дворе, но всегда есть те, кто предан королю и своей стране. Просто они обычно живут там, где преданность доказывают не красивыми словами, а делами. Например, барон Авермаль. Он усердно трудится на благо короля – без всякой надежды попасть ко двору.
– Графиня, вы заставите меня стыдиться…
– Ваше величество, могу ли я…
– Можете. Взять Тахира – и отправиться к моему венценосному брату. Сегодня же.
– Воля Вашего величества – закон, – Лиля присела в поклоне. – Но как быть с моим супругом?
– Неужели такая умная женщина не сможет найти общего языка с супругом?
Лиля вздохнула. У королей как-то не принять спрашивать – издеваешься, гад? А ведь явно – издевается…
– Я немедленно…
– О, нет. Немедленно – вы мне расскажете, как поживают Роман и Джейкоб. Миранду я видел. Она весела и счастлива. А младшие Ивельены?
А как они могли поживать?
На лицо Лили набежала тень.
– Я нашла им кормилиц, Ваше величество. Из вирманок. У нас как раз одна женщина родила, ну и…
– Разумно ли это?
– По крайней мере, они чистоплотны, – Лиля вспыхнула огнем. – Еще не хватало, чтобы по младенцам блохи бегали!
Эдоард фыркнул.
– Как скажете, графиня, как скажете…
– Простите, Ваше величество. Но грязь…
– Основа для развития болезни. Я помню. Кстати – действительно, после горячей ванны кости болят меньше.
Лиля довольно улыбнулась.
– Ваша похвала – высокая честь, Ваше величество.
– Так что с детьми?
– Плачут. Писают. Спят. Едят.
А чего еще ждать от младенцев, которым месяца нет? Уж точно не логарифмов.
– Здоровы ли?
– Даст Альдонай…
Лиля сотворила знак…
– С альдоном вы виделись?
– Да, Ваше величество. Согласовали списки… Ваше величество, разумно ли все книгопечатание отдавать в руки пастеров и патеров? Может быть имеет смысл…
– Пусть начнется хотя бы один «печатный дом». Если все пойдет хорошо – откроем еще несколько…
– Да, Ваше величество…
– И там уже будут работать не только слуги Альдоная…
Посольство Уэльстера впечатление произвело.
Собственно, самого посольства Лиля и не видела. Обычно послы жили в большом городском доме неподалеку от королевского дворца. Снимали, конечно. А тут – король приехал. Да с принцессой.
Соответственно, Эдоард выделил им место. Один из своих летних дворцов в пригороде.
Замок Тирейн.
Красивое белокаменное строение с тонкими шпилями, которые сейчас были увенчаны флагами. Куча народа. Роскошный сад.
И неизменный запах…
А куда деваться?
Не пострадает достоинство высокородного графа или герцога от того, что нагадил он под кустом. И точка.
Роскошной свиты у Лилиан не было. Вообще были четверо вирман и один Тахир. Зато карман приятно утяжеляло письмо от короля. И королевский секретарь сказал по секрету, что ее визит уже высочайше согласован.
Да, дипломатический протокол бывает строг. Но если два короля сразу хотят на него… наступить – кто станет спорить?
Камикадзе – это в Японии. Здесь же всем хотелось жить.
Так что Лилиан спешилась у парадного входа – и тут же была встречена присвистом нескольких мужчин.
Бросила поводья подбежавшему слуге – и высокомерно объявила:
– Любезнейший, доложите. Ее сиятельство графиня Лилиан Иртон с докторусом дин Дашшаром по повелению Его величества Гардвейга.
Этого хватило.
Больной там, здоровый, но свою вольницу король выдрессировал. Кто-то из мужчин тут же сорвался с места, а остальные стали смотреть намного почтительнее.
А спустя десять минут (между прочим – почти рекорд) появился весьма раззолоченный тип.
– Ваше сиятельство?
Лилиан чуть кивнула. Сверкнули изумруды.
– Да.
– Мое имя – Томас Райтон. Лэйр Райтон. Я состою при Его величестве. Позвольте вас проводить?
– Буду благодарна, лэйр, – Лиля расцвела улыбкой. И лэйр улыбнулся в ответ. Чего уж там – не самый высокий титул. Сам, своим горбом пробивался. Только вот графы и герцоги всегда на тебя будут смотреть свысока. Но Лиля даже и не подумала чваниться. Оперлась на услужливо согнутую руку – и они поплыли по дворцу.