Средневековая история. Тетралогия
Шрифт:
— И?
— Он спас принца Ханганата. Может быть.
Гардвейг вздохнул. Положил своему брату ладонь на плечо.
— Альт, ты за соломинку хватаешься. Что баба может знать о лечении?
— Не баба. Но Тахир…
— Ладно. Обещаю поговорить с ним. Ты этого добиваешься?
Альтрес ответил нахальной улыбкой.
— А чего ж еще…
— Думаешь, он мне даст больше пары лет?
— А вдруг, — серьезно возразил Альтрес.
Гардвейг пожал плечами.
— Альт, мне ехать в другую страну. Поэтому есть завещание. Есть приказ, назначающий тебя протектором при принцах. Милию и детей я с собой не возьму. Но если со мной что случится…
Альтрес быстро сделал знак, отвращающий зло.
— Так вот. Если что-то пойдет не так — ты возьмешь на себя регентство до совершеннолетия моего сына?
— Обещаю.
— Воспитаешь его, научишь всему, позаботишься о Милии… она неплохая. И мальчишек мне подарила…
Гардвейг довольно улыбнулся. Милия в очередной раз родила мальчика, которого предложила назвать Альтресом. Король оценил. Шут — тоже. Ребенка так и назвали.
— Если что-то случится — ты можешь на меня рассчитывать, — спокойно сказал Альтрес.
— Отлично. Приказ и все остальное — в тайнике, где мы детьми играли. Знаешь сам.
— Знаю.
Мужчины обменялись серьезными взглядами. Гардвейг умирал. Они оба это знали. И старались устроить как-то судьбу страны.
Меняются короли. Но Уэльстер должен жить! Это главное!
А что придется для этого сделать?
Воровать, предавать, убивать… не все ли равно?
У королей своя мораль. Довольно жестокая. И они часто делают то от чего потом тошнит нормальных людей. А они — делают. И будут делать. Судьба такая.
Сейчас Альтрес давал клятву сделать — все и даже немного больше. А Гардвейг ее принимал. Без лишних слов, без пышности и патетики — это просто было.
Треск огня в камине скрестившиеся взгляды, рука младшего брата на плече старшего…
Краткий миг единения, когда нет ни короля, ни графа.
Один миг вечности.
— Ваше сиятельство…
Лиля весело посмотрела на Лонса.
— Пришел? Сколько?
— Пять золотых. Чтобы я его к вам провел. Он же не знал, что вы кого-то ждете от купцов, — Лонс ухмыльнулся. Весело и без малейшего страха. В ладони блеснули монеты. За такие мелочи госпожа точно не обидится.
— Я надеюсь, ты хоть поторговался?
— Обижаете! Графские секретари дешево не продаются.
— Наоборот — премирую внеплановой пятеркой золотых, — Лиля тоже улыбалась. То, что легко достается — не ценится. А потому купец был твердо уверен, что едва-едва к ней прорвался через кордоны и заслоны. Организованные, кстати, Лонсом и Ганцем.
Золото исчезло в кармане шевалье.
— Ваше сиятельство, вы разрешите…
— Разрешаю. Без чинов, шевалье. Итак?
— Посольство побывало в Уэльстере. Согласно моей информации, скоро они уедут и из Ивернеи. Но также я знаю, что между ивернейской принцессой и Ричардом взаимопонимания не случилось. Поэтому лучшей кандидатурой на роль его супруги остается Анелия. Моя жена.
Лиля покусала ноготь.
— И что именно ты хочешь?
— Она приедет сюда. Обязательно. И мне хотелось бы…
— Увидеться? Поговорить? Передать записку? Умыкнуть на фиг?
Лонс задумался.
— Сначала — передать записку. А уже потом…
— Ты ее любишь?
— Люблю.
Лиля внимательно посмотрела на Лонса.
— А теперь подумай. Что предпочтет милая девушка? Жена секретаря графини Иртон в глуши Иртона — или королева Ативерны? Ты лучше ее знаешь. Не обижайся, но…
Лонс глубоко вздохнул.
— Не знаю, ваше сиятельство.
— А раньше — знал?
— Раньше я верил, что она меня любит, что будет ждать. Сейчас же… она думает, что я мертв. В таком случае она — вдова. И имеет законное право выйти за кого пожелает.
— Ты не мертв только по случайности.
— Да. Тут все зависит от ее чувств. Если она меня любит — мне больше ничего и не надо. Из Иртона вы же меня не погоните?
— В крайнем случае, попрошу пригреть тебя в Ханганате. Амир против не будет, он тебя давно оценил.
Лонс кивнул.
— Благодарю.
— А если случится так, что она сделала свой выбор — и не в твою пользу? И воскресать ты можешь до упора?
Лонс смотрел в одну точку.
— Не знаю, госпожа. Не знаю…
— Убьешь? Уйдешь? Раскричишься на всю Ативерну?
— Не знаю…
Что ж. Зато честно.
— Подумай над этим вопросом.
— Думаю! — взорвался Лонс. — Каждую ночь думаю! Люблю я ее! Неужели не ясно!? Вы ведь женщина!
Непроизнесенное 'хоть и на мужика похожи…' повисло в воздухе. Лиля вздохнула.
Ох, Лонс. Как бы мне хотелось найти то самое сильное плечо. И ни о чем не думать. А все проблемы пусть за тебя решает кто-то сильный и умный. Он ведь такой, он справится… правда?
А если нет?
Если ты с момента появления здесь живешь на бочке с порохом? И понимаешь, что — упс. Случись что — от тебя и мокрого места не останется. И ты постоянно совершаешь ошибки, и в глазах окружающих проблескивает что-то такое… но и выбора у тебя нет.
Либо ты идешь вперед и ошибаешься. Либо ты остаешься как есть — и умираешь.
И даже любовника пока себе завести нельзя. Хотя… не железная ведь. Иногда…. думается. А — нельзя.
Верной супруге тут дорога. Неверной — тоже. Но — в монастырь. А туда — не хочется. А потому — никакого компромата. Хочется?
Перехочется.
— Да понимаю я все. И учти, я — женщина. А вот Анелия — сопливая девчонка. Сколько ей там лет… Миранда — и та умнее. Ты себе ее реакцию представляешь?
Лонс покачал головой. Лиля кивнула на столик в углу.
— Там вино. Пара глотков тебе не повредит.