Срочно нужен гробовщик (Сборник)
Шрифт:
Процессия двинулась в путь немедленно. Йео сидел вместе с Кампьеном на козлах. Ветер, бивший теперь в спину, надувал куски клеенки, прикрывавшие плечи от дождя, и они вздымались за спиной большими черными крыльями. В свете фар они поблескивали и хлопали, как парус, отчего казалось, что дроги мчат с неземной скоростью.
Полузатопленный город проносился мимо, и чем ближе была Барроу-роуд, тем сильнее становилась напряженность и на козлах и в лимузине. Наконец свернули последний раз и подкатили к полицейскому участку.
Не вдаваясь в подробности, Люк сдал пленника бросившемуся
— Ведет себя как ни в чем не бывало, — объявил он без экивоков.
— Я это тоже заметил, — опять пригорюнился Йео, и оба полицейских с сомнением взглянули на сухощавого человека, завернутого чуть не по самые очки в мокрую темную клеенку.
Кампьен промолчал. Спокойно слез с козел и, обойдя дроги, остановился позади них. Подоспевший полицейский взял под уздцы лошадь, и Йео с Люком присоединились к нему. Он уже откинул крышку короба, и луч фонарика играл на черной блестящей поверхности. Гроб был необычайно больших размеров, а позолоты было столько, что мог бы позавидовать королевский выезд.
— Да, шеф. Тот самый, — проговорил Лагг осипшим голосом, осторожно положив руки на черное дерево. — Петли должны быть сбоку, вот здесь. Сверху их совсем не видно. Ничего не скажешь: Джес, старый грешник, художник в своем деле. Небось всю дорогу думал, примешивать сюда бедняжку Беатту или не стоит.
Йео достал свой фонарь.
— Ничего подозрительного, — сказал он. — Разрази меня гром, Кампьен, все это мне очень не нравится. Но последнее слово за Люком.
Старший инспектор помедлил, глянул на Кампьена — в его глубоко посаженных глазах отчетливо читалось сомнение. Но лицо Кампьена оставалось бесстрастным, как всегда в минуту сильного волнения.
— Да, да, — тихо сказал он, — понимаю. Внесите его в помещение и откройте.
В кабинете Люка Кампьен с Лаггом поставили два стула в ту же позицию, как они стояли в комнате над аптекой. Вслед за этим Люк, Дайс и еще двое полицейских медленно внесли в кабинет длинный блестящий ящик, осторожно опустили его на стулья и отошли в сторону, а Йео, вошедший следом, сунул поглубже руки в карманы и начал насвистывать неизвестный похоронный марш.
— Все вроде соответствует, — посмотрел он на Люка.
Младший по чину и возрасту полицейский кивнул с самым несчастным видом, но остался до конца верен Кампьену.
— Приведите его сюда, — обратился он к одному из полицейских.
Минуту спустя они услышали в коридоре звук приближающихся шагов. Поступь Джеса Пузо была столь же тяжела, что и у сопровождающего. Когда он вступил в кабинет с непокрытой головой и без громоздкого дождевика, вид у него был в высшей степени почтенный.
Взгляд его сразу же устремился к черному длинному предмету на стульях. Присутствующие впились в его лицо глазами, но только один Кампьен мог в полной мере оценить его поразительное самообладание. Да, он застыл на месте, и на лбу выступила знакомая испарина, но в лице ни тени страха, только возмущение и покорность обстоятельствам. Повинуясь безошибочному чутью, он обернулся к Йео.
— Я меньше всего ожидал
Этими словами он разом выразил свое отношение к убожеству обстановки, глумлению над почившим в Бозе джентльменом, попранию прав личности и возмутительному произволу полицейских властей. Он гордо стоял перед ними — до глубины души оскорбленный честный лондонский гробовщик.
Люк не дрогнул, выдержал его взгляд. И Кампьен нутром почувствовал, как тот изо всех сил сдерживает раздражение.
— Откройте ящик, мистер Пузо, — приказал он.
— Открыть, сэр?
— Да, сейчас же. Не то мы сами откроем.
— Не надо, я открою, мистер Люк. Вы… вы не отдаете себе отчета, что велите сделать.
Готовность повиноваться действовала гораздо сильнее, чем отчаянный протест.
— Открою, открою, — приговаривал Джес. — Я обязан вам подчиняться. Я уважаю закон. Но я очень удивлен, очень. И ничего тут ни прибавить, ни убавить. — Он помолчал, огляделся и спросил брезгливо: — Вы хотите, чтобы я открыл его здесь?
Йео опять начал тревожно что-то насвистывать. Все это время взгляд его был прикован к широкому, румяному лицу с острыми глазками и круглым маленьким безобразным ртом.
— Здесь и сейчас. — Люк был непреклонен. — У вас есть с собой отвертка?
Джес сдался. Опустил руку в карман и кивнул.
— Есть. Никогда никуда не езжу без инструментов. С вашего позволения, сэры, сниму сюртук
При общем молчании он снял сюртук и оказался в ослепительно белой сорочке со старомодными, туго накрахмаленными манжетами. Аккуратно вынул золотые запонки и положил их на край письменного стола. Затем засучил рукава, обнаружив бицепсы, как у землекопа.
— Я готов, сэр. Остался один пустячок..
— Мы вас слушаем, — вмешался неожиданно для себя Йео. — Вы имеете право потребовать, что хотите. О каком пустяке речь?
— Видите ли, сэр, нет ли у вас карболки и ведра с водой? Мне бы хотелось прежде ополоснуть карболкой руки.
Один из полицейских бросился искать карболку, а гробовщик вынул из кармана такой же белоснежный платок и сложил его по диагонали.
— Джентльмен умер от заразной болезни, — произнес он укоризненно, не обращаясь ни к кому в отдельности. — Я попрошу вас отойти подальше. На одну-две минуты. Понимаю, это ваша работа. Но вы уж простите меня, зачем подвергать себя лишней опасности.
С этими словами он завязал платком рот и нос и опустил руки в белое эмалированное ведро, которое полицейский протянул ему. Опрыскав пахучей жидкостью доски, он приступил к работе.
Его крепкие короткие пальцы быстро и ловко управлялись с отверткой. Винты были со стальной нарезкой и легко вывинчивались, но их было много, и Джес к тому же аккуратно складывал их один к одному рядом с запонками.
Справившись наконец с последним винтом, он повернул голову и жестом пригласил Йео с Люком приблизиться. Когда те были в полутора метрах от гроба, он велел им остановиться, глянул на одного, на другого, давая понять, что решительная минута наступила.