Срочно нужен гробовщик (Сборник)
Шрифт:
Все оцепенело смотрели на него, как смотрят на удава. Он не заставил их долго ждать и приподнял крышку…
Все в комнате увидели в гробу тело. Оно было окутано чем-то белым и прозрачным, но сложенные поверх груди руки были, несомненно, настоящие, человеческие.
В сгустившейся тишине явственно слышался свист Йео. Люк понурился, даже плечи у него поникли.
Вдруг чья-то крепкая рука сжала его запястье, и Кампьен подтолкнул его ближе к гробу. Джес Пузо опустил было крышку на место, но рука Люка, направляемая рукой Кампьена, опустилась на сложенные пальцы в гробу. Инспектор вздрогнул и очнулся; Йео, чьи рефлексы полицейского
В гробу, одетый в нижнее шерстяное белье, лежал, как в футляре, человек, крепко-накрепко привязанный к стенкам широкими лентами. Он лежал удобно, обложенный со всех сторон подушками, чуть ниже рук начиналась деревянная перегородка, надежно отделявшая нижнюю часть гроба от верхней. Голова и грудь лежали открыто, в крышке гроба имелись искусно прорезанные щели, невидимые снаружи, сквозь которые внутрь свободно проникал воздух. Человек дышал тяжело, но не очень громко, руки были обхвачены кожаными ремнями, которые, хотя и ограничивали движения, были достаточно длинны — в случае необходимости пленник мог изнутри постучать в крышку гроба.
Йео заговорил первый. Он был бледен как полотно, однако начальственного тона не утратил.
— Под действием наркотика, — сказал он, — но жив.
— Разумеется, жив, — сказал Кампьен; он очень устал, но у него гора с плеч свалилась. — И все они были живые. Именно ради этого весь огород и городился.
— Они? — Йео перевел взгляд на гробовщика, который стоял замерев между двумя полицейскими, его белый платок-маска сполз с лица и сейчас висел на шее наподобие петли.
— Гринер, — вздохнул Кампьен, — напарник с Грик-стрит, который как в воду канул, выехал из Лондона предыдущим рейсом. Перед ним этим маршрутом воспользовался Джексон, убийца из Брайтона. А еще раньше — Эд Джедди, что убил ту девушку из киоска. Других я пока не установил. Так они переправлялись в Ирландию, а оттуда менее экзотическим транспортом отбывали в любую точку земли, лишь бы подальше от английского правосудия. Как правило, через таможню их провожала плакальщица. В черной траурной сумочке у нее всегда имелось разрешение от коронера сопровождать покойника на корабле. Красиво придумано, талантливо. Ради одного этого стоило рисковать.
— Господи Иисусе! — Йео посмотрел на почтенную в белых завитках голову. — И это все он?
— Нет, его босс, — Кампьен кивнул на мирно спящее тело. — В каком-то смысле гений. Но как убийца на редкость бездарен. Не понимаю, как ему удалось убить мисс Руфь и не вызвать никаких подозрений. Ведь все было сделано не так.
Йео слушал молча, постепенно накаляясь.
— Кампьен! — наконец взорвался он. — Разве может ваш рассказ служить доказательством в суде? Полицейский без году неделя на службе и тот это знает. Где ваша главная улика? Где она?
Люк тряхнул головой, приходя в себя.
— Простите, сэр, — сказал он с живостью. — Но ведь в гробу Генри Джеймс. Управляющий отделением банка Клофа на Эйпрон-стрит.
— Ого! — Все тревоги Йео как рукой сняло. — Это совсем другой разговор. Наконец-то в темноте блеснул луч света.
27. Прощай,
— Я все это делал из человеколюбия, — с тупым упорством твердил гробовщик. — Запомните и запишите в протокол. Я потому и его повез.
— Но это противоречит вашему показанию, что вас и аптекаря Уайлда втянул в это грязное дело Джеймс. Набросил вам на шею удавку и долго душил, пока вы не согласились ему помогать в этом чудовищном, даже не знаю, как назвать, извозе. — Йео говорил все более витиевато, что выдавало его глубочайшее удовлетворение.
Мистер Джес Пузо вздохнул. Его воля к сопротивлению на глазах слабела.
— Да, верно. Мы с Уайлдом были тогда в стесненных обстоятельствах, — согласился он. — Ну и задолжали, сначала банку, потом ему лично. Но тот, кто не знает нашу Эйпрон-стрит, никогда его не поймет. После войны все стало быстро меняться, а ему перемены — кость в горло. И решил он остановить часы. — Джес неловко хохотнул.
— Для любителя древностей он очень недурно о себе позаботился, — заметил Люк, махнув рукой на множество пакетов, извлеченных из гроба. Они лежали на столе рядами: пачки банкнот, деловых бумаг, даже мешочки с монетами.
Джес отвел от этого богатства глаза, без сомнения, из скромности.
— Да, потом алчность обуяла его, — признал он спокойно. — Но в самом начале, года четыре назад, когда он это придумал, у него было одно на уме — как возродить доброе старое время. Буквально помешался на этом. Ну а потом, конечно, пошло другое. Хочешь повернуть время вспять, нужны деньги, много денег. — Он умолк и, величественно покачав головой, прибавил: — Не надо было ему убивать. Последнее дело. Я, когда узнал, не мог поверить.
— Но потом-то поверили, — мягко сказал Кампьен. — Потому и жили в таком страхе. Надо же совершить такую промашку — пригласить через родственника меня. И вы смертельно боялись, вдруг он об этом узнает.
В кротком взгляде гробовщика мелькнула догадка.
— A-а, так вы заметили тогда старика Конгрива у меня в кухне. Очень у вас глаз острый, мистер Кампьен, я вам прямо скажу. Конгрив в тот вечер пришел ко мне, стал задавать вопросы, совать нос не в свои дела. Я никак не мог разобрать, для себя он старается или для Джеймса… Вот и вся песня, как говорят люди моей профессии.
Кампьен откинулся назад. Развязывались последние маленькие узелки в почти полностью распутанном деле.
— А зачем вам понадобилось шарахнуть по голове этого юнца Даннинга? — вдруг резко проговорил он. — Или это ваш сын?
— Ни я, ни он, мы в этом не виноваты. Да вы это и сами знаете. — Джес округлил свой крохотный рот, два верхних резца лопатами легли на нижнюю губу, и он стал точь-в-точь походить на огромную рыбу-попугая. — Это сделал Гринер, мистер Кампьен, рукояткой револьвера. Не хотел поднимать шума.
Очевидная достоверность рассказа порадовала всех, и старик продолжил повествование.
— Гринер позвонил, когда уже стемнело. Так мы условились. Должен был переждать у меня, пока Уайлд все приготовит. Уайлд от страха был сам не свой. Вы, наверное, это заметили. Я не мог впустить Гринера в дом. У меня сидел Мейджере. Свалился как снег на голову и во все лез. Я отправил Гринера в сарай, я ведь не знал, что Роули, добрый мальчик, сдал его Даннингу. Что там вышло, могу только догадываться. Ведь на Гринере висело убийство, и его искала полиция.