СССР-2061. Том 9
Шрифт:
— … не в этом дело, — говорит кто-то, — а в том, что принципиально это будет уже не полевое исследование, а акт агрессии.
— А что такое? — тихонько спрашиваю я.
— А самое главное, это насечки! — тут же поворачивается ко мне еще кто-то, — ты согласен?
— В смысле? — я впервые слышу про какие-то насечки.
— Как же! Если они есть в центре каждого, абсолютно каждого скопления кристаллов, и если они все до единого идентичны до доли микрона…
— Да, но я…
— …И самое главное – совпадают с их длиной волны! Это их эталон, неужели не понятно?
— Да что тут происходит?
— Тихо! — кричит кто-то.
— Верно,
— …это – троичный код, ноль, единица, двойка…
— …я тут прикинул на пальцах – в принципе, можно вычислить «пи», а там дело пойдет… Но лучше найти специалистов…
— …обычный матанализ, первый курс, какие тебе специалисты…
— Ильмар! — поднимается на носки мой собеседник, — тут еще народ не в курсе, повтори!
И Ильмар, сам ошарашенный, сам себе до сих пор не верящий, вновь включает огромный экран, и на белой стене появляются летящие в страшной чертовой бездне бездушные и бесформенные корявые камни, и увеличение приближает и приближает их ломаные, острые, не знающие сопротивления газов поверхности.
А на них расползается как лишаи по камням, плесневидная серебристая сыпь, среди ущелий и отрогов и скал, и вновь увеличение, увеличение, увеличение…
И вот перед нами вырастают скопления ярких металлических кристаллов, соединенных нитями, и ясно, что даже самые толстые переплетения этих нитей недоступны невооруженному взгляду.
— Это и есть источник, старина!
— Источник чего? Сигналов?
— Ты что, не слышал? Ильмар выявил радиосигналы, троичный код.
— Что? Что? Радиосигналы? Троичный код?
— И даже есть что-то вроде закономерностей…
— Так значит?.. — осипшим голосом спрашиваю я. Все молчат, заворожено глядя на россыпи.
— Да, — тихо говорит кто-то. И снова волшебное молчание.
Бывают, выпьют люди в меру, посидят, поболтают, песни попоют, и так-то им хорошо… Мы не выпили ни единого грамма.
Но тот вечер, когда это случилось… господи, как же мы чувствовали себя?
Радостно? Да нет. Испуганно? Тоже нет. Потрясенно, это вот – скорее всего. И еще.
Такого тепла и единения людей, как в тот вечер на нашем старом «Арнольде», я не видел ни до, ни после. До сих пор приятно вспомнить.
Это потом была шумиха, и все прочее. Закрутилось то, что должно было закрутиться. А тогда было просто хорошо.
Эх ты! Швартовы на кнехты! Из пучины мы вышли, и режет глаза на свету. И сойдя на причал, осознаешь тогда, как на грех ты – Мы не знаем пока, что нас ждет в этом новом порту.
Сибиряков Антон Владимирович
080: Бог Войны
— Сегодня, 13 сентября 2061 года, объявлен новый набор в команду добровольцев летящих на Марс. Союз Советских Социалистических республик одним из первых реализует мечты прошлого. Мечты всего человечества о переселении на другие планеты и ваши детские мечты о полете в космос. Приходите к нам. Становитесь частью истории. Записывайтесь в команду добровольцев. Полет не обещает быть легким, но для тех, у кого… Звонкий голос дикторши теряется в шипении радиоволн. «В дождь всегда так» – думается мне.
На улице сегодня настоящая осень. В рамах моих окон – сотканная из сверкающих бриллиантов картина, с мазками красных кленов. Вода топит проспект сотнями отражений, а я слушаю, как барабанят по жестяному подоконнику мокрые пальцы дождя.
— Антон? Ласковый голос обнимает мою шею, оставляя влажные следы прикосновений.
— Да?
— Как можно лететь туда? Неужели можно бросить все ради неизвестности?
Я пожимаю плечами. Утро слишком раннее для таких дум. Я просто хочу побыть в тишине, рядом с ней. Попытаться уловить ее отражение в узорах стекла, по которому сбегают холодные ручьи.
— Ты бы никогда не полетел туда?
— Никогда.
— Потому что у тебя есть я? Улыбаюсь.
— Да. Потому что у меня есть ты.
— Я приготовлю кофе.
Я слышу, как скрипят половицы. Она поднимается с кровати и тихо подходит ко мне. Обнимает. И мне сразу становится спокойней и теплей.
— Я люблю тебя, Антон Мезенцев. Ты знаешь это?
— Я знаю…
Гул кислородных установок, гоняющих по базе искусственную атмосферу, уходит вибрацией в железные решетки пола. И дрожь эта расшатывает мои ноги. Каждый раз, когда я иду по бесконечным коридорам марсианской колонии, я чувствую, как невидимые стражи этих мест пытаются поставить меня на колени перед красным богом войны, которого мы осквернили своим присутствием. Именно от этого страха сбежали с планеты суеверные американцы, проигравшие космическую гонку нашей стране. Но боги позабыли о том, что боятся их только те, кто в них верит. И поэтому я ни за что не склонюсь перед мифом, а буду до самого конца верен присяге, которую давал на Земле, много лет назад.
«Я, Антон Мезенцев, поступив на службу в органы внутренних дел, присягаю на верность народам Советского Союза. Клянусь не щадя своей жизни, охранять установленный Конституцией и законами Советского Союза правовой порядок. Если же я нарушу принятую мной присягу, то готов нести ответственность…»
Этот мир наш. Он не имеет границ, и когда-нибудь люди поймут это. Пора покинуть колыбель жизни и рассеяться зернами в черноземе вселенной.
Я здесь. И моя миссия в том, чтобы все зерна дали всходы. А всходы дали плоды. Никто не должен отнимать у другого его место под солнцем. Не должен лишать его жизни.
«Помни, куда ты летишь, Антон. Там, посреди красных пустынь, в людях просыпаются давно позабытые, первобытные инстинкты. Человек – хищник. Его всегда будет привлекать запах крови. Не доверяй никому, кроме себя. Не поворачивайся к ним спиной…»
Слова моего начальника. Напутствие перед полетом. Я запомнил их. Но иногда, красными от аварийных ламп ночами, слова эти рассыпаются в прах. Я протягиваю к ним руки, но вместо твердой памяти ощущаю в ладонях лишь мягкий пепел золы. Замкнутое пространство, с одними и теми же лицами, пожирает время, прожевывая его до последней крошки. Иногда я не могу вспомнить, сколько я здесь. Поэтому сплю все реже. Отдавая последние силы поискам убийц. Я должен найти их и вернуться домой, к Миле. Ведь она, наверное, так устала меня ждать.
У меня есть круг особых подозреваемых. Тех людей, которые, действительно, могли убить. Через несколько суток первый из них отправится дальше, на Титан, где человечество строит базу по добыче метана. А это значит, что на поиски убийц у меня осталось не больше пятидесяти часов.
По дороге в жилой отсек встречаю запыхавшегося связиста, Максима. Его нет в моем списке. Капли пота блестят на его раскрасневшемся лбу, а в козлиной бородке болтаются крошки печенья. Он хватает меня за руку, и виснет на ней, растягивая рукав комбинезона.