СССР 2061
Шрифт:
— И моего мужа тоже? Неужели ты думаешь, что он стерпит, когда меня оскорбляют?
— Я готов. За базар ответ держу.
Один из строителей тут же подошел к ним: — Я буду свидетелем, мажорчик. Ждем тебя к восьми вечера в спортзале первого блока. Надеюсь, ты и на самом деле такой храбрый, как на словах.
Крепыш ничего не ответил, только злобно сплюнул и повернулся к двери. Только сейчас Алена поняла, что ее ноги предательски дрожат и присела на стул. Это не был мандраж от страха, а просто искреннее возмущение. Возмущением тем, что подобные им моральные уроды все еще ходят по улицам наших городов. Им ничего не стоит, походя оскорбить или физически
Степан замахал руками в воздухе, стоило хорошенько разогреться. Поначалу его вообще подмывало разобраться с ублюдком, обидевшим девушек и его жену, еще до спортзала. Но товарищи убедили сделать это публично. А ведь на поверку столичный крепыш оказался ох как не прост! Удальцов вспомнил его лицо, не так давно мелькавшее в спортивных новостях. Так что противник у него сегодня будет весьма непростой. Но ничего, он также не лыком шит, взял в свое время немало уроков у сослуживцев отца, да и здесь, в Арктикграде полно настоящих мастеров рукопашного боя. Самые смелые и отважные всегда стремятся на передовую линию времени.
Мажоры прикатили в полном составе, а с соперником пришла вдобавок небольшая компания молодых парней с южных республик. Были и такие на стройке, держались от остальных особняком. Первой неожиданностью стало прибытие местного участкового, вдруг резко воспротивившегося намечающейся схватке. Он что-то яростно втолковывал Мише Драгунову, но в итоге отошел от него с явно огорченным лицом. Собравшиеся в зале коммунары были сегодня явно не на стороне представителя правоохранительных органов.
— Что хотел то?
— Чтобы мы отменили схватку. Эти уроды имеют какой то вес в дирекции.
— Ты думаешь то же, что и я? — Удальцов взглянул на старого товарища.
— Считаешь, пора?
— Думаю, да. Сколько можно терпеть эти выходки! Позови наших и представителей дирекции. Пора проучить столичных козлов! Это не их территория.
Схватка началась с резкой атаки приезжего спортсмена. Он бил хлестко, легко кружась вокруг Степана, который был на голову его выше. Удальцов же пока играл этакого увальня, который только держит оборону. Постепенно становилось ясно, что выносливость явно не конек у чужака. Да и Степан нарочно начал делать вид, что устал, его движения стали более вялыми, замедленными. В итоге приезжий спортсмен решился пойти в решительную атаку, нанеся Удальцову несколько чувствительных ударов по корпусу. Но мышцы строителя Арктикграда оказались выносливее и крепче. Степан сам перешел в стремительную контратаку, нанеся два мощнейших удара в голову соперника. Тот еще попытался запоздало отбиваться, но Удальцов резко ускорил темп и через минуту чужой борец лежал на полу ринга. Удивленные донельзя его поражением мажористые приятели чужака как-то быстро исчезли из зала, а земляки молча подняли поверженного и также молча его унесли. В зале раздавались приветственные выкрики, больше всех старались девушки из столовой. Все-таки
— Постойте, капитан. У нас есть к вам разговор.
Милиционер оказался в кружке коммунаров, вперед выступил Драгунов.
— Знаете, у нас накопилось к вам слишком много претензий.
— И что? — участковый нахмурился — Претензии присылайте на мою почту, в рабочее время. Дайте пройти!
— Нет уж! Постойте! Это уже не первый раз, когда вы покрываете приезжих хулиганов. Мы совершенно не видим вашей воспитательной работы, как работы вообще.
— И что? Вы не мое начальство. Я сказал с дороги!
— Нельзя так с коммунарами, товарищ капитан — сейчас дорогу милиционеру перегородил дородный мужчина с седыми волосами, все перед ним расступились. Это был главный инженер Арктикграда, зачинатель всей стройки Владимир Иванович Пастухов — Я, к сожалению, был до этого глух к жалобам наших молодых людей, строителей города. Каюсь, сильно занят производственными вопросами, но сейчас считаю своим долгом вмешаться.
— Это не в вашей компетенции — мрачно ответил милиционер, почувствовавший сгущающиеся над ним тучи.
— Нет, позвольте, именно в нашей! Дирекция Арктикграда и есть здесь законная власть. Так вот, неуважаемый, с завтрашнего дня считайте, что ваши полномочия в поселке закончились. Мы найдем нового, более исполнительного и принципиального участкового, который будет больше уважать нашу молодежь. А вашему милицейскому начальству уйдет на вас разгромная характеристика. Все, больше не задерживаю.
— Владимир Иванович, у нас для вас еще один серьезный разговор — заявил Драгунов.
— Слушаю.
На строительстве Арктикграда не было более уважаемого человека, чем Пастухов, поэтому вокруг него всегда собирались люди. Особенно молодежь.
— Мы должны прекратить сотрудничество с той фирмой, что поставляет нам охладительное оборудование. Это из-за его представителей произошел сегодняшний скандал.
— Это очень серьезное решение, Михаил. У нас с ними долгосрочный контракт.
— Мы не можем с ними работать, Владимир Иванович. Они ведут себя по хамски, постоянно обижают женский персонал, нарушают сухой закон.
— О-хо-хо! Знаете, ведь это решение задержит строительство — Пастухов выглядел огорченным.
— Еще больше его задержат постоянные разбирательства, Владимир Иванович. И я считаю, что таких недостойных для нашего общества людей надо наказывать рублем. Этого они как раз и боятся.
— Правильно Михаил говорит! Сколько можно терпеть их выходки! Что это за закон такой, что негодяев нельзя одернуть! Ни рубля зарвавшимся буржуйчикам!
Пастухов стоически выдержал шквал выкриков, затем поднял руку: — Можно и мне говорить? Я вас услышал, ребята. К сожалению, наш мир пока несовершенен и иногда с этим приходится мириться. Но в данном случае дирекция скорей всего пойдет к вас навстречу.
Молодые строители радостно загомонили и захлопали, провожая легендарного ученого и инженера к выходу.
— Вот видишь, Аленушка, мы опять победили.
— Тебе не было страшно? Там, на ринге? — девушка серьезно осмотрела своего уже мужа, прикладывая к битому боку холодный компресс.
— На ринге? Нет, только холодная злость. Он не сильнее меня, только техничней. Да и то это, похоже, осталось в прошлом. Парень явно пренебрегает тренировками.
— Зачем он связался с этими у…?