Стаф II. ПрОклятое городище
Шрифт:
— Стаф, вот смотришь на тебя, вроде бы нормальный, адекватный человек, пока рот не открываешь. Точнее пока по делу говоришь. Но шаг влево, шаг вправо от этого, и непонятно, как тебя без намордника выпускают в общество… В голове твоей… Я даже не знаю что!.. За день ко всему прочему стал адептом Великого Холода… Это как вообще может быть? Еще и вставшим на путь Кровавых Ледяных Лезвий! Ты точно прицепом сюда попал?
— Где это я им стал?! Ты какую-то ерунду говоришь. Ничего не знаю.
— Хватит мне сказки рассказывать! И дурака из себя строить! Понимаю, таинство обрядов и все дела. Вообще, мне не интересно, как ты в Ледяных Чертогах оказался. Но всем же все ясно! Ты на свою печатку хоть глянь! Приглядись… И ее теперь не снимешь. Понятно, что далеко не каждый в курсе… Но старожил-то идиотами выставлять не стоит! Тем более в Севере! — неподдельно возмутился Вилли.
Я присмотрелся к кольцу. Вообще, весь рисунок оказался прорисованным настолько тщательно, что казался голографическим. И компас, как на древних картах, и крутая горная вершина, и буква N — темно-синяя. И белоснежная снежинка в форме звезды, почти прозрачная, на которую весь остальной рисунок и был наложен. Ее края переливались, и даже на изображении смотрелись настолько острыми, что, казалось, порезаться, точнее, обрезать пальцы об них — проще простого. А еще с лучей падали капли алой крови. И по краю печатки на латинском языке девиз в полукруге: «In hoc signo vinces». Вроде бы так звучало выражение — «с этим знаком победишь». Но там вроде бы к кресту относилось все… Но мог и ошибаться, не энциклопедия, а синдром Арни исчез, и слава Богу.
— И что это значит? Что мне с этим делать, как думаешь? — спросил озадаченно у трактирщика.
— Стаф… Давай не будем! И не нужно меня разводить на откровенность в таких вопросах! Скверну искать! Я ни-че-го не знаю! И в ваши дела — не лезу!
— Понял, понял. Проехали, — похоже, Вилли меня посчитал за конкретного интригана и провокатора, и сейчас, по его мнению, я пытался под шумок выведать о его знаниях про нечто секретное, принадлежащее только некому кругу посвященных.
А учитывая реакцию, такие сведения несли, как говорили древние книги, «много скорби». И, уверен, что относилось это к оплакивающим бездыханное тело близким.
Резвый с облегчением вздохнул. А затем начал издалека, сразу набросился с упреками.
— Ну и устроил настоящий бардак! Ирия закусилась с Дьяволицами, чуть друг друга не поубивали! Еле-еле успокоил, а то началась бы в трактире бойня, а потом центурия твоей подружки, раскатала бы тут все до основания. Добрый совет, никогда не забывай кто она. Часть дам позабыла, похоже. Результаты — два выдранных хвоста, сломанный рог и три крыла.
— Подрались и подрались. Бывает, — раз взялся играть роль спокойного ублюдка, которого ничем не удивишь, не напугаешь, надо продолжать до конца. Другое поведение спишут просто на психоз и больную голову от крио-поля, здесь же на природную отмороженность и некую твердость характера, — И почему она вдруг стала «моей»? Ирия, вроде бы, по другой части — девок любит, как я понял активная лесбиянка…
— С чего это ты взял? — выпучил глаза Вилли, явно изумленный донельзя.
— Постоянно про каких-то жен речь ведет. То есть… Одно из двух, эта девка или мужик в юбке, или, как я озвучил.
— А-а… Забей. Просто в шутку так называет своих мужей, — поймав мой недоуменный взгляд, так как, если к любви между девочками, как-то еще отношение было терпимым, то к шведской семье, тем более в такой конфигурации довольно неоднозначным.
Чем они в кровати занимаются — не мое дело, но меня туда тянуть не нужно.
— Нет, там все нормально, — неожиданно Резвый решил прояснить обстановку, — Они не все вместе живут. По очереди. И почему таким бармалеям свезло?… Даже не бойцы — черти. И хорошо, если в экстерналке раза три — четыре бывали. Люди искусства, млин. Один стриптизер и художник, даже выставки проходят, второй тоже где-то в сфере досуга работает, то ли талантливый парикмахер, то ли еще какой визажист. Стихи сочиняет, на гитаре отлично играет, поет красиво. Порой у меня выступает по выходным. В местных культурных кругах довольно авторитетные оба. Несмотря на то, что последний выглядит, как девочка, почти ни одной юбки мимо не пропускает. Первый же качок с виду грозный, бородатый, здоровенный. Чуйственныый… до безобразия. При мне ревел, кота задавили на бричке.
— И? — надоел трактирщик со своим словоблудием. Нет по теме все четко и ясно «накидать». Нафига мне эти детали?
— Ирия то с одним живет, то с другим. Ругаются, когда очередная «жена» начинает налево бегать, — пояснил тот и даже потеребил степенно ус, — Она его ловит, бьет. Но без толку. Рассорится с одним, через месяц с другим вновь построить любовь пробуют. И пару месяцев все в елочку, то у нее живут, то у него. Цветы, поцелуйчики, прогулки при луне и прочая романтическая муть. А на третий разбегаются с битьем посуды и мебели, драками и орами. Круговорот воды в природе. Лет пять уже так живут. Матрипатриархат, короче. Настолько долго длятся эти отношения, даже ее хахали сдружились. Братья почти. Ирию за брутальные замашки именно они начали подкалывать — «ну где наш муженек бродил?». Она их «женами» окрестила. Странные отношения. Но это интеллигенция, что с нее взять? И, к слову сказать, когда один живет с Ирией, второй вообще к ней, как к мебели относится. То есть, не изменяют вроде друг другу как. Только после расставания начинают встречаться. В целом, я и не знаю больше никого, чтобы она с кем-то была… И это считай за десять лет земных. Нормальная баба. Хоть и своевольная, и с придурью. Но у нас в Севере почти все такие. Еще их больше почти на тридцать — сорок процентов, чем мужиков. Даже поединки из-за нас устраивают… Учитывая же возможность прокачки, то… нам многие не уступают. Некоторые и превосходят. Сбылась мечта, пойти против природы и приравнять всех.
— Ты ее мне сватаешь что ли?… — сказал я, чтобы что-то сказать.
Сам же подумал о другом. Теперь обещание язвительной девки, «взять жен и устроить мне горячую ночку», смотрелось совсем… совсем с другой стороны. Ну, сука! Вспомнились хитрые улыбки на лицах Джоре и Саманты, после той ее клятвы перед ЦК. Но я списал их на мой самодовольный ответ: «мечтать не вредно». А еще это вальяжно-дерзкое — «Заберу»!
— Нет, просто объясняю, а то брякнешь языком где-то эту хрень, потом греха не оберешься. А ты мой партнер, кстати.
— Тогда ответь на один вопрос, Вилли, почему меня сегодня не прибили? Вроде, как я слышал, за смерть черного — штраф небольшой, и чист перед законом.
Тот хохотнул.
— Почти все так, но не в этом случае. Ты у многих черных видел клановые знаки? А тех, у кого они есть, замечал абсолютно черную печатку? Нет? То-то и оно! — назидательно поднял палец вверх, — Еще раз повторю, я почти шесть лет земных… Шесть! Лет! …шел к тому, чтобы меня в основной клан приняли! Это приравнивается к гражданству на Земле, например, США. Вроде в каждой реальности они у руля или в тройке лидеров! А Китай редко. Заработал за это время двести семьдесят пять пунктов рейтинга! Один к одному! Вот, как выглядит кольцо с четырьмя сотнями! — продемонстрировал на ладони темно серое изделие.
На нем имелось несколько черных вкраплений, скорее напоминающих разводы грязи. А сам знак размытый, с бледной однотонной горной вершиной, на фоне силуэта натовского компаса и мышиного цвета буквы «N». Не чета произведению искусства на моем пальце.
— Я что тебе Ванга?! — нервы начали сдавать, нет, четко и ясно пояснить, как все соотносится, тесты на сообразительность проводит, паскуда! При этом не по пройденному материалу, так как его не было, а на прорицание, — Зачем ты мне этим рейтингом тычешь? Поясни нормально, а не шарады загадывай! Если взялся! Как соотносится цвет печатки и остальное? Почему меня так просто не грохнешь?