Стаи. Книга 3. Столкновение миров
Шрифт:
– Нас снова призывают под знамёна? – ответила вопросом на вопрос Елена.
Стрижак после первого погружения сильно переменилась, в бойкости и расторопности подвинув на второе место даже Чёрного, хоть тот и остался лидером. Саша же, наоборот, сбавил пыл, стал более рассудительным, но это только укрепило его авторитет в группе.
– Да, снова. – Лис последовал приглашающему жесту и опустился между Настей и Светой. – Внутренний рейс, так сказать, Нью-Британия – Рочестер, две платформы «Force», подробности узнаем на днях.
Все члены команды с интересом закрутили головами,
– Вы сильно взволнованы.
Вопрос без вопроса заставил Куко виновато улыбнуться:
– Я остаюсь здесь.
Повисла секундная пауза, но треск огня в камине лишь на секунду завладел помещением, и в разговор вступила Ира:
– Это правильно, семья – прежде всего!
Тут же поднялся гомон: друзья поддержали Волкову, да и угнетённость наставника им решительно не нравилась. Никто не мог взять в толк, почему это Лис решил, что ему придётся играть роль наседки всю оставшуюся жизнь? Этот день должен был настать, так почему не сейчас? Не может же он вечно опекать их, беречь от опасностей?
Эти здравые мысли подбодрили Куко, да и не ждал он ничего иного от своих воспитанников, тем более упрёков в свой адрес, и продолжил:
– С вами будут четыре куратора-киборга, в том числе и Хельга. – Уловив уже готовый вырваться вопрос, добавил, – Штатные кураторы заняты, уж извините. Но, ничего, Олечка вас в обиду не даст, так что, всё будет хорошо…
* * *
Уже давно за полночь, умаявшиеся от поездки к горному аэродрому, переполненные впечатлениями от полётов в небесах, девчонки уже крепко уснули, несмотря на все козни Океанеса. А вот он не спит.
Сон вообще редкий гость в последние дни, и Элан тенью бродит по коридорам Института, останавливаясь то тут, то там. Его как магнитом тянет в разные комнаты и залы, вот и сейчас, оперевшись плечом о стену, Лис застыл статуей у входа.
Словно он вернулся на тринадцать лет назад, в тот самый поздний вечер, когда отправлял своих первенцев на новое свершение, готовил к переброске конвоя NB/R-1, от Новой Британии к Рочестру, одиннадцатый Перекрёсток в истории Навигаторов вообще, и четвёртый для первой команды.
Мало что изменилось в уютном зале за долгие годы. Такая же бездушная и холодная на вид чугунная решётка камина, к которой лучше не прикасаться рукой, обожжёшься, такие же резкие, словно в космосе, тени от мебели, скрывающие от взгляда тёмные уголки со всеми их маленькими секретами. Неизменный, нарочито грубо отёсанный камень стен, деревянный пол, и устилающие его островки искусственных шкур. Портреты на стенах, чьи монументальные рамы загораживают полотна от света горящих поленьев, делая портреты эволэков и кураторов почти что зловещими.
Кажется, только закрой глаза, открой снова, и появятся перед взором все восемь юных кицунэ, снова заполнится пустота зала неторопливыми откровенными разговорами уже почти перешедших на «ты» наставников и подопечных. Так же, увлечённый жарким спором, он упустит важный момент начала традиционной чайной церемонии, так же, как и тогда, рассерженная на его невнимательность, но не подающая виду Афалия сама принесёт тяжёлый поднос. Снова негромко зазвенят фарфоровые чашечки и блюдца, занимая положенные места на круглом столике с низкой ножкой. Опять Александр, обмотав руку полотенцем, повесит над живым огнём огромный котелок и тут же водрузит в центре стола самовар с золотистыми, раздутыми от самодовольства боками: вон я какой! Настоящий барин!
Но это только кажется…
Элан даже не смотрел на часы, и сколько он простоял так, молча ища в пустоте помещения призраки прошлого, сказать было трудно, может час, а может три? Только мягкая поступь за спиной заставила его встрепенуться: уши резко повернулись на звук, следом и шея, но когда лисьи глаза прорезали тьму коридора, кицунэ вернулся прочти в ту же саму позу, только подогнул левую ногу, давая ей отдохнуть.
Амидел, немного растрёпанная, в плотно запахнутом халате, как ни в чём не бывало, прошлась к камину, и под её телом тяжело выдохнул древний диван. Такая же молодая, как и при первой встрече, голубоглазая куколка с русыми волосами чуть склонила голову на бок, с интересом разглядывая своего приятеля:
– Вообще-то реабилитация подразумевает иное поведение наставника. Твоё угнетённое настроение может плохо повлиять на девочек. Может, возьмёшь себя в руки?
Она честно выполнила клятву, став другой: скандальная и взбалмошная девчонка ушла навсегда в другую физическую оболочку, уступив место зрелой, мудрой женщине, не стареющей ни телом, ни душой. Настоящая богиня электронной вселенной уже больше дюжины лет не произносила ни единого нецензурного слова, не повышала голос, не сыпала во все стороны остротами, полными презрения и желчи.
– Я не погружаюсь в меланхолию в их присутствии, – негромко возразил Элан, хоть это и было не совсем правдой, даже не зная, радоваться или расстраиваться тому, что его печальное одиночество оказалось столь внезапно прерванным. – К ним стремительно возвращается жизнелюбие, ты же сама видела.
Он, наконец, оставил несчастную стену в покое и подсел к своей давнишней подруге. Они с минуту посидели, глядя на весёлый танец языков пламени. У огня своя жизнь, короткая, но бурная, и он не может тратить время на философские размышления, радуется каждой минуте, что дарит скупая судьба. А вот человек так не может.
– Да, – чуть склонив подбородок, согласилась Амидел. – Отработанная система даёт прекрасный результат. Как всегда.
Как всегда? Нет, с той самой роковой, столь же необычайно тёплой, как и нынешняя, зимы всё иначе. Лис часто говорил со своей электронной подругой даже более откровенно, чем с Ольгой, и сейчас, в тишине пустого зала, не стал ни юлить перед ней, ни лгать самому себе:
– Я в последнее время часто замечаю странные поступки за собой.
Амидел, не отрывая глаз от волшебного танца красного зверя, тихо спросила: