Стакан воды (сборник)
Шрифт:
Явление II
Граф де Мирмон, Сезарина, Зоя.
Зоя. Это я – пришла узнать, как наш больной… Ну что, как вы себя чувствуете?
Граф де Мирмон. Неважно, очень неважно.
Сезарина. Кроме вас, милая Зоя, мы никого не принимаем.
Граф де Мирмон. Я даже с вашего позволения пойду к себе – я очень ослабел.
Слуга (входит). Господин Оскар Риго!
Граф де Мирмон (вскакивает). Оскар!.. Меня одно это имя нервирует!
Сезарина (вполголоса). Успокойтесь!..
Слуга (графу де Мирмону). Ваше сиятельство, он к вам!
Сезарина. К его сиятельству нельзя.
Слуга (Сезарине). Он говорит, что если граф нездоров, то он хотел бы повидать вас.
Сезарина. Скажите, что я не могу его принять.
Слуга уходит.
Вы довольны?
Граф де Мирмон. Ты ангел! Ну, так доверши благодеяние – обещай мне помириться с Эдмоном!
Зоя (в изумлении). Что я слышу?
Сезарина (графу де Мирмону, опустив глаза). Раз вы этого требуете, даю вам слово.
Граф де Мирмон (целует ей руку). Ах ты, моя дорогая! (Зое, уходя.) Она исполняет все мои желания! (Уходит направо.)
Явление III
Сезарина, Зоя.
Зоя (делает глубокий реверанс). Честь вам и слава! Но, признаюсь, у меня невольно опускаются руки: я бы так не могла!
Сезарина. Не скажите, Зоя. С вашими способностями вам достаточно взять несколько уроков…
Зоя. О, я с удовольствием, я рада учиться! Но только нужно, чтобы кто-нибудь объяснял мне, как в шахматах, сложные ходы. Вот, например, для чего это импровизированное заболевание?
Сезарина. Как? Вы не догадываетесь?
Зоя. Нет.
Сезарина (садится за пяльцы). Да, правда, вы не искушены.
Зоя (тоже садится). Я думаю, это еще придет!
Сезарина (услышав шум за дверью). Доктор!
Явление IV
Сезарина, Зоя, Бернарде.
Бернарде (за кулисы). Да, да, господа, бюллетени должны быть у швейцара с минуты на минуту… (С деловым видом.) Прошу меня извинить, я очень занят. Меня ждут на совещание. (Увидев обеих дам.) А, вы здесь!
Сезарина (за пяльцами). Ну, как дела?
Бернарде (весело). Как нельзя лучше. До чего у нас любят распространять неприятные известия – просто удивительно!
Сезарина. А как министр?
Бернарде. Министр получил вашу записку. От него я прошел в конференц-зал, с самым мрачным видом сообщил новость, и через секунду меня уже обступила толпа любопытных, но на все их вопросы я отвечал лишь тем, что хранил убитый вид и зловещее молчание… Поэтому, как только появился министр, все, решив, что дело отлагательств не терпит, бросились к нему, причем каждому хотелось поговорить с ним наедине – это вполне естественно. Чтобы получить место, нужно записаться заранее. А так как ваш муж занимает целых восемь мест, то можете себе представить, сколько наберется желающих, сколько «своих», которых надо устроить! Кто же откажется проголосовать за человека, который будет иметь в своем распоряжении восемь должностей? Конечно, никто. Таким образом, вместо недостающих четырех голосов у министра будет двадцать пять.
Сезарина (в восторге). Великолепно!
Зоя. Теперь я понимаю!
Сезарина. Как все удачно складывается!
Бернарде. Закон пройдет весьма внушительным большинством благодаря дурной вести, которая произвела благоприятное впечатление не только на членов палаты, но и на наших друзей – им я, кстати сказать, ничего не открыл, чтобы они играли свои роли как можно естественнее.
Сезарина. Это хорошо.
Бернарде. Они сами добровольно и вполне искренно отреклись от Оскара: они решили, что он скоро лишится своей единственной поддержки и единственного преимущества – состоять в родстве с пэром Франции. Вот почему мне ничего не стоило указать их дружеским чувствам иное направление и устремить в желательное вам русло.
Сезарина. Браво!
Бернарде (Зое). Но только я совершенно упустил из виду вашего мужа. Вы его не предупредили?
Зоя. И не думала, я вообще никому об этом не говорила – ведь я дала слово!
Бернарде. Он уже подготавливает почву, чтобы выставить свою кандидатуру в Академии моральных и политических наук вместо покойного графа де Мирмона. Я встретил вашего супруга у одного из моих пациентов – он приехал к нему просить голосовать за него. Там было много народу, и я не успел вывести его из заблуждения – он сейчас же сел в кабриолет и поехал дальше собирать голоса.
Зоя. Ах, боже мой!