Сталин летом сорок первого
Шрифт:
Сталин поморщился. Уж, казалось бы, совершенно ясно, что нападение произойдёт в самое ближайшее время. Даже день начала агрессии уже не раз был назван разведкой, только пока не было самого в этом главного – документального подтверждения даты нападения, подтверждения в виде директив и приказов германского командования. Разведка работала самоотверженно, разведчики не жалели себя, рисковали, но необходимый документ пока добыть не могли, потому что его пока ещё и не было.
Жуков ещё и пожаловался:
– Нельзя не признать, что артиллерии резерва Главного командования у нас недостаточно. К тому же артиллерийская тяга плохой проходимости не позволяет осуществлять маневрирование вне дорог.
Всё это Сталин прекрасно знал и понимал. Артиллерия – род войск, который особенно близок ему, ведь именно благодаря артиллерии удалось одержать блестящую победу над генералом Красновым, который уже считал, что Царицын, благодаря численному превосходству в живой силе и технике у него в кармане.
Сталин слушал внимательно, но это не мешало ему вспоминать, вспоминать о том, как разгромил генерала Краснова, военачальника, имевшего за плечами немалый боевой опыт, в том числе и Первой мировой войны.
Сталин против Краснова применил не просто военную хитрость, он применил приём, о котором мог знать из учебников истории военного искусства, а не из материалов съездов РСДРП. Массирование артиллерии!!! Это приём, применённый в 1807 году в битве при Прейсиш-Эйлау артиллерии генерал-майором Дмитрием Петровичем Резвым, дал возможность по крайней мере дважды обеспечить все условия для полного поражения французской армии. Тогда Наполеона спас убийца императора Павла Первого, негодяй, ворюга и предатель барон Беннигсен, который блокировал действия русских войск.
И вот Сталин производит массирование артиллерии, приказывает пропустить авангард войск Краснова и уничтожает артогнём главные силы.
Понять и оценить важность массирования артиллерии, да и не только понять и оценить, но и применить этот приём столь блестяще мог лишь военный самой высокой пробы.
Едва окончилась война, началось строительство молодой Красной армии. Тут снова можно вспомнить главный принцип – всякая революция лишь тогда чего-нибудь стоит, если она умеет защищаться. Но чтобы уметь защищаться, необходимо было создать надёжные Вооружённые силы.
А какие трудности встречались на пути этого строительства! Были среди них и вполне объективные, были, увы, и рукотворные, если не сказать более прямо – были вредительства.
Сталину вспомнилась история создания 76-мм дивизионной пушки.
В 1934 году конструктор Василий Гаврилович Грабин начал работу по созданию этой принципиально новой пушки, которой был присвоен индекс Ф-22. Проект её был закончен к началу 1935 года и к апрелю-месяцу были изготовлены три опытных образца. Пушки окрасили в жёлтый цвет и поэтому стали называть пушку Ф-22 – «жёлтенькая».
На 10 июня 1935 года был назначен показ артиллерии членам правительства. Сталин решил съездить на полигон, где были после демонстрации пушек стрельбы.
Уже потом ему было доложено то, что произошло перед самым его приездом. Грабин утром 10 июня с удивлением заметил, что его пушка исчезла с площадки. Стал искать, куда её дели. Оказалось, по распоряжению Тухачевского пушку спрятали в сарай. Грабин потребовал, чтобы пушку немедленно вернули на место, но не тут-то было. Обратился к одному, начальнику, к другому – всё безрезультатно. И тогда он направился к Тухачевскому и заявил, что при докладе руководителям партии и правительства расскажет о спрятанной пушке.
Тухачевский предпочёл не спорить с конструктором и обещал выставить пушку на площадку, но сразу заявил, что в показательных стрельбах она участвовать не будет.
Сталин помнил, что, едва выйдя из машины, он сразу обратил внимание на дивизионную пушку, скромно стоявшую на самой оконечности строя артиллерийских систем.
Кто-то уже докладывал о других пушках, но Сталина заинтересовала именно эта, как её называли, «жёлтенькая». Сталин внимательно осмотрел пушку и попросил конструктора подойти поближе.
– Товарищ Грабин, – сказал он. – Расскажите подробнее о пушке.
Вопросы задавал очень профессионально. Его интересовали дальность стрельбы, действие всех типов снарядов по цели, бронепробиваемость, подвижность, вес пушки, численность орудийного расчёта, справится ли расчёт с пушкой на огневой позиции и многое другое.
Грабин подробно перечислил тактико-технические характеристики, и Сталин заметил:
– Красивая пушка, в неё можно влюбиться. Хорошо, что она и мощная и легкая.
Разумеется, заметив такой интерес, пушку немедленно привлекли к стрельбам, после которых Сталин сказал присутствовавшим на полигоне:
– Орудия хорошие, но их надо иметь больше, иметь много уже сегодня, а некоторые вопросы у нас ещё не решены. Надо быстрее решать и не ошибаться бы при этом. Хорошо, что появились у нас свои кадры, правда, ещё молодые, но они уже есть. Их надо растить.
Затем, повернувшись к Грабину, заявил:
– А теперь мы отправим вашу пушку в Ленинград, пусть военные её испытают. Я правильно понял вас, что в ней нет ничего заграничного?
– Да, товарищ Сталин, она создана нашим КБ по своей схеме, изготовлена из отечественных материалов и на отечественном оборудовании.
– Это замечательно, – сказал Сталин.
Пройдут годы, и Феликс Чуев в своей знаменитой книге «Сто сорок бесед с Молотовым» напишет:
«Конструктор артиллерийских систем В.Г. Грабин рассказывал мне, как в канун 1942 года его пригласил Сталин и сказал:
– Ваша пушка спасла Россию. Вы что хотите – Героя Социалистического Труда или Сталинскую премию?